ЭХО 13 Род, Которого нет. Том 2 - Арий Родович

Важно понимать: всё происходящее в этой главе не отражает прямых чувств между персонажами. Участники сцены не испытывают романтической привязанности друг к другу – они действуют ради главного героя.

Сюжетное значение этой главы минимально. Основной акцент сделан на эмоциях и ощущениях героев в конкретной ситуации.

Если подобный контент вам не интересен, главу можно пропустить. В следующей главе начало будет содержать краткий пересказ этих событий (2–6 абзацев) без 18+, и сюжет продолжится без потери смысла.

Конец заметки

– Спать – это, конечно, хорошо… – пробормотал я себе под нос.

Слова прозвучали тише шёпота, но этого хватило. Курьер у двери, прижавший к боку очередную коробку, дёрнул ухом, как лошадь на выстрел. Вот и всё – завтра весь дворец будет шептаться, что дочь Императора сама объявила, где проведёт ночь. Хуже слухов только молчание.

Милена напряглась, будто вытянули клинок:

– Я её убью.

Ольга посмотрела поверх очков-заколки – спокойно, но не менее жёстко:

– Вместе.

Я поднял ладонь, обрезая спор, пока он не перешёл в действие:

– Стоп. Кто с кем и где – решим после бала. И да, – я задержал взгляд на обеих, – я всё вспомнил. За те ночи нас будет ожидать разговор.

Ольга отвела глаза, Милена прикусила губу, Злата вспыхнула мгновенно, краснея от ключиц до ушей. Она-то понимала, что речь не про неё – но именно поэтому ощущала себя третьей лишней. Или первой лишней? Впрочем, для меня это лишь стало поводом двинуться дальше.

Я шагнул к двери:

– Курьеры. Всё от князя Оболенского и от остальных из Тринадцати уже занесли?

– Да, барон, – отозвался старший, кивнув.

– Отлично. Все прочие дары оставляете у двери. Внутрь больше никто не заходит. Передавайте так всем.

Дверь захлопнулась. Я вернулся к своим и оглядел троицу.

– Роли распределим сразу. Злата, – я посмотрел на неё прямо, – ты знаешь фамилии, гербы, тонкости. Это твоя зона. Нам нельзя облажаться и выйти в платье, которое вызовет ненужный скандал. Так что ты отбираешь то, что можно носить. Всё лишнее – без разговоров в сторону. Раз уж ты решила сегодня объявить всему дворцу, где проведёшь ночь, то хотя бы помоги мне в этом.

Она фыркнула, но подбородок дёрнулся вверх – знак того, что спорить не будет.

– Милена, – продолжил я, – фасоны и силуэты. Ты смотришь, как сидит, как двигается. Да или нет – быстро. «Нет» – в угол.

– Ольга – камни и металл. На вкус, не на счёт граней. Решение простое: берём или убираем.

Обе кивнули.

Они втроём подняли первые коробки. Милена и Ольга показывали, Злата решала. Получилась своеобразная конвейерная лента: платье – взгляд – «да» или «нет». Серьги – «можно». Браслет – «в угол». Пара туфель – «берём».

Разница в подходах чувствовалась сразу. Милена и Ольга относились к каждой вещи осторожно: аккуратно разворачивали ткань, проверяли застёжки, любовались камнями хотя бы секунду. Даже отбрасывая вариант, они складывали его бережно, как будто боялись задеть дарителя.

Злата – наоборот. Она могла поймать герб одним взглядом, прищуриться – и бросить платье в сторону так, словно оно ей мешало. «Нет», «фу», «убрать». Никаких сантиментов. Для неё все эти коробки были не драгоценностями, а мусором, от которого нужно расчистить проход. Богатство приучает не жалеть.

Коробки летели в угол, шуршали ткани, мелькали украшения. И постепенно я заметил: этот хаос складывается в ритм. Милена всё быстрее отсеивала ненужные силуэты, Ольга быстрее решала по камням, Злата не сбивалась с «да/нет». Всё это собиралось в один поток.

И именно этот поток нужно было удержать.

– Хорошо, – сказал я, когда первый десяток коробок оказался распределён. – Сортировку закрыли. Дальше – примерка.

Ольга первой сорвала с себя платье. Чёрное кружево на бёдрах сразу поймало мой взгляд – не то чтобы она демонстративно позировала, но каждый её жест был слишком плавным, слишком медленным, чтобы это было случайно. Она потянулась к коробке на полу, выгнулась, и в этот момент её грудь тяжело дрогнула в такт движению, волосы упали вперёд, закрывая лицо, и всё внимание оставалось на теле. Она знала, что делает. И знала, что я смотрю.

Милена не дала ей остаться единственной звездой. Красные стринги мелькнули огнём, когда она стянула ткань вниз и шагнула из платья. Встала к зеркалу, отвела плечи назад, поправила волосы, и её рука скользнула вниз, будто проверяя, как сидит бельё на бедре. Подтянула ленту чуть выше, чем нужно, и в этот момент её взгляд скосился ко мне: «Я тоже умею».

Злата дольше всех держалась в стороне. Молнию расстегнула машинально, ткань сползла к ногам, и только тогда она осознала, что стоит почти голая. Белые трусики – простые, девичьи, закрывающие больше, чем нужно, – делали её ещё более откровенной на фоне кружев и шёлка соперниц. Она поймала мой взгляд – и вся вспыхнула, от груди до шеи. Секунда – и слово «выйди» было готово сорваться. Но Милена уже примеряла туфли, Ольга застёгивала ожерелье, и Злата просто стиснула зубы: «Не уступлю». Подняла руки, взяла другое платье, будто бы это всё – нормально.

– Милена, тебе идёт этот крой, – сказал я, чтобы они слышали мой голос, а не только свои мысли. – Но можешь примерить ещё.

Она усмехнулась и стянула платье так, что на секунду оказалась спиной ко мне, полностью открытой. Плечи, лопатки, поясница, и тонкая линия красного исчезает под изгибом.

– Ольга, помоги ей с ожерельем, – добавил я.

Ольга подошла не сзади, как было бы логично, а спереди. Подняла цепочку, обвела её вокруг шеи Милены, и их груди мягко соприкоснулись. На секунду они будто замерли в этой позе: взгляд в глаза, дыхание ближе, чем следовало. Замок щёлкнул, но ни одна не торопилась отстраниться.

Я почувствовал, что у меня закололо в висках. Если мы даже опоздаем… ради такого можно и опоздать.

Злата, видя это, замерла. В глазах – ревность и решимость. Она резко отложила платье и подняла другой чехол, открыв коробку с бельём.

– Эти трусики будут видны, – сказала она, и голос дрогнул, но в нём было больше упрямства, чем смущения. – Возьму другое. От князя.

Она достала комплект кружевного белья. Белое осталось у её ног, на смену пришло чёрное, прозрачное, с тонкими лентами по бокам. И Злата, краснея так, что уши горели, всё же шагнула вперёд и начала переодеваться прямо перед ними.

Ольга подняла бровь, Милена фыркнула, но обе смотрели. Я тоже.

Когда Злата подтянула новое бельё, оно сидело так, что в одно мгновение она перестала