Тяжёлая реальность. Игры благородных - Хайдарали Мирзоевич Усманов

другого. Сёстры, советники, соперники – все были понятны. Но этот… Человек… Он словно нарочно разрушал все её привычные схемы. Она крепче натянула на себя выделенную ей этим парнем шкуру, закрывая лицо от холодного воздуха. Он – ключ. Ключ к её собственному выживанию. Но ключ, который невозможно заставить повернуться силой. Только осторожно… Шаг за шагом.

Эта мысль стала переломом. Не надменность. Не вызов. Не привычное превосходство. А осторожность и терпение. Для неё это было сродни предательству самой себя. Но иначе – смерть.

И ещё одно – тревожное и новое – чувство поднималось в ней. И это был всё больше возрастающий интерес. Кирилл не склонялся перед её титулом, не льстил, не боялся. Он мог в любой момент отвернуться, и она потеряет всё. И именно в этом была его опасная, странная притягательность. Эта ночь стала для Лираэль моментом молчаливой переоценки. Впервые она признала, пусть и только в глубине сердца, что не она диктует правила. И если она хочет выжить – придётся научиться играть по чужим…

………….

Утро встретило её серым светом, пробивающимся сквозь узкие расщелины в скале. Пещера будто ожила. Капли конденсирующейся на камне влаги тихо падали со её свода, тянуло сыростью, а где-то в глубине зашуршало что-то мелкое.

Кирилл уже был на ногах. Едва открыв глаза, Лираэль заметила его у входа. Он присел на корточки, проверяя одну из ловушек, которую вчера вечером оставил на тропе. Его движения были быстрыми, уверенными – без лишних жестов, без эльфийской изящности, но с той практичностью, что выдавала опыт и привычку.

Быстро зевнув, она села, прикрывая плечи разодранным плащом, и долго смотрела за его действиями. Так она поняла, что даже ранним утром он не теряет времени зря. Пока она ещё только собиралась с мыслями, он уже действовал. И использовал не магию… Не технику… А только свои руки и навыки к выживанию. Примитивно… И всё же работает.

В груди молодой эльфийки неприятно заныло. Слова о “мусоре”, которые он бросил накануне, снова всплыли в её памяти. Её гордость взвилась, требуя, чтобы она поставила дикаря на место, и даже напомнила ему, с кем именно он имеет дело.

Но другая часть – та, что проснулась ночью – тихо прошептала:

“Если ты это сделаешь, он отвернётся. И тогда… конец.”

Тихо вздохнув, Лираэль поднялась и, преодолевая непривычное ощущение, подошла ближе. На миг она даже почувствовала себя как-то… неловко. Словно вторгалась в чужой мир, где её происхождение уже ничего не значило.

Она остановилась рядом, делая вид, что осматривает ловушку.

– Это… – Голос девушки слегка дрогнул, и она поспешно добавила холодности, – Хитро сделано.

Автоматический переводчик коротко щёлкнул и передал её слова Кириллу. Он же только мельком взглянул на неё, чуть приподняв бровь. Никакой благодарности, никакой радости от похвалы высокородной дочери весьма значимого в огромной и весьма могущественной Империи рода он не стал демонстрировать. Прозвучал только короткий, сухой ответ:

– Просто. Но работает.

И снова отвернулся к ловушке, будто её присутствие было ничем не более важным, чем движение ветра.

Лираэль едва не сжала кулаки от нахлынувшего на неё раздражения. Сейчас она ощущала то, как привычная ей надменность рвётся наружу. Но в то же время внутри что-то сдвинулось. Впервые за долгие годы ей пришлось выдавливать уважение сквозь зубы – и оно было принято так, будто это самая естественная вещь на свете.

“Я – Лираэль, наследница великого рода. И я говорю “хитро сделано” какому-то дикарю. А он даже не смотрит на меня снизу вверх. Он смотрит… прямо. Равнодушно. Будто мы равны.”

Это было хуже оскорбления. Но именно этот момент стал для неё шагом – маленьким, болезненным, но шагом в новый мир, где она уже не могла полагаться на старые правила.

Кирилл же не стал как-то развивать этот скомканный разговор. Он просто проверил капкан, вынул из него мелкое лесное существо – что-то вроде крылатой крысы с костяным гребнем, и привычным движением свернул ему шею. Лираэль вздрогнула от этого резкого, но весьма неприятного звука хруста сломанного позвоночника этого существа.

Он ничего не объяснял… Даже не смотрел на неё. Просто молча бросил тушку в кожаный мешок и вернулся к пещере. Там он развёл костёр – не магией, а трением и высеченными искрами. Его движения всё также были спокойными, методичными, но уверенными. Словно он делал это сотни раз.

Девушка села чуть поодаль, прикрываясь остатками своего скафандра, чувствуя, как запах дыма въедается в ткань. Внутри всё сопротивлялось. Костёр… Шкура… Грубая еда…Всё это ей всё ещё казалось диким, и даже недостойным её. Она родилась среди сияния кристаллов и ароматов благовоний, ела блюда, приготовленные лучшими поварами. А тут… Просто обугленная на открытом пламени тушка неизвестного существа.

Кирилл насадил мясо на заострённую ветку и поставил её над огнём. Никаких специй, никаких изысков. Только едкий запах горящей плоти. Когда мясо зашипело от жара, и закапало на угли вытопленным жиром, он молча протянул ветку Лираэль. Он не сказал ни слова, не спросил, голодна ли она. Просто дал. И это явно была проверка. Без каких-либо слов.

В этот момент Лираэль почувствовала, как в её горле пересохло. Голод уже сводил живот, но гордость и отвращение боролись с этим ощущением. Ей хотелось оттолкнуть его руку, и даже сказать что-то вроде:

“Я не опущусь до такого.”

Но в глубине сознания звенела мысль:

“Если я откажусь, то он может решить, что я просто бесполезна. Что я не смогу выжить здесь.”

Она аккуратно взяла предложенное ей мясо. Медленно, словно это был яд. Потом сделала осторожный укус. Солёный, жёсткий вкус заполнил рот, на зубах неприятно хрустнуло что-то костяное. Но тело отозвалось иначе – благодарностью, жадностью. Она почувствовала, как внутри разливается тепло.

Всё это время Кирилл наблюдал за ней краем глаза. И когда она, преодолевая себя, всё же проглотила кусок, угол его губ чуть заметно дёрнулся вверх. Это была не улыбка, а скорее полноценная тень удовлетворения. Но он ничего не сказал. Хотя в этот самый миг Лираэль поняла, что это был всего лишь очередной экзамен. Маленький, но важный. И она его прошла.

Теперь Лираэль сидела у костра, сжимая в пальцах обугленный кусок мяса. Пламя трещало, освещая стены пещеры неровными рыжими отблесками, и каждый звук отдавался в её ушах слишком громко. Она чувствовала, как дым въедается в волосы, в кожу, в остатки одежды, и от этого её почти тошнило – ведь запахи её детства были иными. Свежие травы