Разгильдяй - Сергей Николаевич Чехин

— Поняла, — девушка кивнула. — Генерала не обещаю, но еда скоро будет.

Откуда, спросите, вчерашний школьник знает Байрона? Просто поиграйте в «Цивилизацию».

Минут через десять в углу скрипнул люк, и я увидел встревожено-смущенную мордашку Ильнары. Выбравшись на крышу, пацанка быстрым шагом направилась ко мне, прижимая к груди рулончик бинтов, и не успела Илана взобраться по лестнице, как сестра принялась перевязывать лоб. Хотел был успокоить девушку и вылечить порезы и ссадины магией, но золотой свет в раскрытой ладони мигнул как лампочка при скачке напряжения и погас, а я решил не тратить силы зазря. Сел на зубец невысокого — до пояса — парапета с видом боксера перед решающим раундом и позволил помощнице заняться ранами. Пока Ильнара ловкими движениями опытного врача бинтовала предплечья и голову, Рыжий Хвост поставила у ног холщовый рюкзачок и распустила тесемки горловины.

— Ну, за встречу, — томная красотка протянула закупоренный сургучом глиняный кувшин. — Не прошло и года.

Кисло скривился и вытащил зубами пробку — в нос тут же ударил терпкий аромат слабого сухого вина.

— С водой в крепости напряг, — следом в ладонь легли ломоть черствого хлеба и лоскут солонины, и видят боги всех миров — это был самый вкусный завтрак, который доводилось пробовать. — Особенно с чистой. Надеюсь, не рухнешь спьяну с крыши.

Это явно была неловкая попытка взбодриться шуткой, но вместо усмешки Илана неожиданно всхлипнула и уткнулась в сгиб локтя.

— Что-то случилось? — с опаской поинтересовался я, хотя ответ и так слишком очевиден — достаточно оглянуться на творящийся вокруг ад.

— Случилось… — она выдохнула и потерла покрасневшие глаза. — Вот это вот все… Я, конечно, знала, на что иду, но умирать всегда грустно.

— Все будет хорошо, — сказал тем же тоном, каким старпом успокаивал капитана, когда «Титаник» налетел на айсберг. В первый час после столкновения многие верили в надежность и непотопляемость корабля, а ведь с начала осады еще и часа не прошло. Тем не менее, я не имел ни малейшего права поддаваться панике, потому что по сути остался единственным защитником объятого страхом города.

— Надеюсь, — буркнула Илана. — Что-нибудь еще нужно?

— Как там Борбо? — озвучил самый важный вопрос.

Близняшки хором вздохнули.

— Заперся у себя и допивает вторую кадку. Уж кто-то, а Ирида убеждать умеет, сколько раз ее слова спасали от беды… Но старик и слышать ничего не хочет. Знай Лиру свою поминает.

Это усложняло и без того паршивую ситуацию, которая готовилась вот-вот перейти в разряд критических, а я не мог уйти с крыши до нового залпа, да и с учетом перезарядки времени на переговоры оставалась капля. Хорошо хоть после перекуса и передышки прибавилось сил — как магических, так и телесных, но толку от этого все равно с гулькин нос. Допустим, продержусь без сна и отдыха трое суток подряд (что вряд ли), но потом попросту рухну в обморок и не смогу остановить ни бомбардировку, ни последующее безумие.

Значит, придется задействовать крайний вариант, который приведет к немалым жертвам, но отказ от него отправит на тот свет в разы больше народа. Но если уж взялся ворочать материями мирового масштаба — будь готов идти в размен и посылать пешек на убой, ибо войн без крови не бывает. Уверен, именно готовность пускать под нож меньшинство ради выживания всех остальных и отличает умелого вожака от дилетанта, а вовсе не маневры, тактики и стратегии.

Очень не хотелось брать такую ответственность, но тут уж или грех на душу или душу — богу.

— Слушайте, — взял хлопотавшую подле Ильнару за руку, а Илану — за плечо и с отцовской строгостью посмотрел на обеих, хотя напротив стояли матерые бабы лет на пять старше и повидавшие такое, что парнишке с Земли и не снилось. И тем не менее ни одна из сестер не воспротивилась и не принялась качать права, а слушали как последнюю речь умирающего родителя и внимали каждому слову. — Прямо сейчас хватайте Ириду и прячьтесь в подвале цитадели. Как только отгремят взрывы — бегите из города без оглядки. Вы хоть и те еще оторвы, но здесь вам делать нечего, ясно?

Девушки молча кивнули, не сводя с меня широко распахнутых глаз.

— Вот и славно. Я сделаю все, что смогу, но вам лучше переждать осаду подальше от Брилла. Все, идите.

Пацанка напоследок зыркнула исподлобья и послушно зашагала к люку, Илана же задержалась и внимательно уставилась куда-то вдаль.

— Глянь, — тонкий пальчик указал на подножье холма, — что это там?

Я сидел спиной к врагам и отсчитывал время до залпа на слух, а скрежет и скрип не изменились ни на полтона, однако испуганное больше обычного лицо спутницы немало озадачило. Покосился через плечо, стараясь разглядеть новую угрозу в стане забарских псов — подошедшие подкрепления или появившийся из ниоткуда отряд советников, как вдруг ладони в кожаных перчатках стиснули щеки и рванули голову на себя до хруста в шее. И не успел я сколдовать простецкую защиту — поставить заслон, ударить током или отбросить напавшую ревущим вихрем, как горячие губы впились в мои — растрескавшиеся и пересохшие, а язычок влажной теплой змейкой беспрепятственно проник в раскрывшийся от удивления рот.

— Прости, — Илана отпрянула и облизнулась, тяжело дыша и алея пунцовыми пятнышками на острых скулах. — Не удержалась. Надеюсь, не превратишь меня в жабу?

— Иди уже, — прошептал я, возможно, с излишней строгостью, чувствуя, как хребет колют мурашки от звона перетянутых тетив и натужно потрескивающих арбалетных дуг.

— Ладно, — с обидой буркнула Рыжий Хвост, приняв мое волнение и беспокойство за гнев от внезапного поцелуя. — Надеюсь, еще увидимся.

«Я тоже», — хотел сказать, но промолчал. Впереди ждала решающая стычка, которая определит судьбу всего королевства, и сердешные терзания двух песчинок мало заботили пустыню.

Глава 14

Когда крыша наконец опустела, поставил ногу на край зубца аки рок-стар на монитор и наполнил легкие густым воздухом с привкусом дыма и крови, морально готовясь к тому, что задуманное потребует не только всей оставшейся мощи, но и последних капель совести. А я хоть и был тем еще ленивым эгоистичным ублюдком, никогда не делал никому зла и уж тем более не обрекал людей на верную гибель, а вскоре от моего бездействия умрут десятки, а от действий — сотни.

Но иначе поступить не мог, неся прямую ответственность за тех, кого не знал и за тех, кто был дорог; за живых, за павших и за тех, кому только предстояло пасть; за