Арлекин снимает маску - Андрей Евгеньевич Фролов

— Раскусил, — продолжая усмехаться, кивает Кожедуб. — Да и зонд забрать нужно, в нём сейчас немало ценного… Ладно, уходим мы.

— Спасибо, Кожа! — совершенно серьёзно говорит ему Максим.

— Не благодари, Максик. Ты же для нас теперь крыса…

— Да, это так. Но удачи вам.

— Тебе не желаю… Помни про обещание!

Ланс требовательно протягивает руку, и Зерно неохотно возвращает ему планшет. Затем он и Алекс снимают и отдают переговорные устройства, без которых сразу ощущают себя неожиданно покинутыми и обнажёнными.

Не прощаясь, хирундо начинают спускаться по лестнице. По одному, спиной вперёд, чтобы предостеречь бритоголовых от возможных глупостей; и через несколько секунд на площадке уже лишь два пистолета против двух ножей. И пятеро с половиной гражданских, не только бесполезных, но даже способных помешать союзникам в потенциальной схватке…

— Выбирайте, кто пойдёт, а кто останется, — без эмоций предлагает Вышка, бросая последний аркан к ногам «колготок». — Вдвоём не советую. Сам видел, как такие системы рвутся…

На лице Орктоса мелькает целая череда эмоций.

Такие как он не привыкли стоять перед выбором. Они привыкли ставить перед выбором других. Перед жёсткой однозначной дилеммой, когда один выживает, а второй остаётся брошенным на произвол судьбы…

Но Алексу не суждено узнать, какое решение примет вожак бритоголовой стаи. Потому что Макс хмурится, склоняя голову, и Бель понимает — Сова что-то говорит командиру на отрядной частоте. А затем и вовсе открывает забрало «циклопа». Под ним обнаруживается курносое, почти безусое и веснушчатое юношеское лицо.

— Не волнуйся, шеф, — он заканчивает фразу в полный голос, намеренно снимая копящееся напряжение. — Я с панками уйду, а вам как раз одной не хватает. С меня оперативные данные разведки, только на связь выходить не забывай.

И начинает расстёгивать аркан. Алекс смотрит на Жнецов, надеясь разглядеть хотя бы тень благодарности. Но оба «колготки» наблюдают нетерпеливо и жадно. Как избалованные дети, привыкшие, что всё в итоге выходит так, как они желают. Едва щёлкает последняя пряжка, как Сафрон тут же подхватывает сбрую, принимаясь торопливо напяливать. Максим ему не помогает.

Не выпуская остальных из поля зрения, Вышегородский отходит к напарнику. Негромко инструктирует напоследок. Прощание выходит по-военному коротким и почти лишённым сантиментов. Мужчины обмениваются формальными жестами, прикасаясь к мочкам ушей. Но затем совсем уж по-старомодному пожимают друг другу руки, соприкоснувшись предплечьями.

Вышка нависает над перилами, окликая спускающихся хирундо.

— Кожа? Тормозни на секунду… Прикроешь моего человечка? Остаться надумал. Говорит, с вами веселее!

Кожедуба Алексу не видно. Но он представляет себе, как тот морщится, а мембраны на голове Что-Если приобретают недовольный багровый цвет. Предводитель перелётных всё же не обманывает ожиданий Бельмондо. Выйди иначе, и парень бы крепко усомнился в своём знании человеческой натуры…

— Спускай горемычного! — звонко доносится до верхней площадки. — Но если после бесед со мной твой человечек захочет оставить государеву службу, ты уж не серчай!

Максим скупо улыбается. Сова хмыкает и принимает из рук капитана запасной пистолетный магазин и цилиндр последней гранаты.

— Удачи, — говорит Макс, и его подчинённый исчезает на лестнице. — Ну, бедолаги, пошла мука на Тобольск! Алекс, вы с другом летите первыми, поможете приземлиться нашим азиатским друзьям…

Бель и Зерно послушно цепляются на канаты, а мим ещё раз проверяет, не сорвётся ли мятый и исцарапанный саквояж. Леонид держится отстранённо, видом бывалого аэропанка маскируя обычный страх.

На какое-то мгновение Алекс замирает, убеждённый, что от ужаса не сможет сделать и шага… но Вышегородский решительно направляется к нему, чтобы подтолкнуть или вовсе дать пинка, и курьер добровольно пускается в леденящий душу полёт.

Успевает заметить, как Макс изучает надёжность пристёгивания арканов беженцев. Как одного за другим карабинит таджиков на тросы. Негромко инструктирует, дожидаясь, пока Саймумин переведёт остальным. Помогает перебраться через перила. И отпускает им с Куликовым вслед.

Дилсуз тут же начинает истошно верещать. Так, что будь на мачте хрусталь, непременно бы полопался. Старик охает, закусывает губу; его сын отправляется последним и сосредоточен лишь на том, чтобы не выронить ребёнка. Его лицо белее снега.

Удаляясь от двухголовой башни, Алекс вспоминает старую загадку про козу, капусту и волка. И размышляет, кто шагнёт на трассу следующим. Максим, решивший оставить бритоголовых наедине со страхом спуска? Или Жнецы, способные при приземлении выкинуть опасный фортель, помешать которому не смогут ни сам Бель, ни его друг?

Капитан выбирает первый вариант.

И вот уже скользит над пропастью, предусмотрительно опустив забрало «Пирагмона».

Их замечают снизу. Сначала толпа перед Стеной разражается единым слаженным вздохом. Затем к небу тянутся руки со смарткомами. Объективы камер поблёскивают, как прицелы снайперских винтовок. В фигурки, спускающиеся по канатам, тычут пальцами. Их обсуждают и снимают на видео, чтобы поделиться зрелищем с подписчиками по инфоспатиуму. Кто-то аплодирует. Кто-то залихватски свистит.

Съёмки катящих по тросам человечков тут же транслируют на фасад соседнего здания, превращённый в огромный рекламный слайдекс. В полицейском стане тоже начинается оживление, и через пару секунд через улицу бегут несколько копов в тактической броне для разгона демонстраций.

Алекс и Куликов приземляются.

На этот раз — больно ударившись, будто отсутствие матёрых наставников сделало очередной переход более жёстким и недружелюбным. Потирая отбитые о парапет колени, перебираются на крышу. Точнее, на широкий открытый балкон, подковой огибающий бизнес-центр. Спешно отцепляются, сбрасывают рукояти. Помогают прибыть семье Саймумина, подхватывают, тянут на себя, забирают раскачивающиеся сумки.

Бельмондо подаёт руку мужчинам; Лёня вынужден отстёгивать Дилсуз, всё ещё верещащую и отбивающуюся, будто её собрались насиловать. Её свёкор быстро передаёт Илияса старику, бросается к женщине и принимается успокаивать. Через несколько секунд за ними прибывает Максим.

Обернувшись, Бель видит, что Жнецы всё ещё торчат на игловидной вышке связи. Несколько секунд ему кажется, что бритоголовым всё же не хватит духу. Но вот Орктос с воем пускается в полёт, и за ним следует Сафрон. Им выпутаться из арканов не помогает никто…

— Разбегаемся, — говорит Максим Вышегородский, когда все достигают конечной точки. — Вас я больше видеть не хочу, — добавляет он, обращаясь к националистам. — Но вывести своих людей из зоны заражения вам нужно не меньше, чем мне! Так что, Орктос… как бы гадко это ни звучало: я на тебя надеюсь.

Тот не отвечает. Едва скинув аркан, мужчина со шрамом на скуле идёт прочь, даже не взглянув на капитана, феромима, зуммера и семью беженцев. Однако Алекс знает, что слова Макса попали в цель, а столь