Когда солнце взойдет на западе - Анна Кей

– Плевать я хотел на твои желания! – взревел Юдай, опрокидывая стол. Пиалы и чаши разбились об пол с оглушительным звоном. Син поморщился, но все равно остался стоять ровно. – Ты родился в этом клане, и твой долг выполнять предназначение, что возложили на нас боги!

Никто и никогда не слышала от Юдая такого крика. Он пугал всегда, но в этот раз вселял настоящий ужас. Лицо его стало багровым, глаза налились кровью, кулаки сжимались так крепко, что на них проступили вены. Юдай больше походил на они, чем на человека.

Но Син продолжал упрямо стоять на своем:

– Отец, умоляю…

– Не позволю! – Голос Юдая напоминал медвежий рев. – Никогда клан Сайто не пренебрегал своими обязанностями, никогда не избегал сражений.

– Тогда я сбегу! – Впервые Син показал характер, и Юдай мог бы гордиться сыном, если бы все случилось при других обстоятельствах, но не сейчас. – Сбегу из этого проклятого клана, где без позволения старших даже дышать нельзя!

– Никто… – Теперь Юдай не кричал, говорил медленно и твердо, и каждое его слово, казалось, весило больше груженной золотом телеги. – Никто и никогда в нашем клане не позорил свою семью непослушанием! Стража!

Сёдзи распахнулись мгновенно, явив двух крепких высоких мужчин, что всегда берегли покой Юдая, охраняя его личные комнаты от внезапных гостей. Они взяли Сина под руки легко, словно делали это не в первый раз, и потащили вон, игнорируя умоляющий голос Сина.

В тот день Юдай впервые наказал собственного сына на глазах всего клана. Юти стоял перед отцом, более низкий и коренастый в противовес высокому стройному Сину, и неотрывно следил за наказанием. Запоминал и учился никогда не совершать подобных ошибок.

Удары палками по обнаженной спине сопровождались стонами, всхлипами и вскриками, но ни одной просьбы о пощаде не сорвалось с губ Сина. На пятнадцатом ударе Син затих, на двадцатом – лишился сознания, повиснув безвольной птицей с распростертыми крыльями на веревках, которыми его привязали к двум столбам.

Все прекратилось лишь в тот миг, когда вместо глухого удара о спину раздался треск ломающейся кости. Сквозь дымку беспамятства Син коротко закричал, но тут же смолк, а Юдай махнул рукой, давая понять, что наказание окончено. В возникшей тишине все ждали слов главы клана, но тот лишь молча смотрел на младшего сына. По выражению его лица было невозможно что-то прочесть, глаза оставались пугающе пустыми, и спустя мгновение, казавшееся бесконечным, Юдай развернулся и ушел.

Старейшины, приглашенные засвидетельствовать наказание, качали головами, тяжело вздыхали и тихо переговаривались между собой, сетуя на непутевого, но сильного младшего наследника, который мог бы стать достойным лидером, если бы не дурной характер.

Юти хмурился. Жалость к брату быстро сменилась раздражением и легким чувством удовлетворения – Син получил именно то, чего заслужил. Как младший сын, он обязан почитать отца и в первую очередь главу клана, но никак не спорить с ним. А потому и наказание справедливо.

Лишь спустя несколько дней, за которые Син ни разу не проснулся, лежа в бреду, стало ясно, что порка отразилась на нем куда хуже, чем все могли предположить. Треск костей, что все услышали и посчитали пострадавшими ребрами, оказался переломом плеча, по которому случайно ударил один из палачей. Лекарь качал головой и не знал, что можно сделать. Молитвы в храмах и благословения каннуси тоже не помогали. Син утратил любое желание жить и медленно угасал.

Когда же Юдай принял решение убить сына, посчитав это милостью большей, чем жизнь на грани смерти, Син проснулся. Осунувшийся, тощий, одичавший. Он смотрел на всех пустым взглядом, в котором не горела искра жизни, долго выздоравливал, но в итоге восстановился как мог и с тех пор приказы выполнял исправно. Его задания всегда заканчивались успехом: уничтоженные ёкаи и выжившие оммёдзи. Пугала лишь пустота взгляда, будто между Сайто ходил не человек, а его оболочка.

Долгих пять лет Син не жил, а существовал, пока однажды, таким же весенним днем, как когда его жизнь разрушилась, вновь не пришел к отцу. Юдай просматривал бумаги, сильно щурясь, – сказывался возраст, глаза утратили былую зоркость, и приходилось подолгу всматриваться в написанное. На сына он не взглянул, больше сосредоточенный на письме императора, пока Син не произнес:

– Я намерен жениться.

– Кто? – Юдай произнес одно слово, щурясь еще сильнее и готовый вновь вскипеть от ярости, если невеста вызовет вопросы.

– Сайто Акане из южной ветви клана.

Бумаги легли на стол, в комнате повисла тишина. Юдай привычно отстучал ритм костяшками пальцев по столу, размышляя, стараясь припомнить девушку, но никак не выходило.

– Она оммёдзи? – в итоге спросил он.

– Нет.

– Почему? Недостаточно ки? Слаба здоровьем?

– Три ее старших брата – оммёдзи. Ей с младшей сестрой Аки позволили остаться в семье.

– Хоть на что-то способна?

– Два сикигами.

Ритм сменился. «Тук. Тук. Тук» костяшками превратилось в более настойчивое и торопливое «тук-тук-тук», но Син не внял предупреждению, продолжая отвечать просто и без пояснений, что раздражало Юдая. Они словно соревновались, чье терпение иссякнет скорее.

– Я навещу ее семью. Как зовут отца?

– Масахиро-сан.

Это имя Юдай знал. Знал и упомянутых сыновей – все трое славились неукротимым нравом и несколько дурным характером, но всегда строго следовали приказам и не отступали никогда ни при каких обстоятельствах, насколько бы грозным ни был враг. Действительно достойные сыновья.

– Младший сын не должен жениться раньше старшего. – Юдай вспомнил об этом неожиданно и даже несколько неохотно. Выбор Сина его порадовал, что за последние годы стало настоящей редкостью, а потому следовало сразу договориться о браке с семьей невесты, но Юти…

Юдай перевел взгляд на Сина. Лицо его оставалось пугающе пустым, разве что тонкие губы поджались чуть сильнее – единственный признак досады, вырвавшийся наружу.

– Пригласи ко мне своего брата.

Син поклонился и вышел, оставляя Юдая наедине с мыслями. Ему давно следовало заняться поиском подходящих невест для сыновей. Супруга скончалась несколько лет назад, не пережив особо холодную зиму, иначе он бы посоветовался с ней. Пусть жена никогда не вмешивалась в дела клана, но всегда знала последние сплетни и могла помочь в выборе достойной невестки.

Юти отреагировал на новости о женитьбе весьма спокойно, не спорил, не возмущался и даже назвал имя той, кого бы хотел видеть своей женой, что в очередной раз порадовало Юдая. Йоко он знал лично – редко среди женщин встречалась столь сильная оммёдзи, способная сражаться наравне с мужчинами, а потому одобрил решение Юти. Сыновья нашли себе достойных спутниц, и вряд ли семьи будущих невест воспротивятся такому союзу.

Свадьбы сыграли в один день. Клан поздравлял молодые семьи, без устали желая как можно скорее обзавестись наследниками, что продолжат их род, но и Юти, и Син только улыбались.

Детей долгое время не было ни у одной пары. В клане поговаривали, что виной тому проклятие, божественное наказание, пустые жены, неспособные выносить в своей утробе дитя. Слухи ходили разные, но ни один не дошел до Юдая из опасения, что сплетников жестоко покарают. Внуков он так и не увидел – нападение кидзё на небольшую деревушку рядом с Сакаи требовало его вмешательства, и во время сражения Юдай погиб. Следом за ним, решив отомстить, ушли молодые и неопытные оммёдзи, а Сайто Тосиюки, которого называли сильнейшим в клане, лишился ноги.

Новым главой стал Юти – завистливый, неопытный и слабовольный. Он следовал всему, что говорили старейшины: развелся с Йоко, женился на молодой Кику, которая почти сразу забеременела. А когда Юти понял, что его слово в клане почти ничего не стоит, сосредоточился на тренировках, отдав значительную часть обязанностей Совету. В это же время, как оказалось, забеременела и Акане. Кику родила дочь – сильную, крепкую девочку, чья энергия потрясала с первых же дней, и только это успокаивало Юти, когда спустя полгода у Сина родился сын Хитоси.

Спустя год Кику снова забеременела и родила еще одну дочь – Аямэ, ни в чем не уступающую первой. Такая же сильная энергия, такая же мощь, что пугала, ведь исходила от новорожденной. Старейшины предложили отдать ее богам – столь сильное дитя