Первый среди равных. Книга XI - Жорж Бор

Как сквозь туман он услышал голос своего господина:

— Спи спокойно, друг мой. Но не забывай, наша битва ещё не закончена.

Гарфакс почувствовал, как в руку ему ложится одноразовый пространственный артефакт, созданный его господином, — билет в один конец. Потому что, когда он сжал кулак и активировал его, то мгновенно переместился прямо в центр огромной армии неприятеля и, с улыбкой на лице, Гарфакс отпустил сдерживающие узы, разрешив его источнику взорваться в жарком сиянии чистого Эфира.

Последнее, что он увидел — странный мир и странных людей, совершенно не относящихся к происходящему, но явно имеющими к этому отношение…

— Элрог!!! — с воплем подкинулся на кровати президент Американской Конфедерации Джон Адамс.

Складывалось ощущение, что кто-то вылил на него сверху не одно ведро воды, так как всё постельное бельё промокло насквозь. Вот только яркий сон, который только что посетил, возможно, лучшего пророка этого мира, стоял перед глазами так пронзительно, что президент не мог противиться. Взяв лежавший рядом на тумбочке свой телефон, он мгновенно ткнул вызов нужного адресата.

— Слушаю, отец, — раздался голос Эндрю Адамса, его сына, который сейчас находился в далёкой Российской империи.

— Найди мне Разумовского, сын мой, немедленно!

— К сожалению, это невозможно, отец, — немного встревоженный тоном обычно спокойного президента ответил Эндрю. — В данный момент он находится внутри аномалии. Он повёл австрийцев и китайцев, согласно распоряжению своего Императора.

— Найди его, Эндрю. Найди как можно быстрее и привези его сюда.

— Это вряд ли будет возможно, отец, — осторожно сказал Эндрю. — Отец, у тебя всё в порядке? Дело в том, что князь Разумовский — ныне главный фаворит российского Императора, и, судя по всему, тот самый Джокер, которого он сейчас вытащил из рукава. Я понятия не имею, где он прятал этого мальчишку, но то, что я о нём услышал, это потрясает, отец. Вряд ли я смогу уговорить его лететь к тебе.

— Тогда договорись на встречу. Я прилечу к нему.

— Что? Отец, ради бога, скажи, с тобой всё в порядке?

— Ты не понял мой приказ⁈ — яростно зарычал президент.

— Понял, понял, отец, извини. Я всё сделаю. Я постараюсь всё сделать.

— Подожди.

Президент Адамс глубоко вздохнул. Эмоции, что он получил за время сна, бурлили внутри него, а голова буквально лопалась от мыслей, воспоминаний и эмоций. Такое ощущение, что внутри его сознания прорвалась какая-то плотина.

— Не нужно его уговаривать. Скажи лишь то, что Гарфакс снова в строю и готов продолжить нашу борьбу. Он поймёт. И еще… Скажи ему, что времени почти не осталось.

Глава 29

Я слишком поздно понял, что задумал хранитель аномальной зоны.

Сокол, как и в случае схваток с Эстайрами, служившими Олимпию, прекрасно всё понимал. В одиночку шансов справиться с угрозой, терзавшей его владения, у него не было. И, как и любой истинный хранитель, Семикрылый решил воспользоваться шансом, чтобы исправить эту ситуацию. Вот только зверь не подумал, к чему может привести его поступок.

Я летел в потоке искрящегося Эфира к распахнутой пасти Олимпия. Бывший Вершитель так увлекся уничтожением своего давнего врага, что на несколько мгновений забыл о попавших в его сети людишках.

А мы именно попались. И, к моему глубокому сожалению, могли стать тем ключом, который позволит запертой в кармане реальности твари выбраться на свободу.

Пространство вокруг разорвалось от дикого, мучительного вопля аномального сокола. Где-то за пределами канала эфирной энергии я ощущал присутствие множества людей. Вернее, я видел только тех, кто излучал энергию разных аспектов — энергию, которая раньше принадлежала Вершителям.

— Как глупо… — понимая, что сознание начинает рваться на части, зарычал я.

Однако останавливать начатый ритуал я не имел права. Если я сейчас использую весь доступный мне запас грязного Эфира, то просто разрушу канал и сделаю жертву Семикрылого напрасной. А это была именно жертва. Добровольная. Из тех, когда существо идёт на алтарь с радостной улыбкой и само вонзает себе в сердце ритуальный кинжал.

Объём силы, высвободившийся от гибели внерангового зверя, буквально сносил с ног. Я ощущал, как Олимпий страстно тянется уродливыми отростками к тому, чем так щедро делился со мной Семикрылый. И в то же время я видел, как эти отростки, защищённые практически от любой магии отдельных аспектов, сгорают, причиняя бывшему Вершителю мучительную боль.

Теперь чистый Эфир эта тварь могла использовать с такими ограничениями, будто ей приходилось пить ведрами кислоту. Мой Источник всё больше и больше раскрывался, заполняя собой всё тело, превращая меня на краткие мгновения в того, кем я был когда-то.

Сила — безграничная, бескрайняя и такая близкая, как будто она всегда была в моём сознании. Молодое тело, в которым я обживался больше пяти лет, начало трещать по швам, пытаясь охватить тот объём энергии, который хлынул в мой разум.

Заполнивший тело Источник пульсировал силой в каждой клетке. Чистый Эфир вливался в меня, будто в бездонный, давно пересохший колодец. Сначала частицы впитывались в отдельные клетки тела и насыщали энергоканалы, превращая их в единую монолитную структуру, способную работать с чудовищными объёмами маны за кратчайшие мгновения.

— Олимпий, — почти не слышно для всех остальных, произнёс я. Это было даже не слово, не обозначение, а целое понятие, которым могли оперировать только Вершители. — Я пришёл за тобой.

Громадная масса плоти, растёкшаяся где-то далеко внизу, вздрогнула и попыталась защититься. Ударили в небо тысячи тонких нитей, которые недавно пожертвовавший собой Семикрылый оставил после себя.

Я коснулся разрушенной нити, связывавшей нас с соколом, и заполнил её до краёв чистым Эфиром. На другом конце ощущалась едва заметная искра, в которую я отправил плату.

Комфортно чувствуя себя в окружающем буйстве энергий, Зерно Рождения растворилось, отправившись в свой последний путь. А я перенёс взгляд на дрожащую в сотнях метров подо мной тварь.

Силы, отданной соколом, хватило на временную перестройку. Но время было дорого, и Олимпий своими остатками деформированных мозгов прекрасно понимал: в этой форме я долго не выдержу. Но долго мне и не нужно было.

— Покорись, Мара, — одними губами произнёс я. Пространство рядом с девушкой содрогнулось, передавая мою волю. Ответ мне не требовался,