Зловещие топи - Виолетта Орлова

– Я знаю, что надо делать! – уверенно заявил тогда Чанг, обведя немигающим взором поникший отряд. Остальные без особого интереса покосились в его сторону, ибо слишком устали от длинного пути. Четверка с Артуром последние несколько часов тащили на себе Азора, у которого так и не спадала лихорадка, и теперь, совершенно выбившиеся из сил, они сидели рядом, пребывая в каком-то голодном полусне.

– Я переоденусь в обычную одежду и пойду поговорить с караванщиком. Скажу, что на наш отряд напали беглые каторжники, вероломно украли у нас вещи, а одного и вовсе ранили. Попрошу довезти нас до Полидексы. Добрые люди не откажут в помощи.

– Пусть Артур идет! – сказала тогда Оделян, очевидно вспомнив о том, что когда-то и она раздавала всем указания. Чанг удостоил госпожу топей тяжелым угрюмым взглядом. Желтушное лицо его сделалось мертвенно-бледным и, показалось, он даже задрожал от неконтролируемого приступа бешенства.

– Не доверяешь мне, моя госпожа? – прошептал он, и с его приторных слов словно капал сладкий сироп. – Между тем, меня ты уже давно знаешь, а новичок появился среди нас совсем недавно. Я с самого начала зарекомендовал себя, как честный и послушный работник, и мне…

– Да, да, – Оделян скривилась, как от зубной боли. – Хочешь рисковать – иди ты, мне без разницы. В конечном счете, не так важно, кто пойдет. Главное, окажут ли нам помощь или нет. Поверят ли? Армуты вот отчего-то сразу заподозрили в нас беглых.

– Армуты знают, что Доргейм поблизости. А приезжие купцы ничего не смыслят в наших делах. Тем более что я постараюсь быть убедительным, – почтительно ответил Чанг, между тем, как в груди у Спайки клокотало «не верьте ему, не верьте». Но блондин отчего-то не высказал вслух свои предостережения, а продолжил угрюмо молчать.

– Что думаешь ты? – спросила Одди, внимательно взглянув на Артура из-под своих угольно-черных ресниц. Юноша не знал. Он настолько обессилел от постоянных недоеданий, непрерывной ходьбы, холода, своих надуманных страхов из-за Тени, что являлся теперь крайне плохим советчиком. Ему ужасно хотелось спать, поэтому он предпочел бы сейчас остаться и никуда не ходить. С другой стороны, предложение Чанга выглядело разумным. Без еды они не протянут и нескольких дней, а Полидекса еще далеко.

– Я думаю, Чанг прав, нам стоит попробовать, – сказал тогда клипсянин. – Только нужно убедить их в том, что мы простые путники, отбившиеся от своего каравана, а беглые каторжники ограбили нас и отняли одежду, оставив умирать от голода… Одного из нас ранили… Нужно внушить им, что мы – несчастные жертвы обстоятельств.

– Я прекрасно знаю, что говорить, – хмуро ответил Чанг, бросив на Артура неприязненный взгляд. – Поверь, я так же, как и ты, хочу выжить.

– Хорошо, – спокойно ответил юноша и еще раз внимательно взглянул на кибитки, манившие их с такой силой. Риск, конечно, имелся, однако так бывает во всяком деле. Конечно, Артур предпочел бы самолично договориться с караванщиком, однако в настоящий момент у него совершенно не было сил на осуществление этого важного дела. Поэтому он достал из короба свернутый куль с одеждой и бросил Чангу. Тот вцепился в него, словно был собакой, и ощерился в улыбке.

– Я не подведу, – бодро сказал он и был таков. Что ж, оставалось надеяться на правдивость его слов.

Переодевшись во франтоватую одежду не то заморского купца, не то столичного модника, он смело направился к кибиткам, намереваясь осуществить задуманный план. В кармане у него лежали весомые доказательства виновности остальных – всех, кроме Оделян, Азора и Спайки. За троих ему полагалась немаленькая награда, на что он очень рассчитывал. Они доедут с караваном до Полидексы, а по приезду сразу же известят охранников. Так он рассуждал, мечтая о награде и новой благочестивой жизни подальше от Доргейма.

Люди, расположившиеся вокруг костра, с удивлением смотрели на его приближение. Впрочем, удивление это было взаимным, ибо Чанг рассчитывал встретить омаронских торговцев, а вместо этого созерцал перед собой крайне странных личностей. Пухлый господин, удобно расположившийся у костра, был обтянут в меховое полосатое трико с бабочками, а лицо его было так усердно замазано белилами, что почти сливалось со снегом. Симпатичная дама рядом с ним казалась просто высоченной, однако Чанг вовремя заметил, что виной тому деревянные ходули, крепившиеся к ее ногам.

Были тут и двое благообразных молодых людей во фраках и панталонах с золотыми лампасами, а варежки у них были столь огромны, что казалось удивительным, как у таких маленьких и стройных господ могут иметься такие непомерно гигантские ладони. Дряхлая седая старушка, почти по самый нос скрытая меховым воротом своей шубы, нервно перекатывала в морщинистых руках большой прозрачный шар. Эту загадочную публику разбавляли не менее странные животные, среди которых был подстриженный пудель, отчего-то зеленого цвета, большой попугай в игрушечном тулупчике и суровый широколобый волк с седыми бакенбардами.

Увидев только эту чудную компанию людей и животных, Чанг так растерялся, что разом позабыл всю свою речь. Он просто удивленно таращился на незнакомцев, а те, в свою очередь, не менее удивленно таращились на него самого. Чем бы все это закончилось – неизвестно, если бы волк вдруг не поднялся с места и не оскалил желтые зубы.

– Чужак плохой. Нильсон хороший! – в полной тишине прокричал попугай в тулупчике.

– Ты на представление, малыш? Так ведь рано еще, – мягко сказала женщина на ходулях. – Мы обычно только в полночь и начинаем. Когда луна появится на небосводе.

– Нет-нет! – завопил Чанг, вспомнив свои слова и роль, которую он должен был мастерски исполнить. – На мой караван напали беглые каторжники, меня взяли в плен с моим другом, одного из нас ранили… У нас отобрали все деньги, еду, я потерял своих и теперь… Не знаю, что мне делать! Насилу я вырвался от них, но мой друг еще там… Кажется, они планировали напасть на ваш караван тоже! О, это настоящие головорезы, клянусь! И у них есть оружие!

Люди у костра озабоченно переглянулись между собой. Попугай тоже участвовал в этом совместном переглядывании, словно действительно понимал, о чем идет речь. Впрочем, этого никто из присутствующих людей как раз-таки и не мог разуметь.

– Что такое говорит этот мальчик? – переспросил полный напомаженный господин, вроде бы ожидая ответа от Чанга, но при этом почему-то обращаясь к нему в третьем лице.

– Опасность! – экзальтированно воскликнула старушка с шаром в руках. – Я вижу, да-да, вижу, как сей отрок объясняется с нашим управляющим.