Надежда. Адаптация - Алевтина Афанасьева

мы каждую неделю ездили на дачу. Папа дружил с соседом дядей Володей, и тот иногда подвозил нас, потому что было по пути. Каждый раз в «дачные» выходные приходилось выслушивать истории и анекдоты дяди Володи, которые он рассказывал пачками. Часть шуток казалась глупой, другую — я совсем не понимала. Самым грустным было, что сосед ждал реакции от каждого из нас. Раньше я считала, что у него склероз — многие анекдоты он повторял каждую неделю, и всё равно ожидал услышать смех в ответ. Потом мама рассказала, что его бросила жена и ему не с кем разговаривать дома, потому он такой говорливый. «Нужно дать человеку выговориться, ему одному трудно, а нам нужно-то всего лишь послушать его. К тому же он папин друг. Друзья должны помогать друг другу», — так воспитывала нас мама.

Самым неприятным в этой ситуации было то, что дядя Володя подвозил нас не до самой нашей дачи. Он высаживал нас с тюками и баулами на просёлочной дороге и потом уезжал к себе. Приходилось оттуда тащиться пешком по жаре и пыли просёлочной дороги. Кажется, тогда мы все молча возненавидели дядю Володю за мелкое жлобство. Когда я подросла, решила, что именно потому он и остался без жены. Болтал много, а дела не доделывал.

Из плюсов было то, что тогда я и полюбила ходить пешком. Могла пройти много километров, почти не уставая. Обойти полгорода? — Запросто! В этом для меня было что-то особенное. Узнавать новые маршруты — что может быть интереснее? Не всегда можно знать наверняка, что найдёшь, а что потеряешь в таких путешествиях. Даже там, где ожидания сначала не оправдывают себя, обнаруживаешь что-то полезное…

Та привычка не была утрачена, теперь она выручает меня, когда приходится отыскивать мёртвых для зачисток. Да, я назвала это именно так. Я много хожу по своему городу, отыскиваю места, в которых остались мёртвые, проверяю квартиры, магазины. Почти не устаю, потому что привыкла ходить, и ноги натренированы.

Мои зачистки приближают нас к мирной жизни. Так что старый знакомый дядя Володя всё же пригодился и сослужил отличную службу со своими дурацкими анекдотами. Если бы не он, кто знает, как бы всё сложилось для меня в мире, где достать бензин почти невозможно?»

38. Чистилище

Вонь, едкая вонь заполоняла всё. Наде хотелось уткнуться куда-то, чтобы хоть разок нормально вдохнуть и избавиться от приступов тошноты, подкатывающих всё настойчивее. Крепко связанные руки и ноги говорили, что выпутаться так просто не удастся.

Не понимая, где находится и что происходит, Надя повернула голову и замерла, увидев рядом обезображенное лицо. Расколотый надвое череп с копошащимися внутри червями и личинками мух вызвал приступ дикого ужаса. С трудом повернувшись в другую сторону, замерла. Позади лежало ещё одно мёртвое тело, тоже порядком подпорченное, с проступившими трупными пятнами. Закричать хотелось, но не получилось, Надя закашлялась, и желудок тут же вывернуло наизнанку. Когда поняла, что её стошнило в чью-то проломленную грудину, девушка едва не потеряла сознание.

Успокоившись ровно настолько, чтобы начать дышать спокойнее, Надя немного приподнялась, насколько позволяли верёвки. Мозг отказывался верить, что она лежит на склоне среди сотен мёртвых тел. Разбросанные в широком овраге, они являли собой жуткую картину чистилища. Одетые и нет, с отсутствующими конечностями, изувеченные и окровавленные, разрубленные на части трупы заполняли собой всё видимое пространство вокруг.

Неподалёку полыхали два костра, в одном догорало тело. Пепел оседал вокруг, кружась в потоках ветра. Мертвецы, лежащие близко к огню, давно были чёрно-серыми, некоторые оказались прижарены друг к другу, виднелись обгоревшие кости. На склонах оврага земля была окрашена в цвет крови и устлана слизью.

В стороне послышался странный звук, немного чавкающий, бьющий по сознанию так отчётливо, что хотелось выть. Тёмный силуэт отрывисто двигался, и девушка сперва решила, что это мертвяк. Повернуться, чтобы рассмотреть, не удавалось. Тело под ней проламывалось, и девушка глубже оседала внутрь. Пепел и жар пламени делали человека похожим на существо из ада. Когда девушка поняла, чем тот занимается, то стало не по себе. Она попыталась перевалиться на бок, при этом дёргаясь, чтобы уместиться между трупов и укрыться под ними. Ужас был вытеснен, заменён другим, более сильным чувством.

Человек в грязной одежде ходил среди тел, выкалывая им глаза длинной отвёрткой. Он бил резким отточенным движением, иногда пронзая насквозь и заднюю стенку черепа. Двигался медленно, потом вдруг замирал, всматриваясь в лица, будто стараясь запомнить. Качал головой и бормотал что-то, оценивая свою работу. Некоторые тела подтаскивал к яме, выкопанной в стороне. Там было устроено что-то вроде глубокой общей могилы, на дне которой был разведён небольшой костёр, но лишь для подсветки.

Сгорбленный человек покашливал, с трудом подволакивая мертвецов к яме и скидывая вниз. Он часто останавливался, переводя дух и осматриваясь. Мужчина был средних лет, худощав, с большим животом, на который, как на барабан, были натянуты тренировочные штаны. На коленях под слоем грязи угадывались хоккейные щитки. Тёмный свитер и накинутый поверх него жилет делали мужчину отчасти похожим на дальнобойщика. Его одежда загрубела от крови, казалось, он ходил в этих вещах не одну неделю. Зачёсанные назад волосы мужчина время от времени приглаживал, с силой проводя ладонью. Растительность на его лице полностью отсутствовала — была опалена жаром костров.

Тем телам, что ещё дёргались и мычали, могильщик без раздумий отрубал головы топориком. Выходило довольно ловко — он давно приноровился делать это. Все трупы скидывал в яму, а некоторые головы, по никому неведомому принципу, нанизывал на колья.

Все действия многократно повторялись, пока мужчина метр за метром подходил к месту, где лежала девушка. Выколотые глазницы, хруст, треск и покашливание — это было секундомером, ведущим отсчёт до приближения. Голова кружилась, плечо едко жгло. Сбежать бы не получилось, руки оказались крепко связаны, пальцы затекли и уже почти не шевелились.

Надя не знала, ад ли это, но предпочла бы оказаться где угодно, только не здесь. Она поняла, что человек заметил её движение, но по какой-то причине не прекратил своего занятия и остановился только когда расколол голову у тела по соседству.

Потом неспеша вытер руки о штаны, убрал отвёртку в петличку на поясе. Схватив Надю за шею, всмотрелся в лицо выцветшими глазами, не то серыми, не то карими, довольно крякнул и облизнулся. Девушка замычала, судорожно замотала головой, но сразу заговорить не смогла, во рту пересохло.

— Нет… Я живая, ещё живая!

Щуплой рукой могильщик для верности помял лицо Нади, потыкал пальцем в щёки