«Бис»-исход - Александр Владимирович Плетнёв

– Это мы́ сделаем финт. Эскадра пусть ползёт. Под взглядом эсминца. Мы же на хорошем ходу удалимся за радиогоризонт, склонившись к югу, совершив обходной крюк. И выйдем на британское соединение как бы со стороны норвежских берегов. С юго-запада. Чтобы ударить «Вихрем».

Среди офицеров пробежало оживление.

– Вот смотрите, – кэп привлёк всех к карте с уже намеченной траекторией движения. – Примерно вот здесь загодя вскинем «Камова» на РЛС-обзор – нам нужно будет удостовериться, что противник следует тем же курсом, скоростью и не изменил походный порядок. Обновляем расчёты выхода на рубеж атаки и следуем далее, по-прежнему оставаясь вне видимости и обнаружения. Практически дадим им самим накатить на нужную нам дистанцию.

Народ изучал, переговариваясь.

Сам Скопин подумал, что в его плане тут есть один узкий момент. «Пока мы будем оббегать свой крюк, англичане возьмут да и выдвинут быстроходные корабли во главе с „Кинг Джорджем“, догнав и устроив трёпку Левченко».

Но не стал сейчас говорить об этом, надеясь, что если противник и планирует подобный бросок, то позже, достаточно сократив дистанцию с советской эскадрой, чтобы минимизировать зазор взаимной поддержки между своим авангардным отрядом и тихоходным кораблями соединения. Так было бы тактически правильно.

«Мы же должны успеть сделать всё раньше».

– Допустим, они запеленгуют вертолётную РЛС?.. – высказал, наверное, общее сомнение командир радиотехнического дивизиона.

– Возможно. Вопрос, как отреагируют. Мощные дециметровые корабельные РЛС «Ангара» и «Восход» они уже наверняка запомнили. Вертолётный радар другого диапазона. И импульс там не более 55 кВт. Я сейчас даже не говорю, что излучение с вертушки может быть идентифицировано как работа самолётного радара. Не настолько я высокого мнения о британских пеленгаторах и специалистах.

Здесь все вроде бы как согласились, хотя начальник РТС вновь заметит, что зная, какие диапазоны сейчас наиболее распространены на флотах, запеленговать сантиметровые частоты британцам как раз таки будет менее проблемно.

– Далее. Само соединение противника, как мы обратили внимание, придерживается радиомолчания, отключив свои радарные установки на излучение. Поэтому когда мы выйдем из тени радиогоризонта, нас не должны засечь вплоть до рубежа атаки.

– А если всё-таки к тому времени, когда мы уже сблизимся, они станут периодически мазать горизонт РЛС, например, с эсминцев эскорта?

– Да, я помню: ни один план не выдерживает столкновения с реальностью и не застрахован от случайностей. Если уловим работу радаров… берег относительно близко, мало кто тут идёт каботажным трафиком. Можем изобразить тихоходную 12-узловую одиночную цель. Тем паче будем идти с неочевидного направления, курсом уловного сближения, м-да, – кэп с ухмылкой почесал подбородок. – Жаль, что мы присесть не можем, а то надстройка уж больно высока. Или подкрасться из-за угла. Островок бы нам…

…Мечтательной интонацией про островок Скопин вдруг вспомнил, как они ловко на здоровенном ТАРКР лавировали среди архипелагов в южной части Тихого океана. Даже вздохнул, памятью: во, было дело!..

Вмешался штурман:

– Всё это имеет смысл лишь при определённых обстоятельствах и если мы обратим на себя внимание раньше расчётного. На данном же этапе нам известно: британское соединение придерживается достаточно компактного походного построения. Как я полагаю, связано это с необходимостью противолодочного эскортирования, стянув кольцо охранения. Овцы пасут стадо.

– И это очень хорошо, – снова вступил кэп, – в плане накрыть побольше одним ударом ЯБЧ. Опираясь на пассивность британцев в плане радиолокации, считаю, что ничто нам не помешает быстро, хорошим ходом сблизиться на дистанцию удара. Совершаем пуск и быстро же уходим.

И посмотрел на подчинённых. С вызовом. Потому что именно на этом этапе был риск. И немалый. 24 километра заявленной дальности действия «Вихря» – это откровенно маловато. Придётся слишком близко подойти к противнику, у которого вполне себе дальнобойная артиллерия. Двадцать четыре кэмэ для тяжёлых британских крейсеров, коли таковые есть в составе вражеской эскадры, с их 203-мм главного калибра, это, конечно, им на предел, но ГК линкоров перекрывают это расстояние с лихвой.

Здесь снова напомнил о своём предложении установить ядерную боевую часть на ракету комплекса «Шторм» офицер-специалист 6-го отдела РТБ, что позволило бы стрелять с безопасной дистанции. Скопин и в этот раз ответил отказом.

– Нет, – покачал головой, прекрасно видя разочарование офицера, желавшего себя проявить, – я не сомневаюсь в вашей компетенции, товарищ старший лейтенант. Я сомневаюсь в компетенции металла, поставленного в нештатную задачу. Считайте, что у меня чуйка и паранойя, что что-то пойдёт не так с этой переделкой. Потеряем ценный и невосполнимый 40-килотонный боеприпас впустую. Но дело даже не в этом. Немаловажная составляющая применения именно РПК «Вихрь» – сброс ракетой СБЧ[169] в точке поражения, предустановленной перед стартом на нужную глубину подрыва. Основное поражение кораблям будет нанесено мощной гидроударной волной.

* * *

Особист подойдёт, опоздав, сядет напротив, заговорив тихо, стараясь приватно – из кают-компании ещё не разошлись:

– Вы знали, что если бы на то не было технической необходимости, на эту операцию с корабля изъяли бы все спецбоеприпасы?

– Могу понять, – ответит Скопин, – окажись мы согласно плану в исходной точке плюс-минус 2016 года, летучий голландец с ядерным оружием на борту мог бы спровоцировать непредвиденные конфронтации. В зависимости от ситуации.

Глянув исподлобья:

– А у вас, товарищ полковник, весьма своеобразная манера начинать с предисловия. Давайте уж прямо…

– Хорошо. Так ли необходимо и оправдано расходовать ядерный заряд? Это будет уже второе боевое применение, – увидев реакцию командира корабля, полковник как бы примиряюще поднял ладонь. – Я ни в коем разе не посягаю на вашу компетенцию, наше положение и в самом деле, наверное, требует действовать по новым правилам. Тем не менее, в полученном мною перед отправкой досье вы характеризуетесь как человек, склонный к быстрым и порой радикальным решениям, и у меня есть определённые инструкции именно на подобные случаи. Верите, нет, но я продолжаю вести письменную отчётную работу, уж не знаю, дойдёт ли всё до вышестоящего адресата. Вы же понимаете…

– Да понял я! – нейтрально не получилось… громко. В голове запрыгало на эмоциях: «Вот так и тянется за тобой в личном деле…»

После того рокового приказа, когда они впутались в фолклендскую стычку, он, казалось бы, навек зарекся лезть на рожон.

«Да только как тут не лезть, когда иного не остаётся? И мы здесь, со всем своим носимым – конечно, несомненный „рояль“. Но отнюдь не неуязвимый. Подумать и одуматься? Не-е-т, „тронул – ходи“, как говорят шахматисты».

Пришлось повторять суть плана отдельно для полковника КГБ, терпеливо доводя все узловые моменты.

– На словах красиво…

– А мы и сделаем всё красиво. Враз обнулив всякие их желания давить дальше. Воздушный подрыв, уничтоживший пару десятков самолётов,