Судьба наёмника - Сергей Воронов

крик о помощи. Совершить геройский поступок порой не сложно. Сложнее жить с его последствиями. Быть может, ты спасёшь совсем не того, кого следовало бы. — Бросил он на ходу.

От всего увиденного и осознания того, к чему привели его действия, у Хазарда помутнело в глазах. Дыхание перехватило, а по телу прошла судорога. В голове обрывками пронеслись события боя. Кровь, крики умирающих и весёлые вопли крестьян, насмехающихся над погибшими. От всего этого, а может и от большого количества спиртного, Хазарда вывернуло.

— Я хочу также. — послышался голос Энвила.

— А? — растеряно произнёс Хазард.

— Хочу помогать людям. Конечно, я не настолько умелый боец, как ты, но хочу сделать всё, что в моих силах.

— Энвил, послушай…

— Знаю я, что ты скажешь. Что это опасно, я не готов и мне лучше быть дома. Но ведь и тебе когда-то говорили похожее.

«Может те, кто это говорил, были правы?» — Хазард с трудом сдержался, чтобы не озвучить свои мысли.

— Я никогда не думал о том, чтобы стать таким же, как ты. Но увидев, что происходит на Большой Земле, и я захотел помочь. — Не унимался парень, — В тебя тоже не все верили, но ты справился. Почему нельзя попробовать и мне?

— Твоя ошибка может стоить жизни. И не только тебе. — Тон Хазарда был ледяным, он и сам в этот момент не сразу узнал собственный голос, — Ты готов к этому?

— Разве умереть, пытаясь спасти или спасаясь, хуже, чем жить и умереть, не попробовав? — Пылко ответил Энвил.

«Дурак…» — С досадой подумал наёмник. Он не только прекрасно понимал, что впечатлительного Энвила теперь не разубедишь, но и вспоминал, как сам думал и говорил когда-то подобное.

Разговор прервала внезапная остановка.

Отряд остановился около дорожного указателя, «украшеного» целой горой черепов, лежащих у основания. Деревянные стрелки указывали два пути: один на север, другой в сторону запада. За указателем была глубокая яма, источавшая отвратительный запах.

Милес огляделся вокруг и достал карту.

— Обойдём столицу со стороны. Путь будет дольше, но безопаснее. К сегодняшней ночи, если повезёт, мы окажемся у границы с Мантипесом.

Ответом на слова южанина стала тишина, прерываемая постепенно стихающим плачем женщины и шепотом успокаивающих её людей.

— Всё в порядке? — Вопрос Милеса звучал общим, но нотки в его голосе, как показалось Хазарду, указывали на то, что он спрашивает кого-то конкретного.

— Да, — ответила Фэритика, — Едем.

Только после этого Милес свернул в необходимую сторону.

Бескрайние поля постепенно начал сменять не менее безграничный лес. Однако по началу путников встретило огромное количество иссыхающих пней. Напоминая издалека неровные линии из поминальных камней, они вызывали мрачные мысли. Неподалёку находились заброшенные лесопилки, сделанные наспех.

Чем ближе к лесам подъезжал отряд, тем отчётливее слышался стук топоров и пронзительное жужжание пил, вгрызающихся в древесную плоть.

Рабы под присмотром своих хозяев отдавали последние силы на выполнения приказов. Жалобные стенания и слезы в одно мгновение прерывали грубые выкрики, хлесткий взмах кнута или яростный удар.

На глазах Хазарда, упавших от бессилия пленников бегло осматривали, после чего закалывали, оставляя лежать в назидание остальным.

Мимо путников проезжали лошади и мулы, везущие за собой телеги, полные свежеспиленных деревьев. Работа кипела, а жизнь затухала.

Вслед за тягловыми животными несколько всадников вели вереницу рабов, идущих пешком.

Толстая, прочная цепь соединяла ошейники пленников, медленно плетущихся за горделиво идущей лошадью. Ниретэнский всадник выглядел не менее гордо, чем его скакун. В каждом его движении и взгляде ощущалось упоение собственной властью.

— Шевелитесь, собаки! — скомандовал он, противным гортанным рыком, в тот момент когда его лошадь поравнялась с обозом отряда.

От его возгласа вздрогнули не только его пленники, но и те, кто сидел в клетке. Увидев такую реакцию, Ниретэнец победно усмехнулся, вместе с этим издав звук, крайне похожий на хрюк.

Идущие за ним рабы сильнее вжали свои жалкие, измученные и худые тела в обноски, которые с трудом можно было назвать одеждой. Их лица были изуродованы постоянными побоями и тяжёлой работой, а в глазах, казалось, навсегда погас огонь жизни.

«Возможно ли вернуть его? Даже если освободить тело, смогут ли они снова почувствовать себя свободными душой?» — Мелькнула внезапная мысль в голове наёмника. За ней последовала другая: Не оправдывает ли он себя подобными мыслями за то, что оставляет этих людей под гнётом их хозяина?

Внезапно один из рабов среди вереницы нашёл в себе силы и смелость поднять голову и взглянуть на тех, кто был в клетке

— Отец! — Крикнул он в тот же момент, нарушая строй и дернувшись в сторону клети. Цепи на ошейнике рассержено звякнули и напряглись. Рванувший к клетке пленник чуть не повалил других рабов, связанных с ним. Остальным пришлось схватится за свою часть цепи и тянуть её на себя, оставляя на звеньях кровавые следы и куски кожи. Измученные ноги с трудом удерживали их.

«Нет!» — Хазард с трудом подавил в себе этот возглас, с замиранием сердца смотря на то, как пленники внутри клетки кинулись к той самой стенке, что держалась на честном слове. Энрик приблизился на лошади к клетке и на всякий случай прижал стену ногой, давая ей больше шансов остаться на месте.

— Чего мы ждём?! — Послышался возмущенный шёпот Энвила, подавшегося к Хазарду, — Это же отличный шанс!

— Заткнись! — Гневно шикнул наёмник, отчего Энвил отпрянул назад.

— Замолкли. — Хазард не сразу понял, что громкий, леденящий тон, полный пугающего спокойствия и власти, принадлежал Милесу. Южанин коротко кивнул Фейрлингу, и рыцарь, отъехав чуть в сторону, обнажил оружие.

— Заткнулись все! — Хрипло рявкнул он.

Если после фразы Милеса голоса и правда смокли, то после выкрика Фейрлинга пленники и пошевелиться боялись. Словно загнанные звери, они со страхом и ненавистью смотрели на всех, включая Хазард. Лишь на Энвила они смотрели с надеждой.

Ниретэнец остановил свою лошадь и оглянулся. Смерив южанина взглядом, он широко улыбнулся, насколько позволял его небольшой рот.

— Могу продать тебе мальчишку. Соберёшь почти коллекцию — рабовладелец засмеялся- Всего, хм… Три горсти золота, и он твой. Что скажешь, южанин? Или в обмен на одну из тех красоток. — Ниретэнец чуть качнулся в седле пытаясь лучше разглядеть девушек в дальнем углу клетки.

— Я за них даже троих готов отдать. Неплохо, а? — Рабовладелец вновь издал смешок вперемешку с хрюком.