Театр стекла и теней - Энн Корлетт

– Как интересно. – Ливи подошла ближе, чтобы послушать, и обращалась к Джульетте: – Знаешь, мне прямо почти жалко Конрада.

– В самом деле? – переспросила мисс Аббелин, не сводя глаз с Итана.

Ливи поразмыслила:

– Нет. Пожалуй, нет.

– Ливи, – очень ровно произнес Итан. – Сейчас же уходи. Найди способ выйти из театра и ступай домой.

– Вряд ли полиции это понравится, – ответила та.

– Мне плевать. – Итан посмотрел на нее. – Делай, как я сказал.

– Нет, не думаю, – спокойно ответила Ливи.

Итан смерил ее долгим взглядом и снова обернулся к мисс Аббелин:

– Ладно.

Джульетта чувствовала, что за этим спокойствием что-то сместилось – его безупречное самообладание дало первую трещину.

– Итак, вы свалили Дейнса. А что со мной? Я очевидный преемник.

– И вот она, – сказал Келлан, – самонадеянность Дейнсов. Уверенность в собственной ценности для Округа.

Глаза Итана вспыхнули.

– Я Баллард.

– Будь ты целиком Баллард, ты был бы осторожнее, – ответил Помощник Режиссера. – Я узнал, что ты подбиваешь клинья к моим людям, всего через несколько минут после того, как ты обратился к первому. И это не единственное, что я о тебе знаю. – Он покачал головой. – Ты забыл – вы все забываете, – что́ мы видим из теней.

– Вряд ли Конраду придется снова напоминать, – сказал Итан, и его глаза потемнели. – За то, что ты сейчас сделал, тебя сожгут. Это если у них будет шанс после того, как с тобой разберется полиция. Ты вот толкнул целую речь, но ты хоть задумался, что натворил? Тебе уже не выкрутиться.

– Я и не собирался, – ответил Келлан. – Я положил конец гнету, который мое племя несло на своих плечах поколениями. И я готов за это заплатить.

– Твое племя, – сказал Итан. – Сколько крови у них на руках? Как…

Он осекся, оглядел собравшихся рабочих сцены. Только сейчас Джульетта заметила, до чего они все молоды, и вспомнила паровые грузовики, готовые к отъезду с Окраин. Сколько темного знания пряталось в мешках и ящиках?

– А, то есть ты обо всем подумал? С чистого листа начать новую эпоху. Впрочем, от Помощника Режиссера Театрального округа меньшего нельзя и ждать. – Он склонил голову набок. – Скажи мне: ты себе-то выбрал преемника? Хотелось бы знать, с кем придется работать в этом дивном новом мире.

– Тебя в этом мире не будет. – Лицо Келлана ожесточилось.

– Нет, я-то как раз буду. – Больше никакие трещины не нарушали спокойствия Итана, легкий тремор сомнения давно улетучился. – Механика вашего плана была безукоризненна, я не спорю. И теория убедительная. Если все это сыграть в Шоу, публика никогда не будет ни в чем уверена. За сегодня по Округу разлетится тысяча версий этих событий. Пройдет месяц – и каждый рассказчик растреплет их еще на тысячу. Через полгода все, что здесь случилось, будет вплетено в мифологию Округа, и на том конец: зрители, полиция, даже те, чья нога ни единожды сюда не ступала, – выберут ту версию, которая им понравится больше, как оно всегда и происходит.

Он глянул на Мансфилда, который отдавал приказы очередной группе полицейских.

– Нет, он, конечно, попытается все разъять на части, но в итоге удовольствуется тем, что ему дадут. –  Итан снова улыбнулся. – Святой Грааль его долгих исканий. Доказательство, что он всегда был прав и Конрад Дейнс – злодей, которым он сам только что себя и объявил. Думаете, вам удастся сбросить меня с доски вместе с ним, извалять наши имена в грязи, а между тем она… – Он кивнул на мисс Аббелин, – перешагнет через нас, приподняв свои юбки над скверной. Но Конрад подарил им историю, которая всех ослепит, – грязи они даже не увидят. Все будут смотреть только на него. – Итан больше не улыбался. – И всем в Округе, если они хотят выжить, придется рассказывать ту же историю. Один злодей. Вот как это устроено. И вот как продолжится Шоу.

– Я не буду рассказывать вашу историю, – выпалила Джульетта, потому что ярость пересилила ее страх. – Ты хотел убить Эсме. Ты хотел столкнуть ее с края, а потом убить и меня.

– Ты? – Он обернулся, поднял брови. – Скажи мне, Джульетта… – Голос ласкал ее имя с такой нежностью, что у нее заныло в животе. – Как думаешь, что тебе теперь предстоит?

Взгляд у него был такой, словно он сжимал руки у нее на шее, прямо в нежной впадинке под горлом, но Джульетта не отвела глаз.

– Ты монстр. Ты тогда сказал правду. Ты не можешь быть Режиссером.

– Он и не будет, – сказала мисс Аббелин. – Что бы он ни говорил, я единственный вариант.

Итан засмеялся:

– Кем захочет меня видеть Округ, тем и буду. Я могу сыграть любую роль. Назначай свои выборы, пожалуйста. Я выиграю, потому что я играю лучше, а роль Режиссера Округа – просто роль, как любая другая.

– Роль. – Голос Ливи. Когда все уставились на нее, она улыбнулась и шагнула назад, к краю. – Ты играешь столько ролей, Итан, – удивительно, что ты знаешь, кто ты такой. – Еще шаг. – Чего не скажешь обо мне. Я вот не знала. До чего все дошло, до чего дошел ты.

Она уже стояла на краю, но сделала еще шажочек, и пятки повисли над краем.

– Ливи. – Настоящий страх мелькнул на лице Итана. Он шагнул к ней, протянул руку. – Уйди оттуда.

– Тебе-то что?

Ливи сдвинулась еще чуть-чуть. Теперь она стояла на пальцах, прямо на самом краю, и малейшее смещение веса отправило бы ее на пол бального зала.

Голова у Джульетты кружилась так, словно это она зависла в дюйме от смертельного прыжка. Отчего-то роли переменились: умереть должна была Джульетта, так почему же на грани фатального падения балансирует Ливи?

Прекрасная, совершенная симметрия.

Ниже, на балконе, Дейнс стряхнул с себя полицейских и вцепился в перила, наблюдая, как Итан придвигается к Ливи крошечными, осторожными шажками.

– Ливи. – Он был всего в паре футов. – Прошу тебя. Дай мне руку.

Ливи засмеялась, тихо, едва дыша.

– Ты прав. Ты можешь быть, кем захочешь, можешь рассказать любую историю. Ты выкрутишься и займешь место Режиссера. – Лицо ее окаменело. – А я не хочу видеть, что ты приготовил для Округа. Или для меня.

– Ливи. – В голосе Итана слышалась мольба. – Не надо.

– А почему? – Она глянула вниз. – Почему не закончить это все последней, идеальной сценой?

– Какой сценой? – Он изо всех сил старался не выдать паники. – Ливи, это не Шоу. Зрители ушли.

Он