Черная Песнь - Энтони Райан

Они оба зашатались от нового порыва ветра, едва удержавшись на ногах. Ваэлин услышал, как Эллеси зарычала, освобождая свое древко. В отличие от Нортаха, на ее лице застыла неохотная уверенность. Однако стрела преодолела лишь половину расстояния до мальчика, после чего ее унесло прочь, как лист в водовороте. Сайкир рассмеялся, и ветер превратился в шторм, от силы которого Ваэлин и остальные кувырком полетели в бассейн. К счастью, глубина его оказалась всего четыре фута, хотя тяжесть воды, нахлынувшей на него, заставила его задуматься о том, что он мог бы утонуть и стоя на ногах.

Фыркнув, он поднял руку, чтобы прикрыть лицо от шторма, и устремил взгляд на мальчика, который теперь был лишь маленькой, тусклой фигуркой в созданном им вихре. Хотя Ваэлин и не пытался вызвать его, черная песня расцвела оглушительным ревом, рассеивая действие эликсира с очевидной легкостью, порожденной, возможно, первобытным инстинктом выживания. Его музыка была необычайно мелодичной, ноты складывались в связную мелодию, что противоречило его типичному диссонирующему уродству. Песня, которую он пел, была командной, утверждала непререкаемый авторитет и заявляла о высшей силе, и Сайкир, очевидно, слышал ее в полной мере.

Поднятый им шторм мгновенно утих, и на Ваэлина обрушился короткий ливень, а он стоял и смотрел на него широко раскрытыми глазами. Мелодия песни изменилась, нота приказа осталась прежней, но в ней появился особый императив: УБИТЬ! Немедленно, пока оно не оправилось!

Ваэлин бросился по воде к острову, а мальчик продолжал смотреть на него, подняв руки и, казалось, застыв в той же позе. Ваэлин не издал ни звука, когда выбрался из бассейна, и даже не хмыкнул, когда руки обхватили его за горло и потащили к воде. Черная песня затихла, когда Ваэлин приготовился опустить голову Сайкира в бассейн, захлебываясь от предвкушения. Да... утопить его.

"Ваэлин!"

Крик прорезал песню, как нож, и он оцепенел от неожиданности, глядя в широкие, полные ужаса глаза Шерин. Ее руки вцепились в его, пытаясь оторвать их от горла Сайкира. Его пальцы ослабли и разжались, когда он отшатнулся от глубины отвращения и гнева в ее взгляде. Он отступил назад и стал наблюдать, как она поднимает мальчика, потирая ему спину, пока тот задыхался. Ваэлин увидел Нортаха и Эллеси, стоявших в бассейне рядом с королем-торговцем. Ма-Лол успел достать один из своих игрушечных кораблей и беззаботно играл, в то время как брат и племянница Ваэлина обменивались тревожными взглядами. Ваэлин сжался от ужаса и страха, которые они старались не показывать на своих лицах.

"Тебе нездоровится". Ваэлин перевел взгляд на Шерин и увидел, как она провела рукой по брови Сайкира. "Я могу помочь тебе. Хочешь?"

"Не надо", - проворчал Ваэлин, поднимаясь на ноги. Он подошел ближе, но остановился, когда Шерин повернулась к нему, на ее лице застыл предостерегающий взгляд. "Что-то возвращается", - напомнил он ей. "Ты не хочешь участвовать в том, что у него внутри".

"Сегодня мне не нужен ваш совет, лорд Ваэлин", - ответила она, голос ее был резок и очень точен.

"Он должен был убить нас", - кашлянул Сайкир, и на его лице отразилась какая-то жалкая растерянность. "По крайней мере, одного из нас. Ты должен был это увидеть. Мой второй брат сказал, что так и будет".

"Другой брат?" переспросил Ваэлин, вызвав еще один взгляд Шерин.

"Улькар, это значит Приходящий Рассвет". Сайкир снова кашлянул, но лицо его немного просветлело. "Мы вместе прикасались к камню, вместе видели тигра. Я думал, что он любимец Темного клинка, потому что он так много видит. Но я знал, что больше всего ему понравлюсь, когда ты меня убьешь". Он начал вырываться из рук Шерин, черты его лица напряглись в раздражении. "Отстань! Вор имен должен убить меня..."

"Шерин, - предупредил Ваэлин, чувствуя, как черная песня вновь поднимается, чувствуя, как в мальчике вновь разгорается дар.

"Я знаю, - сказала она мягким, но решительным голосом. "Я чувствую это."

Сайкир издал вопль протеста, и она притянула его к себе, обхватив руками. Ваэлин наблюдал за тем, как на его лице играют ярость и ужас, ощущая, как дар юноши сталкивается с даром Шерин. На мгновение Ваэлин испугался, что дар Сайкира окажется сильнее, поскольку воздух снова начал смещаться, но тут Шерин крепче прижала его к себе, и крик мальчика превратился в вопль. Этот звук не должен был вырываться из детского горла, настолько громким и пронзительным от боли он был, что Ваэлин зажал уши руками. Нортах и Эллеси сделали то же самое, а Ма-Лол лишь раздраженно скривился и вернулся к своему игрушечному кораблю.

Когда крик наконец стих, превратившись в гортанный хрип, глаза Сайкира закатились обратно в череп, и он обмяк в объятиях Шерин. Она поднялась, неся его на руках. По напряжению в челюсти и висках Ваэлин понял, что она пытается скрыть сильную боль.

"Ты... . . ?" - пробормотал он, протягивая к ней руку.

"Оставь меня в покое!" - огрызнулась она, натягивая на себя и на мальчика свой промокший плащ. Она держалась вне пределов досягаемости Ваэлина, двигаясь рядом с ним. "Нам нужно вернуться на корабль".

Не дожидаясь ответа, она ушла, а Ваэлин кивнул Эллеси и Нортаху, чтобы они следовали за ней. Он на мгновение задержался, опустив голову и плечи, глядя на заблудившегося короля, который все еще играл в бассейне, бормоча про себя, направляя свой игрушечный корабль на невидимых врагов.

"Возможно, ты не помнишь, - сказал Ваэлин, - но при дворе твоего отца служил один мелкий клерк. Юношу украли из дома, когда он был еще мальчиком, его родителей, всю его деревню убили по приказу Торгового короля, и все потому, что он мог слышать Музыку Небес".

Ма-Лол поднял глаза от своего корабля и добродушно улыбнулся. "У моего отца было много глупых идей", - сказал он. "Так мне говорили".

"Твоего отца отравил воларианский убийца. Юноша мог бы предупредить его, но не сделал этого из мести. Твой отец умер из-за своей жестокости и из-за того, что отказался от чего-то, о чем его просили воларианцы. Я бы знал, что это было".

"Вероятно, торговое соглашение". Ма-Лол пожал плечами, его внимание отвлек вид второго корабля, покачивающегося неподалеку.

"Торговое соглашение?" спросил Ваэлин, пока король плыл ко второму кораблю.

"Обмен товарами и рабами". Ма-Лол удовлетворенно рассмеялся, доставая корабль и осторожно выравнивая его рядом с другим. "Отец не любил рабство, говорил, что оно слишком сильно расстраивает крестьян. Но воларианцам не