Фантастика 2025-159 - Алексей Небоходов

– С утра?..

– А вот эта, средняя, – продолжал Михаил, наслаждаясь её смущением, – после обеда, когда накапливается усталость от статистических отчётов. Пятнадцать минут – и вы снова полны сил!

– Пятнадцать минут… – эхом повторила Ольга, разглядывая предмет со смесью ужаса и любопытства.

– Ну а эта, – Михаил взял самый внушительный экземпляр, – для вечера. Когда нужно основательно расслабиться после трудового дня. Швейцарцы знают толк в релаксации!

В этот момент дверь с грохотом распахнулась. Алексей во главе группы статистов (съёмочная группа в халатах и с папками) ворвался в кабинет:

– Людмила Прокофьевна! Инвентаризационная комиссия! Срочная проверка материальных ценностей!

Ольга вскочила, судорожно сгребая «подарки» и запихивая их в ящик стола:

– Комиссия? Сейчас? Но мы же не готовы!

– Распоряжение сверху! – трагически воскликнул Алексей. – Проверяют все кабинеты! Уже в приёмной!

Самохвалов-Михаил мгновенно исчез за дверью с ловкостью опытного любовника. Ольга захлопнула ящик, поправила волосы и попыталась принять начальственный вид:

– Я буду в зале заседаний! – Она схватила первую попавшуюся папку и выбежала из кабинета.

Камера проследовала за ней в «зал заседаний» – отгороженное ящиками пространство с длинным столом из досок и разномастными стульями. Ольга захлопнула за собой «дверь» (кусок фанеры на петлях) и прислонилась к ней, тяжело дыша.

– Боже, что это было… – прошептала она, доставая из папки один из «массажёров» – видимо, автоматически сунула его туда в панике.

Она разглядывала предмет со смесью отвращения и очарования. Покрутила в руках, нажала на какую-то кнопку – раздалось тихое жужжание.

– Швейцарское качество… – пробормотала Ольга, усаживаясь в председательское кресло.

Следующие минуты стали триумфом актёрского мастерства Ольги Петровны. Она сумела изобразить весь спектр эмоций – от робкого любопытства через смущённое экспериментирование до полного погружения в процесс.

Сначала она просто держала вибрирующий предмет, затем поднесла к щеке, вздрогнув от ощущения. Оглянулась на дверь, прислушалась – тишина.

Находясь в плену своих любопытствующих, но одновременно тревожных мыслей, Ольга неподвижно сидела в председательском кресле, словно ожидая неуловимого знака свыше, который развеет её сомнения. После нескольких мгновений нерешительности она медленно скользнула пальцами вдоль бедра, словно проверяя собственную храбрость на прочность. В помещении царила такая тишина, что казалось, будто даже стены затаили дыхание в ожидании.

Прислушиваясь к шёпотом шуршащим звукам своего платья, она решительно поднялась и сделала шаг вперёд. Её сердце билось так отчётливо, что его ритм почти заглушал жужжание устройства. Ольга замерла на месте, внезапно осознавая свою уязвимость. Ей нужно было решиться – сделать шаг в неизвестность, которая обещала удовольствие и познание себя.

Она неохотно сдвинула ткань нижнего белья вниз, освобождая свои скрытые желания на свободу. Стараясь оставаться тихой и незаметной даже для самой себя, она ввела объект внутрь. Это был момент истины – когда её тело откликнулось на внезапное вторжение электрическим током наслаждения.

Волна удовольствия обрушилась на неё с непривычной силой, пробуждая чувства, которых она долго не испытывала – если вообще когда-либо испытывала. По мере того, как дрожь прокатывалась по её телу, и разливающаяся волна наслаждения всё увеличивалась в своей интенсивности, Ольга почти потеряла связь с реальностью.

Камера деликатно фиксировала её лицо и верхнюю часть тела, оставляя детали воображению зрителя. Но по выражению лица, по тому, как она закусила губу, как запрокинула голову, как вцепилась свободной рукой в подлокотник кресла – всё было ясно без слов.

– О господи… – выдохнула она, закрывая глаза. – Швейцарцы… определённо… знают толк…

Её дыхание участилось, на лбу выступила испарина. Она откинулась в кресле, раздвинула колени под столом, и полностью отдалась новым ощущениям.

Каждая мышца тела напряглась, словно перед прыжком. Дыхание стало прерывистым, хриплым, а в груди разгоралось пламя, которое распространялось всё ниже и ниже. Её пальцы впились в кожаную обивку кресла так сильно, что костяшки побелели.

Накатило ощущение столь бурное, что захватило её целиком, подобно внезапной волне цунами, обрушившейся на мирный берег. Её тело дрогнуло от головы до пят, каждая клеточка откликнулась ощущением восторга и удивления. Спина выгнулась дугой, словно струна, натянувшаяся до предела, а раскрасневшаяся голова откинулась назад с внезапной неистовостью. Звуки, ранее приглушённые пространством ангарного зала, вырвались из её горла – долгий протяжный стон, который эхом разлетелся по металлическим стенам, как величественное пение в пустой церковной нефе.

На краткий миг весь мир померк вокруг неё, сузившись до единственной точки – того самого предмета в её руках. Всё остальное потеряло значение – заботы и тревоги расплылись в эфемерной дымке, уступив место чистому наслаждению. Она потерялась в этом новом состоянии бытия, где мысли растворились в океане ощущений.

Заливистый стон вновь вырвался из её губ, захлестнув беспощадным безумием просторы ангара. Всё тело было охвачено неведомым огнём страсти – волна за волной прокатывалась через неё, пробуждая чувства, глубоко запрятанные под тяжёлым грузом повседневности. Казалось, время остановилось – каждый миг длился вечность.

Но как только она почувствовала пулю удовольствия, пронизывающую её насквозь и охватывающую всё существо от макушки до кончиков пальцев ног – пространство вновь начало сжиматься вокруг неё. Её чувства обострились до предела: звук дыхания стал громче, кровь шумела в ушах, как бурный поток горной реки.

В этот момент дверь приоткрылась с едва слышным скрипом. Новосельцев просунул голову внутрь кабинета. Мир Ольги мгновенно рухнул обратно в реальность.

– Людмила Прокофьевна, я принёс ведомости по… О ГОСПОДИ!

Он застыл, глаза расширились за стёклами очков. Перед ним была его начальница – юбка задрана, трусики спущены до колен, лицо раскрасневшееся, а в руке… «массажер».

– Новосельцев! – Ольга дёрнулась, но замерла на полпути, понимая, что скрывать уже нечего. – Это не то, что вы думаете!

– А что я должен думать? – Тюрин вошёл в зал, прикрывая дверь. Его голос дрожал от шока и чего-то ещё. – Вы тут… с этой… штукой…

Ольга смотрела на него – растерянного, потрясённого, но явно возбуждённого увиденным. В её глазах блеснул вызов. Она не стала оправдываться, вместо этого произнеся фразу, идеально подходящую моменту:

– Когда вы во мне перестанете видеть только начальника?

Тюрин сглотнул. Камера зафиксировала в его глазах борьбу смущения, желания и полного непонимания ситуации.

– Стоп! – крикнул Михаил. – Снято! Это было великолепно!

Все выдохнули. Ольга поспешно поправила одежду, покраснев уже по-настоящему. Тюрин снял очки и принялся их протирать, хотя они были идеально чистыми.

– Ольга Петровна, – восхищённо произнёс Сергей, – вы только что подняли планку советской эротики на недосягаемую высоту!

– Главное, чтобы эта планка не подняла нас на другую недосягаемую высоту – на вышку в Сибири, – нервно пошутил Тюрин.

Все рассмеялись, разрядив атмосферу. Алексей уже готовил реквизит к следующей сцене, а