Карп в сухой колее. Том 1 - Софья Ленская

— Тот, кому я по ошибке доверилась, — сквозь зубы выдавила она, с трудом приходя в себя: каждое слово давалось ей с большим трудом. — И поплатилась за это.

Сути дела это не прояснило, но не успел Юн Шэнь задать еще вопрос, как Ху Иньлин продолжила говорить:

— Благодетелем его называла госпожа. Она просила относиться к нему с почтением, потому что именно благодаря ему обрела свою истинную силу. Благодаря ему она была жива до сих пор. — Ху Иньлин вновь клокочуще рассмеялась, а после зашлась кашлем. Ее голос тихо шелестел, фразы прерывались судорожными вздохами. — Говорила, что с ним мы сможем выйти из тени и властвовать в свете, нам больше не придется скрываться. Говорила что-то о том, что совершенствующиеся вновь будут стоять над смертными и что к этому нас сможет привести именно он. Меня несильно это волновало. Эти дрязги... Кто на ком стоять будет — все пустое. Я всего лишь хотела, чтобы она жила. Ее проклятие с годами становилось все хуже, она таяла в моих руках, испытывала невыносимую боль, но делала все что могла. Мужчины, женщины — я забирала чужие жизни одну за другой в обмен на одну-единственную, но этого никогда не было достаточно. А потом явился он и сказал, что сделает так, что ей больше не придется страдать. Думаешь, она стала дослушивать? Мне тоже было все равно, ради нее я... Но стоило хорошо подумать. Как ты сказал, не принимать ничью сторону, оставаться за себя. Он был слишком убедителен — мыслить ясно оказалось трудно. Особенно когда он дал нам духовные нефриты, и с ними госпожа вновь расцвела...

Ху Иньлин погрузилась в воспоминания, по всей видимости более приятные, — даже тон ее стал мягче. Но взгляд вновь помертвел.

— За любую услугу приходится платить? — прозвучал насмешливый голос.

Юн Шэнь был настолько поглощен рассказом Ху Иньлин, что и не заметил, как успел подкрасться Цао Сяошэ. Его рука тяжело опустилась ему на плечо — к счастью, в этот раз здоровое — и чуть сжала его. Он словно опирался на Юн Шэня, чтобы было проще стоять. Юн Шэнь скосил взгляд в его сторону и не смог не отметить, что теперь Цао Саошэ выглядел... получше. Сила чудодейственных пилюль? Он был все еще бледен, но уже не так измучен. Да и силы встать у него нашлись.

Фраза Цао Сяошэ привела Ху Иньлин в чувство. Она сощурилась и коротко рыкнула:

— Да, приходится. — Вдохнув поглубже, словно перед нырком в воду, она продолжила: — Поначалу все было неплохо, проклятие будто начало отступать. Даже ее облик становился прежним. Госпожа была счастлива, и я вместе с ней. Думала, что все позади... Но потом духовных нефритов начало не хватать, с каждым разом требовалось все больше жизненной энергии. Это сильные артефакты, но они не приспособлены для сохранения цзин. Они ломались. Нужны были новые. И вот Благодетель пришел в очередной раз и сказал, что есть возможность заставить проклятие отступить надолго, а затем и вовсе освободиться от него. Конечно, мы были согласны. Ведь он сказал, что даст госпоже истинное бессмертие в новом теле. Тогда она обретет могущество, и ей больше не придется пожирать чужие жизни для продления своей. Тогда я смогу служить ей вечность. Плата за эту вечность была ничтожно мала, как мне тогда показалось. Всего лишь организовать нападение на императора. Я не придала этому большого значения — это всего лишь еще один человек. Я пережила не одного такого человеческого правителя.

— И нападение должно было состояться на том самом шествии? — хмуро уточнил Юн Шэнь.

— Лучше момента не придумаешь. Благодетель настаивал на этом. Я же считала, что стоит ударить исподтишка, а не у всех на виду. Рисков было слишком много, но госпоже становилось все хуже, и я не смела сказать слова против. В итоге мои опасения оправдались. Все пошло не так.

Юн Шэнь достал из-за пазухи припрятанную шкатулку.

— Эта шкатулка имеет отношение к произошедшему?

Он показал ее Ху Иньлин на вытянутой руке. Хули-цзин прищурилась, пытаясь сфокусировать взгляд, и чуть наклонила голову вбок, вытянув вперед, — получилось плохо, цепи держали слишком крепко. Юн Шэнь хотел уже сделать шаг ближе, но Цао Сяошэ, удерживавший его за плечо, легко потянул его назад, не давая сдвинуться с места и перейти внутренний контур печати. Юн Шэнь резко дернулся и двинул плечом, сбрасывая с себя чужую руку.

— Имеет, — оскалилась Ху Иньлин. — Знаешь легенду о том, как Сюаньлун вырвал крылья Луани? Перья с оборванных крыльев погрузились в Тихое озеро. Окропленные кровью божества, ее обидой и болью, даже так они сохранили светлейшую из способностей — очищать окружающее от зла, забирая его себе. Каждое перо Луани, попавшее в Тихое озеро, своей силой очистило его, заключив в себе всю темную ци. Тысячи лет последователи божественной Луани искали и очищали от темной энергии каждое перо — такая концентрация демонической ци была опасна для любого живого существа, которое коснется его. Даже для самих демонов. Это сила, которую не покорить. В шкатулке — перо Луани, одно из последних. План состоял в том, чтобы в нужный момент высвободить силу. Я думала, что раз оно обладает подобным потенциалом, то можно высвободить всю демоническую ци и обменять ее на человеческую цзин. Так мы делали с духовными нефритами. Демоническая энергия, изгнанная из пера, могла бы накрыть весь Бэйчжу. Сколько бы цзин она могла принести взамен... — голос Ху Иньлин сорвался на шепот. — Мы смогли бы поразить двух птиц одним камнем — убить императора и устроить хаос, как того хотел Благодетель, и собрать жизненную силу для госпожи, чтобы она дотянула до обретения истинного бессмертия.

Юн Шэнь помрачнел и сжал губы в тонкую линию.

— Шкатулка украдена у библиотеки Цинтянь. Ее вам тоже этот Благодетель подсунул? — вновь подал голос Цао Сяошэ.

— Нет, но он свел нас с тем, кто владел этой шкатулкой. Возможно, он и украл ее. Не знаю. Ни я, ни госпожа не имеем к этому отношения.

— И кто этот человек? — с нажимом спросил Юн Шэнь. Ему не слишком нравилось, когда приходилось вытягивать слово за словом.

Ху Иньлин издала короткий истеричный смешок.

— О, его я вижу перед собой. Это Хэ Циюй.

Юн Шэнь прикусил внутреннюю сторону щеки. Невозможно. Хэ Циюй был простым смертным, скудоумным молодым господином. Не было ни шанса, что он и правда замешан в этом деле. Да и зачем ему это?! Украсть что-то из Цинтянь... Тем более пять лет назад. Сколько ему тогда было? Семнадцать? Едва ли он со своей болезнью покидал пределы семейного поместья до совершеннолетия. Неоткуда такой вещице взяться в его руках.

Что-то не сходилось.

— Надо было ожидать от него подвоха, — прошипела Ху Иньлин, в ее словах змеей вилась ядовитая обида. — По правде говоря, меня всегда смущало, как он общался и вел себя на людях...

— Как это?

— Никогда не встречалась с ним один на один. Переговаривались о деталях мы письменно. Он передавал послания лично в руки через ширму в назначенные дни, а когда бывал в Павильоне ароматов, то и виду не подавал, что знаком со мной... Но каждый раз от его имени приходили щедрые пожертвования.

Было похоже, что на деле кто-то очень усердно пытался выставить Хэ Циюя виновным. Но шкатулка с пером Луани была и правда найдена в его покоях. Хэ Циюй действительно не раз навещал Павильон ароматов. Юн Шэнь помнил, как на него бросились узнавшие Хэ Циюя ивовые девицы, да и учетные книги говорили о том, что четвертый молодой господин любил провести там время.

— Интересно получается, — в разговор вновь вступил Цао Сяошэ. — Высвободить демоническую энергию, накопленную пером Луани... Как ты это собиралась провернуть? Заклинателей в тот день было много, и они бы легко почуяли твою истинную сущность, какой морок ни наложи.

— Основная работа была не на мне, — хмуро процедила Ху Иньлин. — Хотя хочешь сделать что-то хорошо — сделай это сам,