Чёрная печать империи - Анастасия Разумовская

– Влад, уходи, – тихо распорядилась Даша, разворачиваясь правым плечом к вошедшим, чтобы те не видели, как она вынимает АПС Стечкина из кобуры на левом боку. – Это приказ. Ты – штатский, и тебе здесь не место.

У парнишки даже оружия нет. Да и вообще. Он присягу не давал.

Монстрюков оказалось четверо. Один – быкоголовый, два кабана и ещё один из кошачьих. Даша в них не разбиралась. Особенно плохо было то, что череп быкоголового вот так запросто не прошибёшь. Нет, конечно, если стрелять перпендикулярно мишени, то пуля прошьёт даже самые крепкие кости. Вот только так просто не будет, а любое уклонение от перпендикуляра может ослабить выстрел. Однако хуже всего было то, что их – четверо. В кого бы ты ни попал, трое других тебя растопчут. Если очень-очень постараться, двое. С их-то быстротой у тебя просто нет шансов.

Уроды молча расселись за стол. Странно, что не реагируют на присутствие жандарма. Или им нужно выпить для разжигания ярости?

– Вроде спокойные, – прошептал Влад за спиной.

Даша яростно оглянулась.

– Я тебе приказала…

Парень выразительно дёрнул тонким длинным носом, скривив губы на сторону.

– Я же штатский. Штатские приказам не подчи…

И тут началось.

– А я всё думал, как они размножаются, – лениво заметил кошачий. Пума? Да нет, шерсть погуще. – Ведь какой мужик пойдёт в стервятники, верно? И тогда как, скажите, они все не передохли? А тут, вишь, оказывается, у них для этого дела свои бабы есть.

Один из кабанов хрюкнул не сдерживаясь. Даша не почувствовала, угадала на инстинктах, как дёрнулся Влад, схватила парня за руку и почти беззвучно произнесла сквозь зубы:

– Сиди.

Надеяться на то, что пронесёт, не приходилось. Но пусть хотя бы дурь «Атаки» из головы… нет, не выветрится, но хоть частично…

– А если такую бабу скрестить с нашими? Что получится? – полюбопытствовал быкоголовый. Вальяжно так. Как будто на диспуте в Императорской Академии Наук.

– Хороший вопрос… Эй, парнишка, ты разрешишь трахнуть твою бабу? М? Можно? Нам проверить кое-что надо…

Начинается.

– Он тут вообще не причём, – заныла Даша. Плохо. Некачественно. Не умела она этого делать. – Отпустите курсантика? Ну зачем вам парень?

А без мальчишки будем разбираться по-взрослому.

– Так, а паренёк…

Но быкоголовый недоговорил. Хрясь – и на его рогах застыл барный стул. Ну Влад! Чему их там учат в академии?! Даша выстрелила, перепрыгнула через стойку, выстрелила снова. Не целясь: это тоже не имело смысла. Стойка буквально взорвалась от туши быкоголового. Даша бросилась ему в ноги. Рыкнула, когда тот споткнулся о её спину – больно, чёрт! – вскочила и попала в руки кошки. Монстрюк вцепился когтями в её плечи, и Даша заорала от пронзившей плоть дикой боли. Ударила коленом в пах, затем каблуком в лодыжку и кулаком в печень, но это была драка комара с пауком, уже вонзившем в жертву ядовитые жала.

Внезапно монстрюк отдёрнулся, ударил Дашей, нанизанной на его когти, по кому-то и завизжал. Очень-очень близко перед собой девушка увидела маленькие глазки и кривые клыки. Это была смерть. И тут кошак замер, сбросил добычу с когтей на пол, разорвав кожу с мясом, поднял лапу, останавливая вепря. Затем метнулся к выходу, и все трое монстрюков кинулись за ним. Девушка поднялась на колено: голова гудела, боль волнами пронзала тело.

– Бинты! – донёсся сквозь гул тонкий голос. – Мать твою, живо!

Даша оглянулась. Мир наливался красным. Влад? Малёк вдруг схватил её стечкин, навёл ствол на бармена. Невозмутимый «палач» дёрнул челюстью, швырнул рулон марли. Курсант положил пистолет рядом с собой и принялся перевязывать руки девушки.

– Нужно ехать в больницу. Скорая вряд ли приедет. Вы можете идти? Вас понести?

– Почему?

– Что?

Но у Даши не было сил повторять. Влад крепко, перетягивая вены, перебинтовал страшные порезы, а затем молча подхватил девушку на руки. И только тогда она заметила, что парень и сам ранен: с его виска струилась кровь.

«Мы живы», – тупо и равнодушно осознала она.

Влад вынес командира на улицу, и только там Даша поняла: гул не только в её голове. Сереющее от рассвета небо вспыхивало и комкалось над головой от ударов огромных (каждый точно не меньше скалы) жуков, пытающихся взломать энергетический купол над городом кривыми рогами. Рога сверкали от коротких замыканий.

Да твою ж мать!

Тучи взрывали трассёры магических атак. Корабли опричников метались чайками. И это было жутко — видеть, как небо выворачивается внутрь на город, комкаясь и ломаясь по сгибам от ударов.

Ревела сигнализация, столица была вся охвачена её воем.

– Курсант, – рявкнула Даша, – телефон. В правом кармане. Звоните Лёхе. Такси нам не подадут.

Влад вздрогнул, неловко задел её рану, пытаясь вытащить телефон. Девушка зарычала.

– Да поставьте меня на ноги, дьявол безрогий! Да. Вот так.

– Как он записан?

– Лёха.

– Как мне обратиться к Алексею по отчеству?

Её взгляд всё сказал, что она думает. Влад покраснел, коснулся занемевшего пальцы девушки опознавателем отпечатков на телефоне, нашёл Лёхин номер (он был в избранных), нажал вызов. Даша молча сползла и села на тротуар.

Монстрюки в баре. Атака монстров на энергетический купол. Всё это случайность или нет? И стриж… Не, ну последний – точно случайность. Вряд ли госпожа Птицына как-то связана с атакой. Если, конечно, не договорилась с врагами, что её падение будет означать сигнал для вторжения… спустя несколько часов.

Даша хмыкнула, облизнула губы и ощутила во рту тот самый вкус железа. Только сейчас почувствовала. Зуб или имплантат, интересно? Или губа? Лучше бы губа. Сплюнула кровь.

– Доброе утро, господин капитан. Госпожа лейтенант ранена. Трубецкая. Мы рядом с баром «Светоч истины»… Так точно. Есть дожидаться подмоги.

– Что сказал?

– Что всех подняли по тревоге. Пока атака не закончится, он не сможет…

– Ясно.

Она истечёт кровью.

Знобило. Влад мялся, явно не понимая, что делать дальше.

– Сбегай на Николашку. Может, там есть такси, – устало посоветовала Даша. – Обычно на вокзале всегда хотя бы несколько упрямцев да торчит. Мне кажется, даже если весь мир рухнет в жопу, уж пара-то таксистов на вокзале всё равно останется дожидаться клиентов.

– А вы…

– А мне от твоего присутствия ни жарко, ни холодно.

– Может, вас занести внутрь? В какую-нибудь квартиру?

В