Журавли летят на запад - Анна Рябинина

том, что это – чужое название, так говорить неправильно. Но разве это было важно? Да, сами они никогда не называли свою страну так, но французы называли, мягко, напевно, такие мелодии обычно звучат в песнях перед тем, как взвиться тревожно оборванной струной. Он любил его широкие улицы, дома с загнутыми крышами – чтобы никакая нечисть не зашла, пусть это в итоге и не помогло, – песни, которые пела им одна из служанок. Могла бы петь мама, но та не пела никогда, только сурово отчитывала, впрочем, Сунь Аню все равно нравился звук ее голоса. Он потом долго привыкал к французскому – одно дела слушать господина Эра, другое – толпы людей, говоривших по-чужому.

В детстве Китай казался ему страной из сказки – с городами за кирпичной стеной, через которую может перелететь только дракон, большими домами с фонарями, качающимися на ветру. Или, может быть, в детстве ему так не казалось и эту страну из сказок он выдумал, когда приехал во Францию.

Та была совсем другой – шумной, болтливой, с узкими улицами и высокими домами, со множеством, великим множеством людей, среди которых Сунь Ань так боялся потеряться. Францию он тоже любил, хотя, наверное, другой любовью.

– Тебе там нравилось? – вдруг спрашивает Ван Сун.

– В Европе?

Та сухо кивает.

– Да, – признается Сунь Ань. – Там было хорошо. Правда хорошо.

– А где лучше?

Он не знает – и это пугает сильнее всего, он просто не может определиться.

– По-разному, – в итоге компромиссно отвечает он, и, вероятно, Ван Сун такой ответ не нравится.

– Значит, в Париже, – сурово хмыкает та.

– Я этого не говорил.

– Но и не отрицал.

Ну что за невозможная девушка!

Сунь Ань беспомощно пожимает плечами.

– Мне было там спокойно, – объясняет он.

– А сейчас?

Сейчас ему не спокойно нигде.

Все случилось в весенний день. Тогда они с Чжоу Ханем провели все утро, пугая рыб в материнском пруду, за что их, конечно, отругали. Сунь Ань слушал упреки, щурился от ласкового щекочущего солнышка и чувствовал, как ветер холодит мокрые руки.

– Мама просто боится, что мы скормим ее рыб Принцессе, – шепотом поделился потом Сунь Ань с Чжоу Ханем. Они сидели на лестнице и слушали, как служанка ищет эту самую Принцессу. Сунь Ань знал, что та сбежала еще утром через дырку в заборе, но говорить об этом пока не хотел – пусть поищут, если все будут заняты, значит, на обед их позовут попозже.

– Да? – удивился Чжоу Хань.

Сунь Ань авторитетно кивнул. Мама говорила ему, что он уже взрослый и должен перестать проказничать, но разве он мог? Сейчас была весна, солнце сверкало и каталось по крышам, ветер гонял листочки по дорожкам у дома, громче обычного шуршал гравий, и было так хорошо-хорошо, что это счастье хотелось показать всем – хотелось бегать, кричать и творить разные глупости, лишь бы искорки внутри не гасли.

В тот же вечер мама позвала его к себе.

Она сидела в кресле – худая, серьезная, с волосами, стянутыми в тугую прическу множеством сверкающих заколок. Она сидела так прямо, что бусины в них даже не колыхались.

– Сунь Ань, мне нужно кое-что тебе сказать. – От начала Сунь Ань поежился. Когда мама не обращалась к нему по имени, потому что не любила упоминать фамилию отца, как ему объяснил господин Эр, и все это значило только одно – его ждет еще одна выволочка. – Нет, – вдруг передумала она. – Сначала спросить.

– Да?

– Ты бы хотел жить в другом месте?

Сунь Ань нахмурился. Он представил разные места: конечно, императорский дворец. Какой мальчик не мечтал и не представлял себя генералом, пришедшим на поклон своей правительнице? Или принцем, желающим придумать самые лучшие реформы? Потом он подумал про горы – он видел их однажды, когда они с семьей путешествовали – точнее, отец ездил по делам, а в их городе тогда было неспокойно, поэтому пришлось взять с собой жену и сына. Может быть, сейчас снова будет неспокойно и им снова стоит уехать в горы? Или просто в другой дом – красивый, как из сказки, и большой, чтобы Чжоу Хань мог жить с ними.

– Где? – спросил в итоге он.

– Я первая спросила, – на лице его мамы появилась такая чужая, непривычная улыбка.

– Хотел, наверное, – решил Сунь Ань.

– А если без меня?

Сунь Ань закусил губу, этот вопрос был сложнее и серьезнее.

– С Чжоу Ханем? – осторожно уточнил он, и мама задумалась.

– Можно и с ним. Я поговорю с госпожой Чжоу И.

– Если с ним, то хорошо, – успокоился Сунь Ань.

– Вы так близки, – покачала головой мама. – Осторожнее, когда привязываешься к людям.

– Почему?

– Потому что не все из них будут рядом вечно.

Тогда Сунь Ань не понимал, в чем дело. Как это – не вечно? Они же почти как братья, да еще и живут рядом – как это может случиться, что они будут жить отдельно?

Когда он рассказал об этом Чжоу Ханю, тот удивился.

– Ты думаешь, нам потом придется попрощаться друг с другом?

Они лежали на траве за домом – трава была жухлая и мокрая, неприятно холодила спину, но было в этом и что-то хорошее. Что-то такое легкое в ощущении высокого неба над головой и доверия, что было между ними…

– Так сказала мама.

– Может быть, она так считает, потому что женщина?

– Надо спросить у Ван Сун, – согласился Сунь Ань. – Хотя она говорила, что девочки не расстаются никогда, мол, это мужчины… предают? А женщины никогда.

– А моя мама говорит, что другим женщинам нельзя доверять, – заметил Чжоу Хань. – Что она так потеряла мою сестричку.

– Потеряла, потому что она ушла? – удивился Сунь Ань.

– Нет, кажется, это произошло из-за второй папиной жены, – Чжоу Хань задумался. – Нет, наверное, что-то тут не так. Они же обе жены, зачем же им обижать друг друга?

Подул ветер, и по небу торопливо потекли пятна облаков.

С каждым днем мама становилась все тревожнее. Сунь Ань не знал этого, но чувствовал – как будто время ускорялось, наматываясь отчаянно веревкой, как у бомб, которые они с Чжоу Ханем случайно нашли на заброшенном складе. Мама из-за чего-то переживала, а Сунь Ань не знал, из-за чего. Она больше хмурилась, говорила чаще, говорила громче, и это пугало.

– Все будет хорошо? – спросил он как-то ее. Она остановила на нем свой взгляд – спокойный, чуть размытый, а потом неопределенно покачала головой.

– Я со всем разберусь.

Сунь Ань знал, что мужчинам не нравится, когда женщины лезут в их