Лавка «Вермиллион» - Джейми Пэктон

Кинта с благодарностью на него взглянула и начала читать.

В письме объяснялось все: чем занималась Элейна незадолго до смерти; почему она разыскивала лунную тень; как звездные нити попали к предкам Кинты и многое-многое другое. Кинта читала и будто слышала голос матери. Закончив, она прижала письмо к сердцу.

– Где ты его нашел?

– Здесь, в лавке, – ответил Твен. – В комнате, полной писем.

– А вдруг там есть для нас что-то еще? Например, послания твоих родителей? Или письмо от Сорчии с подробным рассказом о лавке?

– Даже не знаю, – ответил Твен, поднимаясь. Глаза у него блестели. – Но, может, ты хочешь пойти разведать? Готов спорить, теперь, заполучив ключи от лавки, мы обнаружим много нового. Или ты слишком устала?

Кинта улыбнулась этому красивому смелому мальчику, искавшему ее по всему миру. Она допила чай и встала с кушетки.

– Разведывать новое с тобой у меня всегда силы найдутся. Но на этот раз мы возьмем с собой фонарь и еду на перекус. Кто знает, что мы найдем и надолго ли там задержимся.

Твен притянул ее к себе и поцеловал. Потом он собрал еду, взял фонарь и протянул Кинте руку.

Они прошли к дверце книжного шкафа и распахнули ее. Коридоры пустовали, словно лавка ждала, когда Твен и Кинта наполнят их новой жизнью.

– Ты готова? – спросил Твен Кинту, когда они стояли на пороге.

– Думаю, я была готова к этому всю жизнь. Давай посмотрим, что мы найдем.

Кинта вошла в коридор. За спиной у нее захлопнулась дверца книжного шкафа, но на сей раз девушка не вздрогнула от страха или паники. Она не посмотрела назад, а шагнула вперед, в незнакомое будущее.

В нем будут радость и беда, любовь и горе, смех и слезы, но между ней и Твеном будет еще и магия. У них всегда будет много магии.

Кинта сжала Твену руку, когда они приблизились к первой двери в том коридоре. Именно эту дверь Кинта никогда не видела. Темно-пурпурная, она была расписана маленькими золотыми бабочками.

– Давай заглянем сюда.

– После тебя. – Лицо Твена озарила нетерпеливая любопытная улыбка. Кинта очень радовалась, что он здесь, рядом с ней.

Глубоко вздохнув, Кинта повернула ручку. Дверь открылась, и они оба ахнули, увидев, что их ждет за порогом.

От автора

В историях, как и в жизни, случается много неожиданных поворотов. Эту историю я планировала тщательно, но в процессе написания она удивила меня не раз.

Ее замысел зрел у меня давно. Началось все в 2017 году, под Новый год, когда я дочитала «Ночной цирк», захватывающий дебютный роман Эрин Моргенштерн. Закрыв ту книгу, я поклялась себе, что однажды напишу историю, которая прозвучит таким же радостным гимном магии, выдумке и фантазии.

Но я не ожидала, что у меня получится любовный роман.

Несколькими годами позже я прочла «Радиевых девушек», душераздирающий документальный роман Кейт Мур о юных красильщицах циферблатов, которые использовали в работе люминесцентную краску. Девушки погружали кисточки в радиевую краску, покрывали ей циферблат, затем облизывали кисточки, чтобы заострить кончик для следующих часов. Они делали так снова и снова, пока их не свалил таинственный недуг. В результате многие умерли в страшных муках от отравления радием. С разрывающимся сердцем я смотрела на фотографии радиевых девушек в книге Мур и отчаянно захотела написать их историю. Сначала я замахнулась на исторический янг-эдалт, но не смогла смириться с тем, что, если не искажать факты, всем моим героиням придется умереть чудовищной смертью. Я решила написать подростковое фэнтези как трибьют радиевым девушкам, но чтобы они выжили, нашли любовь и посмотрели мир. Чтобы у них было все, чего не досталось настоящим радиевым девушкам. Уже приступив к работе, я поняла, что главную героиню нужно назвать Кинтой в честь Кинты Макдональд, радиевой девушки, подавшей в суд на компанию, которая позволила ей день за днем травить себя радием. Подобно настоящей Кинте, моя героиня должна была стать храброй, дерзкой и сиять красотой, как сияли несчастные девушки, когда вечерами отправлялись гулять, покрытые радиевой пылью.

Задумав трибьют радиевым девушкам, я понимала: моим героиням придется что-то создавать. Это что-то должно было быть смертельно опасным для них самих. Но что именно это будет, я не могла решить очень-очень долго.

По крайней мере, до тех пор, пока, собирая факты для другой книги, о Венеции, я не прочитала, как в шестнадцатом веке искусных венецианских кружевниц, в большинстве своем юных девушек, насильно увозили в другие королевские дворы и страны. В те времена кружево считалось символом власти и престижа, а имевший лучших кружевниц – самым влиятельным на свете.

Так, определив основные моменты: в романе будет магия книг Эрин Моргенштейн; он станет трибьютом радиевым девушкам и расскажет о жизни похищенных кружевниц, – я почувствовала, что история у меня есть. Но как назвать такую книгу?

Ответ нашелся, лишь когда я проехала мимо бутика под названием «Лавка “Вермиллион”» в колоритном здании начала девятнадцатого века, на окраине провинциального города у реки неподалеку от моих родных мест. В той «Лавке “Вермиллион”», ныне закрытой, продавались усыпанные блестками платья. Название казалось таким странным, таким не подходящим для того городишки, что я никак не могла его забыть. Проезжая мимо него, я каждый раз думала: «А что, если бы существовала лавка “Вермиллион”, торгующая диковинками и таящая бесчисленное множество комнат с волшебными вещицами»? Едва появилась та мысль, я поняла, что словосочетание нужно использовать в книге, которую долгое время про себя называла «Книгой о кружевнице-волшебнице».

Когда сплелись четыре основные нити моей истории, я почувствовала, что это уже кое-что. В самом ее начале Твен залез на скалу над побережьем Северона, и согнать его оттуда я не смогла. Со страниц рукописи на меня хмуро смотрела Кинта. Едва они встретились, началась настоящая магия.

Очень надеюсь, что на страницах этой книги магию найдете и вы.

Благодарности

Замысел «Лавки “Вермиллион”» зрел много лет и воплотился в историю о любви и магии, но писалась она при трагических обстоятельствах. Я не пережила бы 2021 год, не справилась бы с опустошающим горем и не закончила бы эту книгу без невероятной поддержки моего окружения.

Спасибо Эшли Хирн, моей подруге и замечательной редакторке. Ты верила в «Лавку “Вермиллион”» с самого начала. Твоя проницательность превратила рукопись в книгу, о которой я могла лишь мечтать.

Спасибо Кейт Тестерман, моей подруге и агентке, за брейншторминг, многочисленные чекины и за то, что присылала суп,