Гаремник. Книга первая - Владимир Геннадьевич Поселягин

еды у меня не так и много, немного пирожков и вот бутербродов, да чая два котелка. Ничего, пополнял запасы. До полуночи лечился, спать особо не хотелось, выспался. Всё пустил на плечо, и к полуночи по сути раны и нет, только след свежего ранения, как и на голове. Почти все бутерброды и пирожки съел, но сделал. А там уже и уснул, спать хотелось.

Утром разбудили на уколы, да и бомбёжка началась, окна открыты, стены дрожат, раненые пережидают, эвакуировать в подвал просто не успевали, только начали, как те улетели. Завтрак пролетел, ягодица после укола болит, ну и дальше собой занимался, незаметно харчи используя. А как объяснить их наличие? Нужно привести тело к идеалу и поставить нейросеть. Кстати, за потерянную в теле Макеева я всё письменно высказал мессиру, тот там личность капитана по сути слил. Пусть возмещает. Это написал ещё когда на машине везли. На удивление был ответ, в десять утра. Возместил, и дал координаты где. Там, мол, бонус. А к обеду паника, слышно пальбу на окраине города, врач наш лечащий пришёл. Говорит, немцы на подходе, эвакуировать госпиталь некому. Велел уходить своими силами.

— Да уж, — только и сказал я, хотя знал что так будет, да и ожидал этого, и планы даже были с учётом этого события.

Первым делом дошёл до секретариата. Тут в ведре что-то жгли врачи, и потребовал вернуть красноармейскую книжицу. Нашли быстро, так что вернул. Кстати, лечащий врач тут был, сообщил что информация о моём ранении в штаб корпуса уже ушла. Что с ней дальше, тот не знает. Главное известно, теперь что я ранен. Если конечно бумаги с сообщением не сожгли, как тут жгут. Дальше к кладовщику, а его нет, сбежать успел. Так сообщили другие раненые, изучая ворох вещей на полках, пересматривая. Кстати, нашёл мешок со своим именем. Вообще случайно попался. Там форма, постирано, мылом ещё пахнет, пробоина зашитая. Сапоги тут же. А комбинезона нет. Скорее всего в медсанбате сняли и там остался. Так что быстро оделся. Нательной рубахи нет, только кальсоны, натянул гимнастёрку на голый торс, красноармейские шаровары, портянки намотал и сапоги надел. Ремень с кобурой тут же был. Даже планшетка, больше ничего. Так что ремень застегнул, планшетку на бок. Среди вещей подобрал пилотку по размеру, с красной звёздочкой, и поспешил на выход. А там на север, отсижусь в лесу и к Бресту. А мессир должок свой, да бонус какой-то, не сразу передал, в палате где я лежал, ну это правильно, свидетелей много. А оставил в том бункере, штабном, где я прятался ещё когда военврачом Караваевым был. Это значит тот за мной следил. Так что туда мне дорога. И буду двигаться по ночам, раз такую опцию дали. Военных по улицам бегало с вещами немало, все тянулись к восточной части города. А там по дороге кто на Минск, кто на Пинск. А я, покинув город, на удивление благополучно, и укрылся в кустарнике. Густом, на берегу пруда.

Жаль, что информация о ранении ушла, придётся оставить шрамы от них, а так в принципе я всем доволен. Эта война уже поднадоела, но я честно довоюю её. А дальше старые планы, пока есть украинские националисты, бывшие полицаи и каратели, что себя лесными братьями называли, буду их в лесах искать и уничтожать, потом мирная жизнь, поучаствую во всех боевых действах что Союз вёл. Боевой опыт иметь стоит и навык терять не хочу. А там и до девяносто первого, всё как и спланировал. Теперь планы на ближайшее время. Выйду я к нашим в сентябре, или октябре. Когда слякоть начнётся. А сам буду работать до осени по аэродромам противника. Буду зачищать один за другим, нейросеть уже поставлю, буду развивать, чтобы имплантаты боевые встали. Придётся ту офицерскую ставить, последняя военная у меня. А куда деваться? А там добуду танк, желательно наш, и к нашим. Проверки понятно. Опишу как отлёживался пару месяцев, скрываясь от облав, потом двинул к передовой. Танк добыл, и вот перешёл передовую. Про аэродромы и уничтоженный личный состав, ни-ни. Мне такой славы не надо, тут не только наши возбудятся, но и немцы. Правда, если такой известности я не хотел, то стать Героем СССР, вполне не прочь. Им все дороги открыты, и послаблений больше дают, правда и спрашивают больше. Не только на танке выйду к нашим, но и пару советских знамён привезу. Там получу что заработал, и дальше воевать. Главное серьёзно проредить Люфтваффе. Очень уж они мешали. Так что от юга до севера этим и займусь. Сразу после того как помогу парням в Крепости, деблокировав их. Это первый план. Второй, я хотел повторить всё то, что делал в теле капитана Макеева, и парней из Крепости освободить, и танки добыть у станции Лида, и Минск взять, потом Могилёв, и может быть даже Смоленск. Впрочем, там не стоит, я свои силы трезво оценивал. Однако, я не хотел светится. Найти командира карьериста, полковника какого, не ниже майора, можно и политработника. Он будет ширмой, как гений тактики и стратегии, а всё буду делать я.

А что, неплохой план, вся известность и вся благодарность от правительства Союза ему, а я так, с боку припёка. Договорюсь, что повысит звание мне этот командир-ширма, ну и орденок. Мне хватит. Да в принципе обойдусь, главное парней спасти и вывести, да гражданских. Тем более я своё возьму, сдав знамёна, тут во втором плане это тоже рабочая идея. Но главное всё внимание к ширме, не мне. Надеюсь, что тот будет держать язык за зубами, не хочу чтобы наши узнали правду. Если не удержит, придётся зачистить. Свидетель. Так что я серьёзно оба плана обдумывал. Да и почему нет? Вокруг постреливали, даже пушки работали, но боёв особо не было, наши сдали город, просто сбежав. Так что постелил шкуру на землю, тент сделал, и вскоре уже лежал. Ночью двину, нужно сил набраться. Правда, уснуть так и не смог. А разбудили голоса рядом, причём преходящие на шёпот. Это точно наши, немцы себя тут как хозяева ведут. Сканер едва на два метра и двадцать сантиметров работал, мало ещё, поэтому выбравшись с лежанки, по-пластунски к краю кустарника и выглянул. Кстати, я был в кальсонах, остальное всё снял. А рядом общались двое. Боец с винтовкой «Мосина», причём по кожаной куртке, вижу и грязь под ногтями, сразу определил в бойце шофёра. А рядом был полковой