Странница - Лея Р.

— Кстати, у них было не так уж туго с деньгами… Идти можешь?

Я с трудом поднялась. Ноги были ватными, но послушно выполняли привычную работу. Мы медленно двинулись прочь от этого страшного места.

— Послушай, — спустя время начал вампир, — я не имею никакого отношения к местному правосудию. Мне нет дела до того, как здесь принято поступать с преступниками и куда именно я должен был доставить их связанные тушки. Если бы я был обыкновенным человеком, даже отдай я им все наши деньги, эти мерзавцы ни на секунду не задумались бы прикончить меня и тебя. Тебя, подозреваю… не сразу. Но дело не в этом. Это была не месть за их несостоявшееся намерение, а предотвращение новых жертв. Такие мрази не меняются, уж поверь мне. Будь у меня надежда, что этот урок хоть чему-нибудь научил бы их, я бы не стал марать руки кровью, но ты ведь в глубине души и сама знаешь, что… горбатого могила исправит, так ведь?

Я понимала его. Всё было очень логично. Правильно. Но слова по-прежнему застревали в горле, не давая ответить. Мы молча добрались до заведения Толстушки Сью, не говоря ни слова, поднялись в свои комнаты… Я с жадностью прильнула губами к графину с водой, даже не удосужившись взять стакан.

— Прости, — я наконец смогла заговорить. — Ты всё сделал правильно… наверное. Просто… я первый раз видела убийство… так близко.

Михаил молчал, напряжённо вслушиваясь в мои слова и отрешённо глядя куда-то в сторону.

— И я ещё не поблагодарила тебя, ты ведь спас мне жизнь. Спасибо!

— Не надо! — внезапно рыкнул он. — Не надо говорить лживых слов благодарности тому, кого в душе ты уже причислила к монстрам и убийцам!.. Только потому, что я не привык разыгрывать из себя рыцаря или святого. Я не собираюсь терзаться угрызениями совести из-за тварей, на чьих руках крови больше, чем грязи на улицах этого поганого городишки!

— Прости, — я чуть не плакала, напуганная этой вспышкой гнева и этими обвинениями. Справедливыми обвинениями. — Не нужно было никуда ходить…

— «Не нужно было никуда ходить!» — передразнил Михаил и глухо рассмеялся. — Уж лучше ничего не говори, чем лишний раз подтверждать мои слова запоздалыми сожалениями, которые всё равно ничего не изменят. И имей в виду: если бы ситуация повторилась, я, не раздумывая, поступил бы точно так же! Я хочу, чтоб ты знала об этом! Знала, с кем идёшь. Хотя, очевидно, падальщики под маской добродушного благородства прельщают тебя больше, чем откровенные хищники, не стыдящиеся своей природы…

Феликс завозился на своей кровати. Господи, мы же наверняка разбудили его своими криками!.. Как я завтра буду им обоим смотреть в глаза?.. Почему-то несчастная судьба несостоявшихся грабителей меня больше не волновала, зато стало очень жаль себя и очень стыдно перед Мишей.

— Прости… — прошептала я и, всхлипнув, скрылась в спасительной темноте своей спальни.

Не раздеваясь, упала на кровать и уставилась невидящим взором прямо перед собой. Из-за двери ещё какое-то время слышались тихие чертыхания и шорохи, но вскоре всё стихло. Пролежав без движения и почти без мыслей полчаса или около того, вяло отметила, что глаза начали сами собой закрываться, а в подсознании уже маячат обрывки сновидений. Завернувшись в мягкое покрывало и стараясь не спугнуть накатывающую дрёму неосторожным движением, я быстро провалилась в забытьё.

— Подъём! — чья-то рука осторожно коснулась моего плеча. — Слушай, я уже и гремел, и разговаривал громко, и кашлял — нельзя же так крепко спать! Это даже как-то неприлично — вынуждать меня будить тебя подобным образом и вводить пожилого мужчину в искушение… О, да ты, я смотрю, прямо в одежде спишь. Тогда всё нормально, никаких искушений.

Давно я не чувствовала себя такой разбитой, как в это утро. То ли сказывался недосып, то ли события последнего вечера, то ли всё вкупе, но заставить себя подняться с постели казалось сущей пыткой. У меня даже не осталось сил, чтобы огрызнуться на утренние колкости Феликса — настолько паршиво себя чувствовала. Завтрак несколько исправил положение, но не слишком.

Михаил вежливо пожелал мне доброго утра, выслушал невнятный ответ в том же духе и больше не проронил ни слова. Мне было ужасно неловко, искренне хотелось извиниться, вернуть ту хрупкую дружбу, что образовалась между нами за последние дни, но, видя его холодную отстранённость, я не решалась. Господин Верховный канцлер старательно делал вид, что всю ночь спал сном праведника и о нашем вчерашнем разговоре ни сном, ни духом. Он не замечал ни моей унылой физиономии, ни мрачного вида вампира и успешно болтал за нас троих.

— Уж простите, что не дал вам выспаться, но время не ждёт. Мы сейчас же отправляемся в театр, а оттуда, смею надеяться, без задержек двинемся к резиденции наших очаровательных знакомых. Вещи все собрали?.. Ах да, мы же путешествуем налегке. Лея, ты, кажется, вчера упоминала, что интересующее нас место в двух днях пути отсюда?

— Верхом, — уточнила я. — Так говорил Эри.

— Прекрасно, прекрасно… — Феликс потёр руки. — Лошадей достать не проблема, так ведь, Мишель?

— Деньги есть, — с усилием процедил тот. — И называйте меня по-русски!..

— Хорошо-хорошо, дорогой мой вампирчик, только не сердись! — кажется, канцлер не упускал случая поддразнить Мишу, который и без того находился на взводе. Зачем, интересно?.. — В общем так, мальчики-девочки, готовность двадцать минут! И выдвигаемся.

Не прошло и часа, как мы уже стояли у знакомой двери уютной гримёрки. Я только успела заметить мелькнувшее во взгляде Эри удивление, а в следующий миг Феликс вывалил перед ним стопку пожелтевшей бумаги.

Несколько минут мужчина заворожённо просматривал старые чёрно-белые фотографии, касался их ослабевшими пальцами, словно не в силах поверить в реальность блёклых снимков. Его супруга бледной тенью замерла рядом, вцепившись в плечо мужа.

— Я не понимаю, что здесь написано, — наконец сдавленно выдохнул иллюзионист. — Впервые вижу этот язык.

— Не сомневаюсь, — хмыкнул Верховный канцлер. — Это язык из нашего мира, который, кстати, не так давно был также и вашим. С удовольствием переведу вам все статьи… Или вон Лея пусть этим займётся. Как у тебя, кстати, с английским?

— Н-ну так… — я неопределённо покрутила рукой, дескать, не то чтобы хорошо, но и не совсем нуль.

— Отлично, суть уловить сможешь, остальное неважно. Итак, — он снова обратился к Эри, устремив на него весьма красноречивый взгляд, — я выполнил свою часть уговора…

— Я помню, — отрезал мужчина и замолчал, всё ещё