Гиппогриф Его Величества - Lis-Bet

— И ещё кое-что, — сказал Соул напоследок. — Я не смог найти запонки Аллена. Сомневаюсь, что маги успели разобраться, как они работают и воссоздать их, но лучше держать эту мысль в голове. Они не упустят такой шанс.

— Ты прав.

Соул ушел, а Бланш снова уставился на Рипсалис, невольно поражаясь противоречивостью города. Тот изнывал от нехватки ресурсов, но умудрялся создавать прорывные боевые артефакты. Едва находил силы, чтобы сражаться, но много месяцев давал отпор империи. Воплощал собой стойкость и отвагу, но в то же время проявлял животную ярость и жестокость. Мог сгинуть в ближайшей атаке, а мог воссиять.

Хотелось верить, что Рипсалис станет жемчужиной империи, первой крупной победой Калеба, и со своей стороны Бланш собирался сделать всё, чтобы помочь завоевать его.

Это касалось и такой важной составляющей, как поддержка.

Когда Калеб ночью подошел к нему, Бланш тихонько заклекотал, переступая с ноги на ногу. В темноте глаза Калеба почти светились, и было в этом что-то завораживающее. Он пришел, собранный и холодный, как генерал огромной армии, а остался живым человеком, встревоженным и уставшим, взвалившим на себя тяжелую ношу. Поглаживая его по спине, Калеб тихонько сказал:

— Скоро всё решится. Мы возьмем Рипсалис или погибнем. Я рад, что мы будем сражаться бок о бок, как напарники. Друзья. Братья. Спасибо, что ты поддерживал меня всё это время. Не знаю, смог ли я стать хорошим наездником для тебя, но для меня ты стал лучшим гиппогрифом на свете. Даже сейчас, когда ты изменился, я ценю тебя и люблю. Прости, что не доверял тебе и злился, мне просто было больно и страшно от того, что привычный мир рухнул, и даже тебя это не обошло стороной.

Калеб прижался к нему, тихонько выдыхая.

— Знаешь, мне страшно, — поделился он едва слышно. — Не за гордость империи или её честь, а за своих людей. За Гледа, Карда, Соула, Эдгара — всех, кто здесь есть, за себя… Умирать страшно. Когда начнется битва, все мы можем погибнуть или попасть в плен, как Аллен. Я не хочу, чтобы кто-то пострадал. Но и уберечь от смерти не могу. Стратегия есть, защитные артефакты — тоже, но всё это может оказаться бесполезным в бою. Отец ведь тоже погиб, хотя носил лучшие артефакты.

Бланш чуть толкнул его головой, пытаясь без слов донести, что Калеб сделал достаточно. Остальное лежало на плечах тех, кто шел в бой. Они сами должны были стараться выжить, быть начеку, внимательно отслеживать всё вокруг, и не во власти Калеба было сохранить жизни каждому бойцу. Потери будут. Без жертв война не обходится, но он не должен нести ответственность за каждого бойца. Это попросту невозможно.

— Ты прав, — выдохнул Калеб, и Бланш встрепенулся. — Я сделал, что мог, а остальное должен доверить им.

Он улыбнулся, различив вспыхнувшее недоумение.

— Не знаю, почему, но я понимаю, о чем ты думаешь, — поделился Калеб. — С той встречи в саду, когда ты склонился, я сердцем чувствую, что ты хочешь сказать. Но сейчас не время искать объяснения и причины, мы должны сосредоточиться на битве. Как думаешь, у нас получится победить?

Бланш, сбитый с толку новой информацией, всё равно уверенно кивнул и топнул передней лапой. Калеб посветлел лицо.

— Да, справимся, — сказал он. — Вместе мы точно сделаем это. Обещаю.

Калеб обнял Бланша, и тот прижал его к себе крылом, растворяясь в последних минутах, полных спокойствия и предчувствия битвы. Всё, что было дальше, закружилось только вокруг сражения, и сутки спустя, за час перед рассветом армия выстроилась в боевом порядке.

Битва за Рипсалис началась.

Глава 19. Рассвет и битва

Бланш нервно переступил с ноги на ногу.

Было темно. На чистом небе догорали звезды, утомленные ночным сиянием, а на востоке занимался рассвет. Осторожно, медленно, точно боясь стать сигналом к атаке, солнце выползало из-за горизонта, прощупывая лучиками землю. Между рядами выстроившихся в необычном порядке бойцов пролетал ветер, принося неутешительные известия о скором начале сражения. Точно стараясь остудить пыл раньше времени, воздух наполнялся утренней прохладой, заставляя мурашки бежать по телу. Висела настороженная тишина. Никто не разговаривал, не бряцал оружием, и только лошади тихонько всхрапывали, топчась на месте. Последние мгновения мира и спокойствия окутали лагерь.

В столь ранний час, когда ещё не рассвело, бойцов накрывало утомление и сонливость. Кто-то украдкой зевал, кто-то тёр веки или с силой мотал головой, чтобы взбодриться, а кто-то и вовсе прикрыл глаза, опершись на оружие. Из полевой кухни доносился едва ощутимый запах каши и мяса, которые давали накануне, но перед боем солдатам не разрешалось наедаться. До начала битвы складывалось обманчивое ощущение безмятежности. Даже возникала мысль, что было бы славно отменить атаку, вернуться в палатку и досмотреть приятные сны о доме. Желание отложить наступление до более подходящего времени суток незримо витало в рядах солдат, и его отголоски Бланш замечал в их взглядах и позах. Калеба это ничуть не удивляло.

Однако он куда чаще глядел на небо, чем на бойцов. Глед поравнялся с ним и тихонько сказал:

— Птиц не видно.

— Ждут на горе, приглядись, — ответил Калеб, и тот прищурился. — Они не взлетят до тех пор, пока мы не пойдем в атаку.

— Догадались, что мы их собьем, — выругался Глед, поджав губы. — Ваше Величество, позвольте мне пойти впереди всех. Я стану мишенью, а не вы.

Калеб покачал головой.

— Исключено, — сказал он. — Только мы с Бланшем сумеем продержаться, а ты лишь станешь напрасной жертвой. Лучше сосредоточься на своей задаче. У тебя не менее важная роль.

Глед насупился, уставившись на него, и явно собирался выложить ещё один аргумент, но Калеб вдруг похлопал его по плечу.

— Барьеры Эдгара выдержат, — сказал он, а затем поймал взгляд охранника. — Я не умру, как отец.

Гледа как молнией поразило, и он смолк на несколько мгновений, точно сраженный последней фразой. Наконец он кивнул, отрывисто и мелко, а затем вернулся на свою позицию, напоследок ещё раз напомнив, что будет рядом каждую секунду боя. В это верилось. Боевой порядок выстроился так, что Калеба окружили самые доверенные люди, которых только смогли найти в столице и в лагере. Их стали подбирать задолго до сражения, ещё