Гиппогриф Его Величества - Lis-Bet

ему сражение с Эриком, ведь задача взять Рипсалис оставалась в силе. Даже если защитники города хотели любыми средствами убить его, это не значило, что нужно было стоять истуканами здесь. Снаружи барьер получилось бы пробить только магией, но отряд Эдгара временно выбыл из строя, истощившись. Смысла оставаться здесь у Бланша и Гледа не было. Напротив, им надлежало повести за собой войска на Рипсалис.

— Принимай командование, Глед, — бросил Калеб миг спустя. — Возьми Бланша. Идите на город.

Охранник растерялся. Он дернулся всем телом, точно не веря ушам, и воскликнул:

— Но!..

— Выполняй! — гаркнул Калеб, не оставляя место спорам.

Глед стиснул зубы, разрываясь изнутри, но всё-таки выдавил:

— Слушаюсь.

Он спешился, быстро перебираясь на Бланша, а затем они, бросив последний взгляд на Калеба, рванули в небо, чтобы обогнать основные войска и вновь повести их за собой. К счастью, армия продолжала дисциплинированно мчаться к цели. Боевой дух, пусть и пошатнулся, но не угас. Немалую роль сыграло то, что маги расправились с куполом, открыв прямой доступ к городу, а орудия продолжали бить по нему, ровняя с землей. Как только Глед и Бланш вернулись в начало строя, они врезались в скудные силы защитников Рипсалиса, и завязался ожесточенный бой.

Всё, чему Бланш научился на тренировках, пригодилось здесь. Он раскидывал противников крыльями, сбивал с ног задними лапами, разрывал тела когтями и клювом. В хаосе битвы он изо всех сил старался не подставляться под удар и помогал Гледу сражаться. Тот тоже выкладывался на полную. Он быстро, уверенно и ловко рубил головы, закинув ружье Калеба за спину, и успевал раздавать приказы бойцам. Его слушались беспрекословно, ведь Глед восседал на императорском гиппогрифе. Следовательно, Калеб передал ему армию на время, пока сам разбирался с вражеским лидером. Сейчас Глед имел высшие полномочия и, к счастью, обращался с ними умело и мудро. Нерешительность отошла на второй план. Сейчас важна была быстрота реакции и умение делать нелегкие выборы, и это получалось у него всё лучше и лучше.

Над головой пролетали снаряды. В ушах стояли крики, лязг стали и пальба. Воздух потяжелел от запаха крови, а под ногами путались тела. Тела мертвых или ещё живых, но тяжело раненных бойцов обеих сторон, которые Бланш старался лишний раз не задевать. Было жутко посреди хаоса битвы, но не так тяжело, как он себе воображал. Напротив, несмотря на все трудности, империя начала уверенно теснить защитников Рипсалиса, сминая их ряды. С каждой минутой сражение приближалось к городу, и в ближайшее время должно было перейти на улицы и площади.

Со всех сторон звучало:

— Крушите их!

— За империю!

— Они отступают, вперед!

Армия продвигалась всё дальше и дальше. Победа была близка. Снова. Она манила, как драгоценный камень, и Бланшу хотелось верить, что на сей раз удастся схватить её, однако вдруг прозвучал голос бойца. Слова, сказанные им, выбили почву из-под ног:

— Командир, беда! — прокричал он, указывая куда-то в сторону. — Алия здесь!

Глава 20. Жизнь и смерть

— Алия здесь!

Крик бойца застрял в ушах и эхом отдался в сердце. Бланш замер, разделяя ужас, охвативший Гледа, а затем они взмыли в небо, чтобы осмотреться. Глазам предстала страшная картина. Купаясь в лучах восходящего солнца, с востока мчалась неисчислимая тьма всадников, за которыми на отдалении спешила пехота. Войска пылали жаждой битвы, и каждый боец с воодушевлением и уверенностью глядел вперед. Страха не было. Союзники Люцерна пришли побеждать, и горе было тому, кто встал на пути. Все понимали, какую роль играло в битве правильное оружие, и в отличие от империи Алия успела оснастить свои силы. Ни одного меча Бланш в первых рядах не заметил. Только ружья. Много, очень много ружей, с которыми обращались умело и ловко.

— Что они задумали? — пробормотал Глед, глядя на войска. — Они не знают брода. Им не удастся перебраться через реку.

Удалось.

Как только всадники приблизились к воде, вперед выступил отряд, облаченный в необычную форму. В руках мужчины держали увесистые книги и посохи, увенчанные большими яркими камнями. С такого расстояния Бланш не услышал бормотание, но судя по всему, маги начали читать заклинание. Не прошло и пяти минут, как земля содрогнулась, а затем поднялась, образуя широкий каменный мост. Чтобы река не вышла из берегов и не перелилась сверху, в толще оставили проемы — отверстия, сквозь которые она могла протекать по привычному пути. Всколыхнувшись, забурлив, рассердившись, вода нехотя пошла, куда указали, и первые всадники опробовали переправу. Мост выдержал. Сердце замерло.

— Маги созидания, — процедил Глед сквозь зубы. — Алия всегда ими славилась.

Бланш с трудом верил глазам. Он уже видел разные проявления магии, такие как заклинания скрытности, прочного щита или исцеления, но никогда — чтобы кто-то создавал конструкции из ничего. Тем более такие сложные, как мост. Магия казалась не настолько подвижной, чтобы применять её подобным образом. До этого момента она представлялась в виде неясной, но огромной силы, энергии, которую с трудом направляли артефактами для выполнения поставленной задачи. Это требовало времени, ресурсов и особой подготовки. Заклинанию, уничтожившему купол Рипсалиса, предшествовала длительная подготовка, причем не только в изучении самой магии, но и в нанесении на землю особых символов и знаков.

Осознать, что кто-то за несколько минут создал прочный мост, пусть и сразу после этого свалился без сил, едва получалось. В Алии проживали талантливые, умные люди с гибким мышлением и творческим подходом к делу. Это стало очевидно в тот миг, когда они не стали тратить время на поиск пути через реку, а создали его сами, приложив определенные усилия. Вероятно, в королевстве процветало это направление магии. Возможно, с его помощью воздвигали здания невиданной красоты, сглаживали рельеф местности или заставляли подземные воды выйти на поверхность. Если бы всё это происходило не на поле боя, Бланш бы восхитился. Поразился. Однако сейчас всем, что он чувствовал, был ужас. Всепоглощающий и липкий, как паутина.

Катастрофа.

В голове всплыло воспоминание о том, как он размышлял над возможными исходами битвы. Тогда он надеялся, что империя успеет взять Рипсалис до того, как прибудет подкрепление из соседних королевств, однако не вышло. Судя по всему, король Люцерна пожертвовал многими богатствами, чтобы удержать важный город. Как государство с самыми богатыми на тигиллы шахтами, оно могло снизить цены для соседей настолько, что ресурсов хватило для перевооружения целой армии. Не было ничего удивительного в