Код Гериона: Осиротевшая Земля - Людмила Брус

Хайдрих, принимаясь пластать омерзительную биомассу. – Какая же мягкая костная ткань… Такое возможно разве что при несовершенном остеогенезе у младенца или плода, но в своей практике я таких случаев не встречал. Как он при этом передвигался и нападал, а?.. И не только нападал, а еще и лифт на вас обвалил. Лифт, провисевший пятьдесят восемь лет между этажами!

– В тонкостях физиологии метаморфов познаний не имею.

– Метаморфы?.. Это значит – перевертыши? Меняющие образ? Да, у этого он изменился знатно! Расскажете?

– Если вы готовы слушать; моя гипотеза далека от существующих представлений о здравом смысле. Этот труп не зря был на меня похож. Когда я увидел это существо впервые, оно выглядело как племянница Джека, в то время как настоящая племянница Джека была в это время дома: это могут подтвердить родные.

– Хотите сказать, оно превращается в других людей?

– Именно. Механизм превращения мне неизвестен. Могу лишь сказать, что это существо отыскало меня само, когда пребывало в образе девушки. Я вовремя ушел от близкого контакта, который мог оказаться для меня смертельным. И о том, что здесь что-то не так, меня предупредил опять же Джек.

Он взял нож – не костную пилу, не скальпель, а обычный нож, которым можно строгать дерево или чистить рыбу – и вскрыл им череп существа так легко, словно резал переспелое яблоко. Мозга там уже практически не было, если не считать таковым отвратительную красновато-серую кашу, обильно залившую операционный стол, отчего даже Хайдрих не смог сдержать ругани. Впрочем, вряд ли причиной была брезгливость. Скорее всего, ему было любопытно исследовать мозг мертвеца, но и такой возможности тоже не осталось. Взяв шприц, он собрал немного мозговой субстанции, залил её в пробирку и поставил на стойку по соседству с пробой крови.

Хорошо, черт возьми, что я позавтракать не успел. Сейчас, правда, жалел и о том, что пил воду.

Вдруг глаза Хайдриха за прозрачной маской хищно сощурились. Взяв с подноса с инструментами длинный пинцет, он погрузил его глубоко в наполовину опустевший череп, что-то ухватил и не спеша потянул на себя. Штуковина, что блестела в окровавленных металлических щипцах, напоминала кристаллик кварца – с той разницей, что из него, точно волосы, росли многочисленные тончайшие волоконца. Если я всё правильно понял, волоконца врастали в мозг метаморфа, словно корни дерева – в землю, подсоединяясь к нейронам, как провода. Скорее всего, это был полуорганический чип-симбионт, способный к росту и саморегуляции. Должно быть, он играл какую-то роль в превращениях – например, служил библиотекой генетической информации. А скорее всего, с помощью этого чипа ребята из «Наутилуса» следили за передвижениями существа либо вообще смотрели его глазами. Тогда, боюсь, у нас еще меньше времени…

Словно дразня меня, Хайдрих положил «волосатый кристалл» в чистую колбу и закрыл ее пробкой. Я положил свою ладонь ему на руку и попытался знаками объяснить, что хочу забрать трофей (в конце концов, я застрелил метаморфа с риском для собственной жизни). Но тот притворился, что не ничего не понял.

Убрав смрадную тушу в холодильник (чем, признаться, весьма меня обрадовал), Хайдрих взял пробирки с образцами и колбу. Он велел следовать за ним в смежную комнату. Там он уложил их в контейнер со льдом, который, в свою очередь, спрятал в металлический сейф. Наконец, он стащил с рук измазанные перчатки и бросил их в корзину для мусора, после чего мы избавились от костюмов, бросив их в низкую, пахнущую спиртом лохань. Я получил чистую одежду из Хайдриховых запасов: утепленные джинсы и толстую черную кофту с капюшоном и надписью, в которой причудливые острые буквы сплетались в нечитаемый узор.

Когда комната была заперта, я, наконец, вздохнул с облегчением: здесь почти не пахло. Вновь преодолев очередную лестницу вслед за Хайдрихом, я оказался на открытой палубе, где стояли два шезлонга, а также столик с едой и чаем. День выдался ясным, в небе почти не было облаков, и только вид ходивших по палубам вооруженных людей напоминал о том, что я все еще в опасности.

– Не может быть, чтобы вы не знали, почему тело разложилось так быстро. После того, как я позаботился о вас, я немного повозился с этим парнем. И будь я проклят, если это ваш брат. Это вообще не человек. Может, вы тоже, Иван?..

– Вам видней. Вы доставали пули из моей плоти, – сказал я, с трудом заставляя себя взять с подноса мелкую рыбешку. Несмотря на свежий морской воздух, меня мутило до сих пор.

– Что, если я захочу покопаться в мозгах и у вас? – сказал Хайдрих, поддевая вилкой кусок копчёной тюленины.

– Только потом не удивляйтесь, когда ваше корыто всё-таки потонет, – парировал я, сохраняя видимость спокойствия. – Неужто вы думаете, что организация, способная создавать таких существ, как Невис, не сможет отомстить за своего человека?.. Вы что-то знаете о биотехнологиях Золотого века? О химерных организмах? О клонах?

– Не держите меня за неуча… – сказал Хайдрих, прожевав еду.

– Рад, что мы друг друга понимаем… – я наколол ещё одну рыбку, теперь уже с большим аппетитом. – Невис действительно не вполне человек. Выращен в инкубаторе. Его ДНК не двойная, как у нас, а состоит из целых четырёх нитей.

– Четырёх?.. – если б не злоключения минувших суток, Хайдрих не за что бы мне не поверил. – И с помощью какой матери они все вместе держатся?

– Тут и слабое взаимодействие торцов двойных спиралей, и искусственно созданные молекулярные «замки». Но главное – мы научили ДНК перестраиваться в зависимости от задач. А существо – самостоятельно давать команду к перестроению. И получили метаморфа, в теории – незаменимого шпиона.

– А на практике?..

– На практике – прожорливую машину смерти с нестабильной психикой. Как вы поняли, испытаний в реальных условиях он не прошёл. Сразу попытался сбежать, а когда я приступил к поискам – то грохнуть меня или с вами стравить. Должно быть, считал, что сможет занять ваше место в «Семи Ветрах», превратившись уже в вас.

Хайдрих походил сейчас на кошку, ударившую лапой ежа.

– Вы ведь могли бы продать нам оружие, чтоб мы могли себя защищать?..

– Это уже следующая ступень, – сказал я. Но тут палуба, небо и полярные крачки в нём завертелись со страшной скоростью, перед глазами пошли цветные пятна, и какая-то сила повалила меня вбок. Помню, что успел подставить здоровую руку, чтобы не треснуться головой. На этом всё.

Очнулся я уже в гостиничном номере. Мои вещи, включая инструменты и оружие, лежали на скамье у кровати. Я поднял левую руку, чтобы взять стакан воды с прикроватной тумбочки и только сейчас увидел Джека, который, заметив моё движение, вздрогнул и встал с кресла, готовый исполнить любую просьбу.

– А Хайдрих где? – спросил я.

Осунувшийся Джек недовольно дёрнул краем рта.

– Ушёл минувшим вечером, когда вас привезли сюда. – ответил он с явной неохотой. – Вколол вам в плечо что-то из вашей же аптечки, да и свалил.

– С ума сойти… А сколько я проторчал у него?

– Семь дней.

Семь дней! Если, будучи без сознания, я бредил, то Хайдрих мог услышать слишком много… Неприятная догадка подтвердилась, когда на руке у меня завибрировал браслет, принимая сообщение из Гелиополиса. Мне велели возвращаться, как только я буду в состоянии.

Значит, считаться раненым придётся долго.

На Магистрали

Рэнди де ла Серна, 19 сентября 2192

Рэйлтаун, получивший свое нехитрое имя ещё до Блэкаута, представлял собой бывший железнодорожный терминал, из которого в старину развозили в антарктические порты уголь, золото и серебро, добываемые в недрах гор. А горы здесь были такие, что где киркой не долбани – наткнешься если не на золотой самородок сразу (хотя и такие случаи бывали), то на кусок ценной руды или какой-нибудь полезный минерал. Из портов поезда развозили по южному континенту продовольствие, оборудование, предметы быта и новых поселенцев.

На территории терминала находился в те времена и жилой квартал – с собственной больницей, гостиницей и даже парочкой питейных заведений, где расслаблялись по выходным железнодорожники и шахтеры. Однако в те уже полузабытые дни крепкого спиртного в городе не водилось, а подавали там разноцветные жидкости,