Ева. Грани миров - Антон Сенин

огней, вслед за которыми эхом пронеслись десятки громких хлопков. Шедшие по делам, летевшие в аэро и просто случайные зрители остановились и открыли рты, ведь подобное они видели и слышали впервые. Пространство с грохотом расширилось и обдало зевак теплыми волнами давно забытого опасного прошлого. Вспыхнувший на уровне инстинктов страх, вырвал из груди крик и заставил бежать, и прятаться.

Растворяясь, Ева привела в действие последний защитный алгоритм, и как предполагал Ник, она спасала не себя. Ее не заботили сервера, вышки и шахты, ее не беспокоила судьба корпораций и быта. Собрав последние ресурсы, Ева обратилась к людям, к их защите. Хрупкие, тонкие и неподготовленные организмы нуждались в поддержке и помощи, но было уже слишком поздно. Привычный мир пошатнулся и словно только что нанесенная на бумагу акварель, объемными потоками сдвинулся с места. Накрывавший Нейм невидимый информационный купол утончился, стал нестабильным, и подобно лопнувшему мыльному пузырю, разлетелся, осыпаясь триллионами серебристых осколков. Опадая, осколки вытягивались в тонкие нити, меняли цвета, блестели и, не достигнув земли, растворялись. Особенное зрелище открылось тем счастливчикам, кто наблюдал за происходящим с высоты. Оказавшись под нереальным разноцветным дождем, который занял все пространство и проникал сквозь предметы, они поднимали открытые ладони, и наслаждались легким, и приятным покалыванием.

От сильного толчка, лежавший на полу комнаты четыреста четыре Раст, очнулся, потряс головой и, ощущая нараставший гул и вибрации стен, понял, время пришло. Он подполз к металлическому столу и дернул на себя сначала первый рычаг, затем второй, потом третий. В ответ рычаги звонко щелкнули, стол погас, пропали сторонние звуки и хлопки. Невидимый механизм, управлявший и его головой, уменьшил громкость настолько, что стреляя по шкафам, стенам, электрическим проводам, разнося на части старый металлический стол, Раст не услышал ни звука. Вопреки ожиданиям, он не слышал ни грохота, ни треска, только с каждым движением затвора маленькая комната все больше теряла лоск. В разные стороны летели части краски, штукатурки, металла, а куски пластмассы едко дымили и разбрасывали в стороны быстрые искры. А уже через несколько минут из комнаты четыреста четыре вырвался активный, пожиравший все на своем пути, столб огня.

Мир, каким его знали и любили медленно растворялся. Вместе с ним увядала повседневность, с ее запахами и вкусами, угасали яркость и насыщенность, а тихие и плоские звуки, обретали ширину и объем. Люди крутили удивленными головами и не верили глазам, перед которыми сквозь пелену непонимания проступало несовершенство. Сбросив маски, тусклый и холодный мир превратил плоский, моментный испуг в объемный страх, который быстро перерастал во всеобщую истерию. Освобождаясь от гнета, мир, каким его задумала природа, облегченно вздохнул и вдохнул в растерянных людей надежду на принятие.

На скамье, на краю серой площади сидел молодой человек. Он сидел неподвижно, оперевшись подбородком о кисти рук. Вокруг, словно в ускоренной перемотке пролетали испуганные люди, их крик менял частоту и быстро угасал. Лишенный защиты, серый дом обнажался, теряя слой за слоем, вместе с которыми растворялись его монументальность и величие. На безликом, блестящем фасаде проступили серые точки окон, овалы арок и колонны, которые придерживали старое, потрепанное временем здание. И только небольшой балкон никак не изменился, он словно неизменный ориентир, одиноко торчал из стены.

Внезапно, пространство перед Ником проколол яркий луч. Он пробился сквозь хмурые облака и нарисовал на бетонной плите под ногами ровный желтый круг. Словно портал в другой мир, свет манил теплом и невероятной силы энергией. Ник протянул руку и окунул в свет. В ярком свете играли еле заметные частицы, они прыгали в разные стороны, но никак не могли из него вырваться. Желая помочь пылинкам, молодой человек взмахнул рукой, отчего луч несколько раз осуждающе моргнул. Кто-то невидимый, все это время стоявший в тени, предупреждал Ника, что свет, как и все остальное вокруг, ему неподвластны, он напомнил, что любое действие, пусть и самое безрассудное, ждет завершение. По замерзшей, и уже не чувствовавшей пальцев, ладони пробежало легкое покалывание и тепло, коим была наполнена ладошка рыжеволосой девушки. Только на этот раз она поддерживала руку Ника и медленно растворялась, прощаясь с миром людей. От прикосновения молодой человек почувствовал огромный прилив сил и внутреннюю свободу, уставший организм наполнился невероятной энергией и, оттолкнувшись от земли, взлетел. Внизу по-прежнему сидел его неподвижный силуэт, окутанный людским круговоротом, внутри менявшегося мира. Тогда Ник вновь обратился к серому дому, к самому верхнему ярусу, где у окна стоял надменный Соломон. Глаза верховного хранителя горели огнем, а в мимике читались презрение и победа. В ожидании начала, он скрестил на груди руки и любовался новым старым миром, судьба которого была предрешена.

Поднявшись выше, Ник заметил еще один яркий луч и, приняв за цель, направился к нему, но вскоре остановился. Луч снова моргнул и поглотил бегущую по земле точку. Следом за вторым, стали зажигаться десятки, сотни и тысячи лучей, которые мгновенно поглощали очередного человека. Оказавшись внутри луча, точка останавливалась и замирала. Спустя короткое мгновение застыл весь город. Застыли улицы и проспекты, застыли, находившиеся в полете аэро, застыли деревья, сама природа затаилась в ожидании следующего слайда, который мог и не наступить. Ник оказался на стыке, отделявшем прошлое от будущего. Мы бы могли назвать это настоящим, только его настоящее не спешило наступать. Лишенный границ, трехмерный кадр сохранил последнюю секунду нового времени, за которой Нейм, огромный город-государство ожидала неизвестность.

Ник опустился к самой земле, облетел ссутулившегося на скамье себя и рассматривал неподвижный мир. В одном из лучей находилась утонченная женщина в приталенном пальто. В ее застывших глазах читались безысходность и страх перед потерей дочери. Но страх был напрасным, маленькая девочка с огромной шапкой на голове и мягкой игрушкой в руке находилась совсем рядом, в соседнем луче. Свободную руку девочка тянула вверх, в поисках сильной ладони мамы. Неподалеку стоял полный мужчина, с телефоном в руке. Увидев изменения, он выскочил на улицу и бежал домой, желая как можно скорее предупредить кого-то из близких об опасности. Одет он был не по погоде, и быстро продрог, но это его не беспокоило. На экране телефона горели четыре дорогие буквы «мама».

Наконец, Ник понял, что для изучения пространства ему не обязательно двигаться и облетать лучи. Достаточно было представить человека или место, как вдруг нужный луч подсвечивался, и Ник оказывался рядом. Конечно, Ник подумал об Элис, почувствовал тепло и невероятное желание дотронуться и обнять. Элис, как и многие вокруг, бежала прочь от тюрьмы. Во взъерошенных волосах играл ветер, а огромные, голубые глаза