Любовь разорвет нас на куски - Куив Макдоннелл

- сказала миссис Харнфорт. - Несколько недель назад я получила анонимное сообщение о том, что “Странные времена” каким-то образом подвергнутся нападению, и, скажем так, к тому моменту у меня появились подозрения, хотя я никогда бы не заподозрила нечто подобное. К счастью, последнее, что я слышала, это то, что моя подруга Бетти, которую я отправила в качестве твоей временной замены, узнала, что происходит с Саймоном, и пыталась разорвать связь.

- О, - обиженно сказала Ханна. - Вы заменили меня?

Миссис Харнфорт улыбнулась.

- Временно, уверяю тебя. Бетти не захотела бы работать на постоянной основе, и я абсолютно уверена, что они с Винсентом убили бы друг друга в течение нескольких недель, - она положила руку на плечо Ханны. - Это место действительно нуждается в тебе, сейчас, возможно, больше, чем когда-либо.

Ханна слегка отстранилась.

- У меня еще один вопрос.

Миссис Харнфорт кивнула.

- Конечно, есть. Позволь мне сэкономить тебе немного времени - да, то, что сказал Рэнфорд, правда. Я Основатель.

Ханна посмотрела на нее. Несмотря на все, через что они только что прошли, внешность миссис Харнфорт оставалась безупречной, каким-то образом не тронутой хаосом. Ни один волос не выбился из прически, ни одна складка не появилась на ее стильном, но функциональном зеленом брючном костюме. В этот момент Ханне хотелось быть злее, чем она была.

- Но я думала, вы сражаетесь против них?

- Нет. Нет ничего проще. Я борюсь за сохранение мира. Пытаюсь вернуть огромный неоплатный долг, который я ношу с собой каждый день своей жизни. Я по уши увязла в чужих жертвах, и мне так стыдно за это, что ты даже представить себе не можешь. Единственный способ, которым я могу хотя бы начать все исправлять, - это найти решение.

- Соглашение было одним шагом, одним несовершенным шагом, но все, что оно сделало, - это остановило кровопролитие. Если бы все продолжалось так, как шло, Народец был бы согнан, как скот, и худшие элементы Основателей вышли бы из-под контроля. Таким образом, я дала им шанс. Шанс был невелик, но это лучшее, на что я была способна. Тем временем мы с остальными делаем все возможное для поддержания мира, одновременно стремясь найти лучшее решение.

Ханна не знала, что на все это ответить. Это было слишком много, чтобы воспринять сразу. Когда она снова посмотрела на миссис Харнфорт, она почувствовала, что ее гнев рассеивается. Возможно, эта женщина все еще была каким-то монстром, но прямо сейчас она так не выглядела. Она выглядела как человек, обремененный чувством вины и пытающийся извлечь максимум пользы из плохой ситуации.

Ханна прочистила горло.

- И что теперь?

Миссис Харнфорт огляделась по сторонам.

- Ну, я полагаю, мне придется пробыть здесь довольно долго, разгребая этот беспорядок и разбираясь с остальными сотрудниками Института Пинтера.

- А как же Бэнкрофт?

Миссис Харнфорт засунула руки в карманы.

- Мне нужно, чтобы ты поговорила с ним.

- Я?

Она кивнула.

- Бетти, я полагаю, справилась с угрозой, но кто-то должен объяснить мужчине, что с ним делали и что это значит. Он заслужил право горевать должным образом.

- Вы уверены, что я лучше всего подхожу для этой работы?

- Ты можешь так не думать, но, как мне кажется, ты лучший друг, который у этого человека есть на свете.

- Вау, - сказала Ханна. - Думаю, мне понадобится довольно много времени, чтобы переварить это утверждение.

- Простите? - раздался голос из дальнего конца пещеры. Две женщины обернулись и увидели фигуру Вайноны Пинтер, выглядевшую довольно потерянной среди всего этого мусора.

- О, черт, - воскликнула Ханна. - Мы совсем забыли о ней.

- Извините за беспокойство, - сказала Вайнона Пинтер, когда Ханна и миссис Харнфорт поспешили к ней, - но я нигде не могу найти своего папу. Я думаю, что должна быть на съемочной площадке, но я не знаю, где гримерша. Я не пропустила время своего звонка, не так ли? Терпеть не могу заставлять режиссера ждать.

Ханна и миссис Харнфорт обменялись взглядами, прежде чем Ханна взяла Вайнону за руку и похлопала ее по ладони.

- Вовсе нет. Просто иди со мной.

Пока они шли, Вайнона смотрела в пол.

- О боже, разбитое зеркало. Кому-то это будет стоить семи лет невезения.

ГЛАВА 47

Это было странное ощущение - наблюдать за призраком, который сидел там и читал. Стелла лежала на своей кровати, в то время как фигура Саймона сидела за импровизированным столом, который она соорудила для себя в своей не совсем комнате. Ее расположение у основания церковного шпиля означало, что ее стены были изогнуты, что делало дизайн интерьера несколько сложным, учитывая раздражающе прямые края большинства предметов мебели.

Когда Саймон перешел к последней из трех страниц, которые она разложила перед ним, Стелла прикусила губу и подавила желание задавать вопросы. Она почувствовала момент, когда он перестал читать, но он продолжал смотреть на страницу, казалось, целую вечность. Она напомнила себе, что время относительно, особенно когда ты мертв.

В конце концов, она сломалась.

- Тебе это не нравится, не так ли? - спросила она.

- Нет, - сказал он, прежде чем поднять глаза и одарить ее широкой улыбкой с ямочками на щеках, его эфирные очки почему-то слегка съехали набок на его лице. - Мне это нравится.

Стелла облегченно рассмеялась.

- Тебя бы убило, если бы ты сказал это чуть раньше?

- Ничто не сможет убить меня - только не снова.

Лицо Стеллы вытянулось, но затем Саймон сдался и захихикал.

- Выражение твоего лица.

- О-о-о, ты… - она подняла подушку, швырнула в него и наблюдала, как та прошла прямо сквозь его тело, что заставило Саймона рассмеяться еще сильнее.

Стелла присоединилась и отдалась своей радости настолько, что ей стало трудно дышать. Это был один из тех взрывов эмоций, которые в такой же степени высвобождают накопившееся напряжение, как и связаны со всем, что было сказано. Она не могла вспомнить, когда в последний раз так сильно смеялась. В последнее время здесь было не так уж весело.

Их веселье было прервано звуком имени Стеллы, которое женщина с впечатляющими легкими выкрикнула как можно громче.

- О Боже, - сказала Стелла, взглянув на лист фанеры, который служил дверью в ее предполагаемую спальню. Когда она обернулась, Саймона уже не было.

- Я никогда к этому не привыкну,