Трон секретов - Керри Манискалко

Я поборол желание разгладить ее пряди. В этом не было нужды, тем более что под париком они остались сухими. Я чувствовал, что Адриана позволяла мне удовлетворять только самые насущные потребности; пустяковые она встретила бы c презрением.

Я бросил парик на кучку ее вещей, а затем достал из небольшого буфета, который сам соорудил из необработанного дерева, две оловянные кружки. После этого налил в обе бренди на пару пальцев и поставил их на огонь.

Когда кружки слегка нагрелись, я вытащил полоски шерсти из старого ботинка, где они хранились, и обмотал ими кружки, чтобы не обжечь руки.

Адриана сбросила туфли и откинулась на меха, молча наблюдая, как я заматывал ее кружку, а затем осторожно взяла ее и отхлебнула немного теплого питья. Она тут же заморгала, на щеках у нее появился румянец.

– Благодарю.

Я замер, напрягшись всем телом. Сомнений не было: весь мир вот-вот рухнет.

– Ну все! Я отведу вас к королевскому лекарю, и немедленно.

Она подняла глаза. На лбу появилась морщинка.

– Почему?

– Вы меня поблагодарили. Очевидно, вы не в себе.

Она показала мне рукой непристойный жест, и я понял, что она действительно пошла на поправку.

Тихо выдохнув, я взял свою кружку и отхлебнул половину теплого бренди.

Я сидел напротив нее, наблюдая, как она постепенно перестает дрожать. Мои мысли блуждали в нескольких направлениях одновременно. Это была первая ночь, когда я не патрулировал границу, не навещал Сила в темнице или не встречал Вэл в штабе, чтобы просмотреть все донесения. Мысль о том, что я оставил все королевство беззащитным перед ледяными драконами, вызывала у меня куда больше беспокойства, чем обычно.

Однако мне было никак не объяснить свое отсутствие моей ненаглядной подруге. Ведь в конце концов, как только закончится действие клятвы на крови, она использует эту информацию против меня.

Прежде всего Адриана была журналисткой. А еще она хотела, чтобы я потерпел фиаско, и годами пыталась этого добиться. Об этом мне никогда не забыть, как бы ни были размыты границы между нами.

Да и в любом случае она была не в том состоянии, чтобы оставлять ее одну.

Она оглядела меня с ног до головы с непроницаемым выражением лица. Бывшие любовницы, которым я доставил удовольствие при помощи языка, вели себя после этого совершенно иначе. Я это прекрасно помнил, хотя и воздерживался в течение последних нескольких лет. Впрочем, ясно было, что она не воспылает ко мне нежными чувствами как по волшебству, только потому что я довел ее до высшей степени наслаждения. Причем дважды.

– А я уж было подумала, что вы как Принц Греха обладаете некой сверхъестественной способностью распознавать людей по запаху.

Я приподнял бровь.

– Это вы так сравнили меня с собакой?

Ее губы искривила насмешка.

– Осторожнее. Вы сами себя подставляете, ваше высочество.

– К чему нам весь этот официоз, Адриана! Можете называть меня Габриэлем или Экстоном.

Ее взгляд задержался на моих губах. Мое тело едва ли нуждалось в каком-либо поощрении, чтобы тут же откликнуться на проявление ее интереса. Я отодвинулся и уставился на утрамбованную землю.

– Наша связь не помешает конкурсу? – спросила она. – Понимаю, в ней есть некий физический… аспект.

– Этот аспект возник только из-за нашего взаимного влечения, – сказал я. – Он не был создан магией, она лишь усилила то, что мы оба и так чувствовали. Если бы только у одного из нас появилась определенная… потребность, другого она бы не затронула. Это всегда основано на взаимных эмоциях. Связь установилась, а значит, мы оба этого хотели. В противном случае мне бы при всем желании не удалось навязать вам эту сделку.

Она немного помолчала, обдумывая мои слова.

Правда заключалась в том, что из-за нашей связи в течение ближайших нескольких недель дела обещали принять весьма занятный оборот. Если один из нас отдалится от другого на слишком большое расстояние, это приведет к ощутимым последствиям.

– Но ведь мы с такой легкостью могли этого избежать! – сказала она наконец. – Теперь я знаю, кто вы такой, и шансы на то, что между нами возникнет хоть какое-то влечение, стремятся к нулю.

Я одарил ее насмешливой улыбкой. Умом она могла ненавидеть меня сколько угодно, но даже это не мешало ей хотеть меня, даже сейчас, и никакая другая магия меня больше не волновала.

– Что ж, – сказала она, – как только улягутся бурные впечатления от сегодняшней ночи, так оно и будет.

Я фыркнул, за что получил от нее раздраженный взгляд. Огонь в костровой яме уже как следует разогрел пещеру, так что я занялся своей промокшей рубашкой. От того, как Адриана все отрицала, я не выдержал и рассмеялся.

– Что смешного?

– Вы не то чтобы лжете себе, дорогая, но не признаете одного факта, о котором я прекрасно осведомлен. А следовательно, не признаете и того, что мы уже ощущаем эти чары. Сегодня нас влекло друг к другу не только из-за нашего свидания. И даже не из-за мощного множественного оргазма, до которого я вас довел.

– Вы чересчур самонадеянны и неправы.

Я приподнял бровь.

– Неужели? Кажется, я припоминаю, как вы возбудились после предложения вас отшлепать, тем более вы прекрасно знали, что это был я. И ведь не только тогда, но и во время нашего маленького столкновения? Не думайте, что я не заметил, как ваше тело на меня отреагировало.

Приятный румянец расцвел на ее щечках, нежных, как лепестки.

– Если хотите знать, я представляла своего незнакомца, а не вас.

Голос ее был подчеркнуто чопорным и корректным. Если бы я не знал, какие тайные желания одолевают Адриану, ни за что не подумал бы, что она лелеет тайную фантазию о том, чтобы быть застигнутой за непристойностями.

– Не хочу вас расстраивать, – сказал я, наклонившись к ней и понизив голос до низкого мурлыканья, – но ваш незнакомец – я. И я был весьма недурен, когда стоял на коленях, наслаждаясь вкусом каждого дюйма вашего тела.

Она отхлебнула бренди один раз, потом другой так, будто алкоголь помешал бы воспоминаниям всплыть на поверхность. Теперь я вновь почувствовал ее возбуждение. И знал, что она вспоминала каждое движение моего языка и вовсе не испытывала к нему презрения, как бы ей ни хотелось обратного.

По крайней мере, от этого я гораздо спокойнее принял то, что и сам возбудился. Она не могла винить меня за то, с чем боролась сама.

– Да уж, теперь эта фантазия полностью уничтожена.

– Хм… Посмотрим.

– Нет, ни за что! Теперь я знаю, кто вы, и неважно, возбуждены вы или нет, я не пойду на поводу у каких-то там затяжных… эмоций.

Из-за магии, скрепившей нашу клятву,