Бес лести предан - Элиот Лилит

Небо было черным, но Нелидова демонстративно отвернулась от огней ночного города и потянула его во мрак, на набережную Невы. Ветер дул страшный, а Алексей был без плаща. Император ввел утепленные зимние мундиры, чтобы военные больше не мерзли на заснеженных улицах, но Алексей слишком много времени проводил в помещении, чтобы носить такой, и на нем была обычная форма. Нелидова, не замечая охватившую его дрожь, замерла у кованого ограждения. Река была стянута льдом и припорошена снегом. Свет редких фонарей искрился на нем бронзовой россыпью.

– Эта прогулка б-больно уж ос-свежающая, – простучал зубами Алексей.

– Зачем, скажите на милость, вы согласились?

– Вас проводить? С-сам задаюсь этим вопросом.

Нелидова нетерпеливо топнула ногой.

– Взять на себя обязанности генерала Мелиссино!

Алексей оторопел. Уж не метила ли она сама в военные губернаторы?

– А кто, если не я?

– Кто угодно! – отрезала Нелидова. – Вы когда в последний раз в зеркало смотрелись? У вас вид ходячего мертвеца! Павел Петрович об этом не беспокоится только потому, что считает такой вид образцовым для порядочного трудяги, но у вас своя-то голова на плечах есть? Вы же себя в гроб загоните!

Алексей клацнул зубами, уже не от холода. Ей-то какое дело?

– При всем уважении, Екатерина Ивановна…

– Сдалось мне ваше уважение! – щеки Нелидовой раскраснелись от мороза и злости. Видеть ее такой было почти приятно. – Ну почему вы оба такие упрямцы? Павел Петрович хотя бы спит каждую ночь, а вы? Кутайсов сказал…

– Кутайсов? Он-то здесь при чем?

– При том, что этот болтун вечно обо всех сплетничает. Так вот, он недавно сказал, будто видел, как вы шастаете посреди ночи на любовную прогулку, да только кто в это поверит? Вы и сердечные прогулки – выдумал же…

Пришел черед Алексея залиться гневным румянцем.

– Что, так уж невероятно?

– Абсолютно невероятно, – безжалостно подтвердила Нелидова. – Да я бы вас первая поздравлениями засыпала, но у вас же в голове ничего не помещается, кроме работы и императора.

Нет, это уже ни в какие ворота не лезет… Обида пронеслась по венам стремительно и жгуче – диво, что снег под сапогами не изошел паром.

– Послушайте… – прошипел Алексей.

Но тут уши взрезал хруст разламывающегося льда.

Он уставился на реку, расчерченную глубокой трещиной. Поверх выступила черная вода, точно кровь из раны. В ноздри ударил сладко-прелый аромат гнили. Алексей завороженно смотрел, как трещина ширится, расползается чернильным пятном и из речных глубин с бульканьем лезет что-то белое и изломанное. Тонкие костлявые пальцы ухватились за край льдины. Выбеленные водой и временем, облепленные густыми ошметками тины, они лезли наружу – десятки, сотни, копошащееся месиво костяных опарышей…

– Алексей Андреевич! Алексей, что с вами?

Ладони обожгло холодом. Алексей вцепился в него, как в последнюю опору, и удержался, чудом не упав виском на гранитный столбик ограждения. Дыхание вырывалось из груди со свистом, оседало в воздухе мутными облачками пара. Сердце колотилось.

На реке белел снег, первозданный и нетронутый.

Маленькая ладонь с силой похлопала его по щеке.

– Алексей Андреевич, вы меня слышите?

Не разгибаясь, он поднял голову.

– Вы мне сейчас пощечину дали?

– Ах, вам такое нравится? Следовало догадаться.

Нелидова стояла, уперев руки в бока. Ветер трепал ее черно-белый плащ, волосы развевались темным облаком, а щеки горели ярче прежнего. Никто в целом мире не назвал бы ее сейчас неказистой.

– Как вы… быстро меня раскусили, – выдавил он, с трудом переводя дух.

Она закатила глаза.

– Да тут раскусывать на один зубок. Каждый мужчина в глубине души мечтает, чтобы сильная женщина хоть разок хорошенько отхлестала его по щекам. Вы тему-то не переводите. Что с вами такое? Уже обмороки от усталости пошли?

Алексей снова покосился на реку. Скажет правду – Нелидова сочтет его сумасшедшим. Только и нужно, что солгать. Разве не этим он занимался всю жизнь?

– Мне показалось, что из реки лезут мертвецы.

Нелидова вскинула брови.

– И только-то? Разве не должны были схватки с бесами закалить ваши нервы?

– Ну извините! – выдохнул Алексей. – Я такое не каждый день вижу.

Нелидова пожала плечами.

– Павлу Петровичу тоже вечно мерещится всякое. Он говорит, это не бред, а отголоски прошлого, будущего и того, что лежит за гранью мира. Про Петербург ведь не просто так говорят, что он построен на костях. Может, он и вовсе проклят – о таком вы не думали?

– Многие древние города построены на «костях» своих строителей, – возразил Алексей.

– Так может, они все прокляты. Что хорошего можно возвести на фундаменте из крови и костей?

– Это уже какой-то мистицизм.

– Да ну? – Нелидова остро улыбнулась. – Вы всю жизнь глядите в лицо тьме и пожираете бесов на завтрак, а легенды о проклятых городах считаете мистицизмом?

Алексей вспыхнул. Неужели она тоже знает, что он такое?

Ну, конечно, знает… Тут и слухов не надо – у императора от нее тайн нет.

– Это другое. Бесогонство – все равно что наука, здесь есть свои правила и законы, просто мы не все еще знаем. А проклятья… Если бы проклятье падало на каждый город, при постройке которого умирали люди, уже весь мир бы ушел под воду.

– Что ж, может быть, дело и не только в этом. Но разве вы не чувствуете, какая гнетущая тут атмосфера? Знаете, сколько людей бросалось в эту реку? А сколько умирало в местных вспышках болезней и наводнениях? Да и в конце концов, разве сам основатель этого города не должен быть проклят?

– А это-то вы с чего взяли?

Мало кого в их истории почитали так, как Петра Великого. Если уж он проклят…

– А по-вашему, человек, убивший собственного сына, не заслуживает быть проклятым? – глаза Нелидовой сверкнули. – Как по мне, хуже преступления не придумаешь. Даже странно, как часто это случается. Петр Великий, Иван Грозный… И у всех, если верить Павлу Петровичу, были при себе эти Темные.

Алексей потрясенно уставился на нее. Он об этом слышал впервые.

– Чего вы так вытаращились? Не знали? Ну, я бы на его месте тоже об этом помалкивала.

– Что вы пытаетесь сказать? – голос не слушался. Уж конечно, его величество бы никогда…

– Да разумеется, не это! Вы что, с ума сошли? – Нелидова раздраженно тряхнула головой. – Только сами знаете, что люди могут выдумать, если им волю дать.

Чудовищная догадка поразила Алексея.

– А Александр? Александр об этом знает?

– Понятия не имею. Его тоже обучал этот всезнающий пруссак – может, знает, а может и нет. Но не вздумайте с ним об этом заговаривать, слышите?

– Не бойтесь, не