Злейшие пороки - Хлоя Гонг

– Не переоценивай себя. Твоя польза уже исчерпана.

Отта поднимает ногу, готовясь к пинку, и Калла не упускает случай, с силой дергает за нее, валит на пол. Но успех ее наступательной тактики явно ограничен: извернувшись, Отта не падает плашмя, а встает на колено. Зашипев, Калла отшатывается, пока Отта не развернулась и не нанесла удар ногой. За то время, пока Калла с трудом встает, стоящая на коленях Отта предпринимает атаку, едва не попав Калле в лицо.

Калла потрясена.

Отта Авиа дерется так, будто ее обучали во Дворце Неба.

Калла с силой толкает ее, не давая увернуться. Но Отта быстро оправляется от удара, вскакивает и отступает на несколько шагов. Во Дворце Земли особенно любили учить защищаться. Вот почему Август сражаться вообще не способен: он готов делать перескоки на расстоянии и проливать кровь, но вздрагивает еще до того, как наносит удар.

Подчиняясь интуиции, призыв которой она не может облечь в слова, Калла встает и пытается сделать перескок.

Глаза открываются и снова закрываются, показав одну и ту же картину мира. Ее не впустили. Отта Авиа… сдвоена.

Должно быть, Отта почувствовала попытку вселения. От ее замаха Калла не успевает уклониться достаточно быстро. Ее схватили за плечо, Отта делает подсечку, сбивая ее с ног. Все эти ощущения смутно знакомы Калле, в них чувствуется отзвук чего-то другого. Чертыхаясь, Калла хватает Отту за руку, пытается вывести ее из строя, но Отта зла из-за попытки вселиться в нее, и, когда она бьет головой по голове Каллы, той на миг становится страшно.

Отдать корону она не может.

Увернувшись, Калла краем глаза видит, что Антон наконец приходит в себя. Но времени оправиться она ему не дает. С криком «Антон, лови!» она бросает ему корону. Не останавливаясь, она выпускает поток своей ярости, меняет направление взмаха и теперь целится в Отту. Вспышка исходит из ее ладони, образует дугу, бьет Отту в спину.

Она как будто стреляет энергией из ладоней. Словно превратилась в оружие, порох в котором взрывается от удара, а взрывная волна точно направлена наружу. Но Отта явно более опытна в подобных маневрах. Она решительно обтирает лицо.

А когда поднимает руку и стискивает на весу кулак, у Каллы перехватывает дыхание.

– Все могло пройти так легко, – говорит Отта. Она подступает ближе, по-прежнему протягивая к ней кулак. – Ты могла бы вернуть то, что украла. И мы все просто разошлись бы по-хорошему.

Калла хватается за шею. Оставляет ногтями на ней царапины, но вдохнуть никак не может.

– Чего я не понимаю – как ты это сделала. – Отта уже совсем рядом. Перед глазами Каллы плывут черные пятна, заслоняя обзор. – Кто ты такая? Сама-то ты знаешь? Видимо, нет.

– Отта, прекрати.

Отта оглядывается на Антона, ее кулак слегка разжимается, и Калла успевает глотнуть воздуха. Шатаясь, Антон поднимается на ноги возле лестницы. На одном его виске темнеет кровоподтек. Из порезов, оставленных на руке битым стеклом, сочится кровь и пачкает корону, которую он держит в той же руке.

– Пытаешься спасти ее? – огрызается Отта.

– Нет, – отвечает он, поднимая корону. – Но уверен, что это сделают небеса, когда нанесут удар.

Отта понимает, что он задумал, на секунду раньше, чем Калла. Ее кулак разжимается еще немного. Калла делает вдох, кашляет, торопливо наполняя воздухом легкие, черные пятна рассеиваются. К тому времени, как Отта выбрасывает руку в сторону Антона, чтобы атаковать его, уже слишком поздно.

Антон водружает корону на собственную голову, и комнату во второй раз наполняет ослепительный свет.

Калла пробыла без сознания вряд ли больше нескольких минут. Когда она приходит в себя, слух улавливает лишь пронзительный вой.

Еще несколько секунд требуется, чтобы к ней вернулась зрение, и тогда она видит рядом Антона и корону, лежащую на полу. Прикладывает ладонь к его шее. Пульс сбивчивый, но он все-таки есть.

Она пытается подняться на локте. Мышцы визжат от боли, протестуют так отчаянно, что Калла снова валится на пол. Вяло водит вокруг взглядом. А, вот где Отта – ее отбросило к трону. Она шевелится, подносит руку к лицу.

Антон выиграл ей достаточно времени, чтобы сравнять счет в битве. Надо положить ей конец.

Калла осторожно поднимается на колени и замирает. А когда призывает избыточную ци, чтобы метнуть ее, оказывается, что она пуста. Эта вспышка короны что-то сделала с ней, вытянула все дочиста. Создавать новую печать уже некогда.

Она проводит ладонью по осколкам стекла на полу, выбирает среди них самый острый.

Антон вздрагивает всем телом. Хватает ртом воздух, разом открывает глаза. Пытается что-то сказать, но Калла сосредоточенно встает на ноги. Она ничего не может услышать. Ее ушам требуется время, чтобы прийти в себя. Может, она вообще оглохла, лишилась барабанных перепонок, потому что стояла совсем рядом с источником взрыва.

Поднявшись, Отта не сразу переходит в оборону. Она поворачивается к Калле спиной – видя, что та держит в руке, зная ее основную цель – и шатко бредет к окну. На ее лице нет страха. Только непреклонная решимость, будто эта схватка здесь и завершилась, и она уже сделала свой выбор.

Вой в левом ухе Каллы утихает. И в тот же момент, когда она улавливает первые шаги по дворцу внизу под ними, ей становится понятно, что пытается сказать Антон и почему готова бежать Отта. Способность слышать возвращается к Калле, словно наконец провернулся заевший замок, и сразу крики наполняют тронный зал, шум слышится со стороны лестницы, окружая ее. Действовать надо быстро. Калла едва успевает обернуться, как лезвие рассекает воздух и вдавливается ей в плечо.

Вэйсаньна. Калла отчаянно вглядывается в их лица, пытаясь понять, что происходит, и действительно понимает. Стража Августа последовала за ними через Жиньцунь и приграничье точно тем же способом, каким передвигались сами Калла и Антон, а затем вселилась в сосуды, лежащие у дворца. Конечно, так все и было: едва стражники поравнялись с их телами, рухнувшими у границы, они наверняка поняли их тактику. Один из ворвавшихся в зал выходит вперед, Калла узнает поступь Галипэя.

– Подождите, – слабым голосом говорит Калла. – Подождите…

Галипэй подхватывает корону. Делает знак подчиненным окружить Антона. Остальным указывает на нее, и хотя Калла силится вырваться, трое Вэйсаньна окружают и хватают ее. Несмотря на то что тела им достались какие попало, выучку они захватили с собой вместе с серебром глаз. Они слишком