Академия Правителей – 3 - Джон Голд

— Ш-ш-ш!

Шипение стало тише, но змей продолжал колотить оракула перчаткой, словно живую грушу.

— Мрр! И ещё: «Таких глупых Чтецов Небес, мряу, надо… Э-э-э… Что-то про Спарту, гору и детей, сбрасываемых вниз», — кот замер, прислушиваясь к шипению. — Ага, понял. Старшой Каа ночью кино смотрел. Говорит: «Леонидас должен был сбросить тебя в тот колодец. Жи-ши-шь Шпарта».

Из прерванной речи Романа я уловил только одну фразу.

— Появится Охотник SS-ранга [7]?

В недоумении поворачиваюсь к Ведьме.

— Что? — хлопая глазками, воительница развела руками. — Теперь я здесь легально нахожусь. Через несколько дней младший сын пойдёт в частную школу. А старшего к вам на первый курс зачислят.

[Она планирует остаться в Петрограде?] — понял я спустя секунду. — [Ох, женщина! Что у тебя в голове творится? То убить пытаешься, то вдруг поближе переезжаешь… Пожалуй, не буду говорить, что сам скоро отсюда съеду.]

Тук-тук-тук…

Змей продолжил лупить Романа, но делал это без огонька. Больше походило на тумаки сенсея, вдалбливающего науку в глупого ученика.

— Ой! Тоха? — вдруг из ниоткуда раздался голос Павла Либе. — У тебя гости?

Рыжий инопланетянин появился около ближайшего окна в штанах и домашних тапках. Увидев осьминога, Паша отсалютовал тому опустевшей кружкой.

— Здрасьте! Я ненадолго, — повернувшись ко мне, он прошептал: — Тут такое дело. Мама мне карманных денег урезала почти в три раза. Вот я и подумал… Может, у тебя подработка есть?

Удивлённо смотря на рыжего, я покачал головой:

— Знаешь, Паша… Твоя мама — великий человек.

Анна Либе незаметно подвела Рыжего к очевидной мысли: «Хочешь больше карманных денег? Иди ищи работу». Причём мама точно знала, что её сын сразу пойдёт ко мне.

При виде Паши воительница резко дёрнулась и накрылась «доспехом духа». Всё действие заняло меньше секунды. Розалия собралась уже вскочить со стула, но я придержал её за плечо:

— Сиди, Ведьма!.. Не хватало мне ещё и квартиру разнести. В бою с ним у тебя нет никаких шансов. Не вздумай проявлять даже намёка на агрессию.

— Ай-ай-ай! — под градом тумаков от змея Роман вдруг заорал: — Да ты хоть скажи, за что колотишь⁈

— Шу-Ша-Щи! — Каа ещё более гневно зашипел.

Матроскин дёрнул ушами, будто услышал что-то необычное.

— Мрр! Старшой Каа говорит: «Такого глупца, как ты… За поверхностные суждения о влиянии Небесных Тел надо долго колотить».

Снова дёрнув ушами, кот повернулся к Паше. Инопланетянин не исчез, хотя его прежние внезапные визиты длились около десяти секунд. В этот раз прошло уже около двадцати, а Рыжий всё ещё стоял с пустой кружкой. Прямо сейчас он с улыбкой поглядывал на драку оракула со змеем.

— Ладно. Можешь с нами посидеть, — поворачиваюсь к Петру. — Сделай гостю кофе и быстрый перекус.

— Уру-ру-ру! — довольно урча, Осьминог полетел в сторону шкафа с вкусняшками.

[Интересно, а Пётр может растолстеть на сладком?]

— Я со своей кружкой, если что!

Пожав плечами, Паша пошёл вслед за осьминогом и обошёл нас с притихшей Розалией. Тут-то на него нацелился Матроскин. Позабыв о боксёрском поединке, кот бросился куда-то за спину Паши. Приземлившись, он стал прыгать, махать лапами… Будто отгонял нечто невидимое.

— Ты что делаешь? — смотрю на кота с недоумением.

Матроскин замер, словно хищник, готовящийся к очередному прыжку.

— Мрр! Я сам не знаю… Кошачьи инстинкты говорят мне, что я просто должен так делать, — при взгляде на Рыжего зрачки кота расширились до предела. — Там ЧТО-ТО есть, Великий! Я этого не вижу, мряу. Чувствую, что оно там есть… Большое, сильное… И никуда не уходит.

— Да ты что⁈

Прикрыв глаза, я сам перешёл на сверхчувства. Окружающий мир исчез. Остались только тьма, ауры, сгустки маны и ореолы силы, недоступные простым смертным.

Граница между видимым и невидимым стёрлась за одно мгновение. В этой пустоте осталось всего четыре фигуры: Матроскин, Розалия, Паша и хрен пойми какое существо, вечно таскающееся за его спиной. То ли тюремщик, то ли охранник, то ли ещё кто-то. Оно выглядело как гуманоид с тремя парами глаз, терновым венцом на голове и кожистыми крыльями.

Эта страхолюдина сейчас играла с котом. То тянула к нему лапищу с острыми когтями. То резко её убирала.

[Видимо, Матроскин ощущает это существо из-за своей черты биоэлектрических полей. Чувствует, но при этом не может ни увидеть, ни прикоснуться.]

Уловив моё внимание, шестиглазое создание едва заметно шевельнуло пальцем… И кот исчез. Я ощутил, как Матроскин очутился в соседней квартире. То есть телепортировался, как Паша, без каких-либо хлопков.

— Кота верни, — обратился я к непонятному созданию. — Ты в чужом доме! Изволь соблюдать местные порядки.

Возможно, существо не знало нашего языка, но суть ловило верно. Ещё одно едва уловимое движение мизинцем, и Матроскин вернулся к нам в квартиру… С чужим тапком в зубах.

— Что? — обувка выпала из его рта. — Как я тут оказался?

Розалия во все глаза смотрела то на Матроскина, то на Пашу, то на меня. Воительница поняла, что произошло нечто, выходящее за рамки её понимания мира.

Тук-тук-тук…

— Это ты! — оракул указал рукой на змея. — Ты тот мастер, что поменял флажки местами!

— Ш-ш-ш!

Каа швырнул в лоб гостя боксёрскую перчатку и гневно прошипел:

— Змей говорит, — я решил вмешаться, едва сдерживая смех, — что ты ни черта не смыслишь в движении светил на небосводе. И не распознаешь Бога, даже если тот окажется прямо перед тобой.

Каа подполз к доске и стал быстро-быстро менять флажки местами. При виде этой сцены лицо Романа вытянулось от изумления.

— Но как же… Человек с щупальцами?

— Он занят, — кивком указываю на кухню. — Кофе другому гостю наливает. Плащ-невидимка в шкафу висит. Если тебе нужны советы по движениям светил, обращайся к змею.

Каа завертел головой… Кажется, ища предмет, которым можно швырнуть в оракула.

— Не перебарщивай, — подсказал я змею. — Это всё же гости. Каа, спокойнее. Человек перед тобой не имеет благословения. Поэтому не способен понимать окружающий мир так же, как и ты.

— Ш-ш-ш!

— Нет, Роман не «глупый», — качаю головой. — Это ты слишком умный.

Каа аж затрясло от сдерживаемого гнева. Метнувшись к кухонному столу, он телекинезом подхватил стакан с зубочистками. Вернувшись к доске с флажками, змей стал быстро-быстро тыкать ими, рисуя замысловатую картину.

Потом снова метнулся к кухонному столу и взял оттуда зубную нить. Филигранно применяя Телекинез, Каа протянул ниточку между флажками Ромы и зубочистками, показывая «другую»… Понятную только избранным картину. Точнее, вектора движений неких условных объектов. Чем-то она походила на старую карту Москвы с радиальными линиями, кольцами и