Гаремник. Книга первая - Владимир Геннадьевич Поселягин

два дня ждал пока выйдет на режим работы. Что учить, я долго не думал, давно решил. База «Техник-универсал» седьмого ранга. Описания к ней нет, но название само за себя говорит. Думаю, к окончанию войны закончу учить. Главное не потерять, как ту базу знаний что по музыке. Так что, уже третий день как учу техническую базу. Пока первый ранг не закончил, большой объём видимо. Что по наградам, что хочу получать, то тут шкурный интерес, для орденоносцев почёт и уважение, проще нужное добывать, пока вот тут на передовой я и геройствую. Потом куда дальше пошлют не знаю, но нужно хапнуть до предела. Дальше-то так с наградами уже везти не будет. В тылу работаю, как врач, и до конца войны, а к концу войны при массовых награждениях, те серьёзно обесценятся, такого пиетета не будет. Так что я хорошо понимал к чему всё идёт, прославлюсь вряд ли, такое освещать не будут, как возвращение знамён, но отблагодарят, это факт. Надеюсь потом к лётчикам старшим врачом пошлют, мне в прошлый раз там понравилось, если бы не эта мразь Голубев, хотя и кладовщик тоже тот ещё хмырь, так бы там службу и нёс.

В принципе по выходу всё также и завертелось, с небольшими изменениями. Фомин продавил, да и Хазин помог через своего дружка генерала Неделина, при массовом награждении героев Брестской Крепости, мне дали два ордена «Красной Звезды», из тех, что передал нашим ранее. За спасение блокированных бойцов и командиров из Крепости, второй за медсанбат и семьи краскомов. Их всех освободили. За дело щедро одарили, это признавали. Тут медсанбат похоже тоже собирались расформировать, всё к этому шло, но меня и Фомина на третий день, как раз наградили, дёрнули в Москву. А знамёна я сдал политуправлению обороны на этом участке. Их приняли, как и рапорт, как я их добыл. Фомин орден «Ленина» получил, звание бригадного комиссара, и должность командира политуправления стрелкового корпуса. А мне дали военврача второго ранга, майор по сути, Звезду Героя, и орден «Ленина», говорю же отблагодарят, и обратно в мою Шестую Орловскую стрелковую дивизию, заместителем командира медсанбата и старшим хирургом. Ну хоть так. Рука восстановилась, уже провожу операции. А пока мы в Москве были, бегал по рынкам, закупался. Там и отбыл поездом на Рославль, в том направлении и бьётся моя дивизия. А Фомина куда-то южнее. Похоже в Киевскую группировку войск. Мы попрощаться успели, тот раньше на день отбыл.

Надо сказать, всё неплохо так завертелось. Прибыл я в Рославль первого августа, рано утром, у города уже активные бои шли. В комендатуре подсказали куда мне, да на склады, там и доеду до своих. Повезло, было две машины как раз медсанбата, и с ними в часть направился. Я про Москву, что всё хорошо прошло. Там всё как-то быстро произошло. Самолётом доставили, знамёна уже тут были, дальше заселили нас в гостинице для командиров, даже номер один, двухместный, там приводили себя в порядок, форму парадную нам приготавливали, два дня рапорты писали в Политуправлении, интересовались что и как у Бреста было, а потом награждение в Кремле, по представлению Политуправления, и быстро провели. Не понятно причём тут Фомин, он этого дела вообще не касался, но и ему вот упали блага. На рынке я дважды бывал. Да и что там накопиться успело? Тридцать два килограмма накачалось, плюс проел на три кило. Меня в принципе неплохо кормили. А так как лечить себя давно закончил, то и ел как обычный человек. Покупал солёные грибы, запас сделал на двадцать литров разных. Почему-то они не килограммами взвешиваются, а литрами. Даже сам заправил, одни со сметной, другие маслом и луком с чесноком. Сало брал, деревенские вкусности. Быстро заполнил. Запасы, что ещё скажешь? Лучше их иметь, чем без них. А дальше прибыл в медсанбат. Он действительно понёс потери, и вот восполняли личный состав, тем более я тут и числился, так что оформили, и приступили к делу, повёл операции. А раненые потоком шли, снял часть нагрузки с врачей, тут операции даже военфельдшеры делали, хотя это не по их уровню знаний. К слову, к обеду вызвали к командиру дивизии, и я штабным командирам, сверкая новыми наградами и шпалами военврача, описывал всё что было в Крепости, как вышли из неё, как готовились выйти, сидя в лесу, освободили семьи, кстати, некоторые были и тех командиров, что тут присутствовали. Для них это новостью было. Я им лично подтвердил, что их вывели, спасли, и отправили в тыл, пусть писем ждут. Комдив интересовался что там с Фоминым. Описал что и как было. На этом и отпустили.

А утром узнали, что мы в окружении, комдив погиб. Немцы ворвались в Рославль, где я вчера был. Впрочем, у меня своя работа. Раненых очень много, обрабатывали. Бойцы все деревни посетили вокруг, и реквизировали телеги с хозяевами, временно. Вывезем раненых, там отпустим, так что грузили их, оборудование медсанбата, и с частями дивизия смогли вырваться. А дальше так и шли бои, я не отслеживал. Работы было столько много, по десять часов за операционным столом, какое там ночами летать к немцам и авиацию прореживать? Тут на ногах еле стоишь. Там новые окружения, снова вырвались, потеряли почти всё, но людей вывели. Личный состав цел. Там погиб командир медсанбата, военврач второго ранга Лисовский, так что я принял командование. Меня окончательно утвердили через четыре дня. Так и воевали, снова попадая в окружения, но вырываясь с частями армии. К концу сентября, нас перебросили под Курск, и воевали уже там, обороняя город. Бои ожесточённые шли, и только к концу октября немцам удалось прорвать оборону и выйти к городу. Пошли жёсткие уличные бои, дивизии отошла за реку Тим. Хорошо я держал руку на пульсе, и мой медсанбат, а нас пополнили все необходимым, успел заранее выйти и отступить в полном порядке. Тут в лесу мы разместились, взвод охраны был и две пулемётные зенитки, так что продолжали работать, обрабатывали раненых, и отправляли в тыл санитарными обозами. Работа устраивала, и даже такая напряжённая, хорошая нагрузка на боевые имплантаты, они полностью развернулись. Тем более я давал им предельную нагрузку. За те три месяца всё же раз пять ночами летал к немцам в тыл. Каждый раз новый аэродром. Проникал тайно на территорию, и просто вырезал лётный и технический состав. Дважды чисто сработал, охрана не почесалась. Я её не трогал, та мне не интересна. В третий