Пересмешник на рассвете. Книга 1 - Дмитрий Геннадьевич Колодан

обходят дом по кругу – выхода нет. Это странно. Дом стоит на улице, в ряду других похожих домов. Стоит впритирку, и вроде ничего не мешает им уйти отсюда верхом. Дорогой, до которой не добраться ни Бальяско, ни его свиньям. С крыши на крышу, дальше от земли и ближе к небу.

Но так только кажется. Они идут вдоль края, и все это время от соседних крыш их отделяет расстояние, которое прыжком не преодолеть. Соседние крыши всегда оказываются на противоположной стороне улицы. Будь у них крылья… Но крыльев у них нет.

В то же время Флип не сомневается в том, что выход есть. Это ловушка, бесспорно, но здесь не бывает так, чтобы из ловушки не было выхода. Надо только его найти и увидеть. Таковы правила. Ключевое слово здесь – «лабиринт». Он может принимать любые формы, любые обличья, но сути это не меняет. В лабиринте всегда можно пройти дальше и еще дальше, надо только понять как.

– Эй! Клара! Клара! – вопит Бальяско.

– Чего тебе? – Девушка останавливается и смотрит вниз.

Широко расставив ноги, серый великан стоит на спинах двух свиней-гигантов. Тощие руки скрещены на груди, шея вытянута – в горле словно копошится длинная суставчатая змея. В одном месте кожа на боку порвалась, обнажив бледно-желтые ребра, из-за которых торчат пучки желтой соломы.

Разнообразия ради свиньи перестают бросаться на стены. Стадо Бальяско, все звери как один, задирают головы и смотрят на Клару; пустой, слепой взгляд, глазные яблоки – каждое размером с бильярдный шар – бессмысленно двигаются под сросшимися веками, слюна капает из оскаленных пастей.

– Я хочу предложить тебе сделку, – кричит людоед.

– Ты обманешь, – говорит Клара.

– Зачем мне тебя обманывать? – удивляется великан. – Мы на одной стороне. Мы оба участвуем в Представлении.

Клара фыркает.

– Это ты так думаешь. – И, чуть помедлив, добавляет: – Что за сделку?

– Хей-хо! – радуется Бальяско. – Я знал, что мы договоримся!

– Что за сделку? – перебивает его Клара.

– Я отпущу вас, мадам, а взамен вы отдадите мне его.

– Его? – переспрашивает Клара. Смотрит на Флипа, и у того мороз пробегает по коже.

– Ну уж нет! Ты получишь его только через мой труп.

Бальяско хохочет.

– Разумеется получу! Но к чему доводить до крайностей? Это выгодная сделка, все в выигрыше.

– Неужели? Зачем он тебе?

Бальяско пожимает плечами, и этот жест оборачивается тем, что плечевой сустав разрывает кожу и остается торчать наружу.

– Из него выйдет отличная свинья, уж поверь мне.

– Тебе? Поверить? – Клара смеется, демонстративно громко и фальшиво.

– Почему бы и нет? – взвизгивает великан, судя по голосу – оскорбленный до глубины души. – Это честная сделка. Ты получаешь свое, я свое… Слышишь?

Он поднимает над головой растопыренную пятерню. И все замолкают разом – Клара, Флип, Клякс и даже свиньи. Тишина обрушивается, будто с небес упало огромное ватное одеяло. Она давит куда сильнее гула звериных голосов. И в этой тишине звучит крик. Совсем рядом. Флип уже не сомневается, что кричит маленькая девочка. Дафна. Сестра его Клары.

Девушка спадает с лица. Щеки бледнеют, губы вытягиваются в тоненькую ниточку. Она так напряжена, что кажется, еще мгновение – и она прыгнет с крыши. Бросится на этот голос, и плевать на то, чем это обернется.

– Стой! – вскрикивает Флип.

Клара отстраняется от края. Еще полшага, и свиньи бы пировали над ее телом. Если только Бальяско не припас для нее чего похуже. Она смотрит вдаль, и в глазах ее блестят слезы.

– Ну, что скажешь? – хохочет Бальяско. – По-моему, ответ очевиден. Но не буду настаивать. Выбор, само собой, остается за тобой. Она или он?

Клара молчит. Ее кулаки сжаты, слезы катятся по щекам. Она должна быть там, рядом с сестрой, должна ей помочь, а вместо этого… Флипу больно на нее смотреть. Больно оттого, что ей приходится из-за него плакать.

– Я, – он глубоко вдыхает, – я согласен.

– Что?!

– Если это выход, то я согласен. – С каждым словом уверенность его крепнет. – Пусть он забирает меня.

Если ради этой девушки он должен пожертвовать собой, стать частью безумного стада Бальяско – так тому и быть. Ему страшно, конечно, до дрожи, но есть вещи и посильнее страха. Слезы Клары…

Девушка смотрит на него грустно и долго.

– Иди ты в задницу, – наконец говорит она. – Это не выход. Я не хочу… Я не могу тебя отдать.

– А почему нет? – подает голос Клякс. – Пусть Серый его забирает. Я с самого начала тебе говорил: на кой черт он нам сдался? А так от него будет хоть какая-то польза.

– Заткнись, – говорит ему Клара.

– Заткнуться? – Плюшевая собака пыхтит. – Ну уж нет! Почему ты меня все время затыкаешь? Сколько можно? Я имею полное и безоговорочное право на собственное мнение! Я его заслужил, и…

– Заткнись, – повторяет Клара, и в голосе ее слышится угроза. – Мне плевать на то, что ты ревнуешь.

– Я? Ревную? Неужели! Да кто бы мог подумать! А то, что ты сама…

Флип незаметно, бочком, бочком, пододвигается к краю крыши. Он все равно должен это сделать, что бы Клара ни говорила. Она никогда не позволит ему пойти на этот шаг, хотя очевидно, что у них нет иного выбора. Флип ее ловушка, все верно. Он камень у нее на шее. Но если он ее любит, то он не имеет права взваливать на нее эту ношу. Это его решение, он должен все сделать сам.

Флип сглатывает. Снизу на него с ухмылкой глядит Бальяско, ковыряясь в зубах костлявым пальцем. Серый великан все видит и все понял, он доволен. На счет «три»?

Сильный удар отбрасывает Флипа от края крыши, и он падает на черепицу, ударившись спиной и затылком. Звезды в небе взрываются яростным фейерверком. А мгновение спустя он видит перекошенное от ярости и обиды лицо Клары. Волосы ее растрепались, красные припухшие глаза блестят от слез. Клара сидит поперек его живота и колотит его кулаками в грудь. Больно. С виду она такая хрупкая, что сразу и не догадаешься, какая же она на самом деле сильная. И она ничуточки его не щадит – бьет что есть мочи.

– Ты… Глупый… Чертов… Идиот! – выкрикивает она между ударами. – Да как ты смел?!

Она отвешивает ему такую пощечину, что у Флипа звенит в ушах.

– Неужели ты не понимаешь? – кричит она ему в лицо. Крошечные капельки горячей слюны попадают ему на щеку. – Они все подстроили! Они хотят, чтобы я… чтобы ты это сделал! Чтобы это была трагедия! Представление! Самопожертвование, шрамы на сердце, сомнения, угрызения совести… И главный козырь в финале, как чертик из табакерки, – чудесное воскрешение! Выбирай!

Флип перехватывает ее руку, и Клара, обессилев в