Пересмешник на рассвете. Книга 1 - Дмитрий Геннадьевич Колодан

Она метнула взгляд на Вторника, но тот лишь развел руками.

– Не дрейфь. Из тебя выйдет отличная подсадная утка, Бандикут. Считай, это твое первое задание.

– Бред, – сказал Флип, падая обратно на стул.

– Значит, решено, – подвела итог Тереза. – Осталось составить план… Действовать будем без изысков. Вторник, твоя задача – связаться с Варгасом и под предлогом того, что мы поймали террориста, выманить его из Управления. Встречу надо назначить в тихом безлюдном месте. Там его будет ждать Бандикут, мы его свяжем, чтобы не возникло подозрений. Когда капитан начнет его допрашивать – прости, Бандикут, придется потерпеть, – появляемся мы… Желательно взять Варгаса живым, но тут как получится. Возможно, Бандикут, тебе придется погибнуть. После чего уходим. Мы с Сильвией прикрываем отступление. Всем все ясно?

– Бред, – сказал Флип громче, решив, что в первый раз его не услышали. – Нет, это шутка какая-то или вы ненормальные? Все?

– Не бойся, Бандикут. – Сильвия похлопал Флипа по плечу. Тот отшатнулся от него, как от прокаженного. – Если ты погибнешь – мы тебя не забудем. Твое имя будет высечено на скрижалях павших героев. Сам высеку – даю слово!

– Сильвия справится, – заверила Тереза. – Он делает лучшие надгробия в этом городе. Не веришь – можешь сам посмотреть на кладбище Святой Жозефины.

Флип издал долгий мучительный стон. Будь такая возможность, он бы давно отсюда ушел. Сколько можно терпеть этот цирк? Понимая, что должна его хоть как-то поддержать, Клара поймала его руку под столом и сжала кончики пальцев. Ответом ей был взгляд, полный тоски и скорби, но хоть руку не отдернул и то хорошо.

– В общем, задача ясна, – сказала Тереза. – Завтра начинаем действовать. Встречаемся в полдень, у обелиска на площади Согласия. А теперь нам пора уходить мы и так задержались здесь слишком долго.

Тереза встала из-за стола, и следом за ней поднялись Сильвия и Вторник.

– До встречи, бойцы. Победа будет за нами! Бандикут… – Флип страдальчески усмехнулся, однако пожал протянутую ладонь. – И…

Анархистка смутилась, сообразив, что за все это время девушка так и не представилась.

– Клара. Просто Клара, и все.

Глянув исподтишка на Вторника – агент слушал очень внимательно, – Клара решила не называть своего полного имени. Тереза нахмурилась, взвешивая достоинства и недостатки «просто Клары», и наконец сказала:

– Нет, так не годится… Сильвия?

– Одну секунду! – Бородач оглядел ее одним, затем другим глазом. Клара почувствовала странную неловкость, будто стояла перед ним совсем голая. – Хм… Крепкий орешек, так сразу не расколешь. Впрочем, чего гадать? Орешек, он и есть Орешек.

– Как скажешь, – согласилась Тереза. – Удачи тебе, Орешек!

Она отсалютовала девушке поднятой рукой.

– Э…

Клара не нашлась, что сказать. Орешек? Странное прозвище, но почему бы и нет? Во всяком случае, куда лучше, чем Бандикут. О чем подумал Флип, сказать было сложно, но вид у него был такой, словно его вдруг посетила муза и треснула по голове дубиной.

– Орешек? – пробормотал он. – Орех Клара?! Орех зари востока… Что за?

Рядом со столиком вновь материализовался Люсьен. Клара так и не поняла, каким образом кельнеру удается перемещаться столь незаметно при его выдающемся росте. Видимо, это был профессиональный секрет, передававшийся от кельнера к кельнеру, разглашать который запрещено под страхом смерти.

– Уже уходишь?

Тереза скорбно вскинула руки.

– Прости, дорогой, ты же знаешь: я не могу подолгу оставаться на одном месте. Это слишком опасно: псы идут по следу.

Она двинулась к мужу, но затем передумала и отступила на шаг, возвращаясь к своим «бойцам». В темных глазах заблестели слезы.

– Придет срок…

– Мы будем ждать. – Люсьен послал ей воздушный поцелуй. – Но и ты не задерживайся.

А затем анархисты ушли обратно в арку и дальше – в темноту подземелий под городом. Люсьен смотрел им вслед до самого конца, до тех пор, пока свет фонарика не растворился во мраке. После чего повернулся к оставшимся.

– За счет заведения. – Он печально улыбнулся, когда Радик взмахнул в ответ бокалом.

– Да уж… Значит, завтра на площади Согласия? Надеюсь, они не подведут.

– Ага, – отозвалась Клара. – Честно говоря, я ждала чего-то иного. Они странные.

Радик хмыкнул.

– По мне, будь они хоть трижды кретины – плевать. Если они выведут меня к Варгасу, остальное не имеет значения. Я слишком долго искал этого ублюдка, чтобы упускать даже такую возможность.

Флип крутил в руках пустой стакан.

– Есть сигарета? – спросил он цыгана.

Радик передал ему мятую пачку.

– Оставь себе, – сказал он. – А я, пожалуй, пойду. Час поздний, а завтра важный день, неплохо бы и выспаться.

Попрощавшись, он побрел к выходу из подвала. Клара и Флип остались за столом, в компании пустых стаканов. Оба молчали. Флип дымил сигаретой, не спуская с девушки глаз: видимо, ждал от нее объяснений. А Клара, не зная, что сказать и с чего начать, разглядывала собственные пальцы. Флип не выдержал первый:

– Ну и что это было?

Глава 45

– Что это было?

Флип медленно поднимает голову, оглядываясь. На мгновение ему кажется, будто он слышит крик. Далекий и тихий. Флип не понимает, откуда он доносится. А может, ему и вовсе померещилось? Разве можно хоть что-то расслышать за хрюканьем, рычанием, ревом и визгом гигантских свиней Бальяско?

Вместе с Кларой – удивительной, невероятной, волшебной Кларой – Флип сидит на краю крыши. На холодной и жесткой черепице. Они держатся за руки, точно подростки на первом свидании, не позволяя себе большего. Испуганные? До дрожи. Влюбленные? По уши. Они в ловушке.

Флип помнит, как они бежали по узким улицам, преследуемые ревущей живой массой. Помнит оскаленные пасти – трясущийся калейдоскоп желтых клыков, синюшных языков и влажных рыл. Помнит груды окровавленной плоти – свиньи бежали, сминая и топча своих сородичей, раскрашивая мостовые Города черной кровью. Помнит визгливый хохот Бальяско, уродливого серокожего людоеда, полный злобного восторга.

Все это он помнит так четко, словно это происходит с ним прямо сейчас. Словно он все еще бежит по меняющимся улицам, сжимая в руке ладонь Клары. Ветер треплет ее яркие волосы, тельняшка вздулась на спине пузырем. Но потом в его памяти зияет провал. Грубая склейка, будто кто-то вырвал несколько страниц из книжки на самом интересном месте.

Как им удалось спастись? Да и удалось ли? Каким-то образом они оказались на продуваемой всеми ветрами крыше. На крыше, с которой нет выхода. Это тупик, ловушка.

Свиньи окружили дом плотным кольцом. Наверх им не забраться – свиньи не умеют лазить по стенам. Но они пытаются: кипит, бурлит живая масса, в ярости бросается на стены и разбивается кровавым прибоем.