Перековка. Перевернутое Небо - Михаил Павлович Игнатов

могу сравнивать. Позади, там, где начинается берег, конечно, не земли Нулевого, но и правда очень бедны на силу Неба, на ту её часть, что нужна Закалкам и Воинам. Кто знает, сколько талантов сдерживает бедность этих земель. Я уже думал об этом, когда впервые окунулся в потоки силы Первого пояса и буквально опьянел от количества силы Неба.

— Появился, — негромко сообщил Тизиор.

Ульмания выдохнула, я прищурился, вглядываясь в горизонт. Ни я, ни Тизиор, ни Пересмешник не использовали восприятие в полную, доступную на нашем этапе Возвышения мощь. Прячущиеся Тигры — тем более. Властелинам ещё рано сообщать о себе Алмазным Паукам. Поэтому я сейчас больше полагался на глаза, которые могли видеть гораздо дальше, чем восприятие, тем более с такой высоты.

Мы и висели здесь только ради того, чтобы нас было заметно издалека. Во всяком случае, Властелину-проверяющему. В прошлый раз я скрылся раньше, чем он появился, поэтому увижу его только сейчас.

Ну что сказать?

Ничего необычного или выделяющегося. Обычный мрачный мужик с редкой сединой в волосах. Губы поджаты, брови нахмурены, руки сложены за спиной — летит по небу, разгоняет с пути облака одним только недовольным взглядом.

Проверяющему понадобилось сто вдохов, чтобы из едва заметной тёмной точки, до которой дарс знает сколько ли, оказаться на расстоянии ста шагов и позволить мне оценить не только внешний вид, но и его силу. Ничего хоть немного впечатляющего: Властелин — самое большее третьей звезды, я вижу его до дна, и вода его силы прозрачна.

Зато самодовольства ему не занимать, он, подлетев, даже не изменил позы — так и завис, держа руки за спиной, выпятив грудь и губу. Через неё и буркнул:

— Тизиор.

Тот чуть развернул летающий меч и склонился в приветствии:

— Тизиор приветствует вас, старший.

— К чему это показное смирение, Тизиор? В этот раз тоже будешь рассказывать, что внучку оскорбили и напали первыми?

— Слово за слово, старший, уже и не понять, кто кого оскорбил первым. Я прошу прощения у старшего и смиренно прошу принять этот мой скромный дар в качестве извинения за долгий путь, который вы проделали.

Я, который отлично знал, что по плану нам никакого прощения не нужно, что мы с Тизиором совсем не сами по себе и прочее, внимательно наблюдал за тем, как Тизиор кланялся и на вытянутых руках протягивал Пауку лакированную шкатулку.

Конечно, наш план был не настолько подробен, чтобы описывать каждый шаг, но в пункте «убить проверяющего» точно не значились дар и извинения.

Что происходит? Тизиор пытается всё переиграть? Издевается? Пытается вручить Пауку смертельно опасный артефакт?

Что бы это ни было — оно не сработало — Паук презрительно скривился и резко махнул рукой, духовной силой выбивая из рук Тизиора шкатулку.

— Как смеешь ты!

Тизиор проводил шкатулку взглядом, пока та не рухнула в руины поместья, а затем, не разгибаясь, спросил:

— Смею что, старший?

— Тебя нужно было убить, едва ты ступил на наши земли. Мне уже тогда было ясно, что ты начнёшь создавать проблемы.

— Я щедро заплатил вашей секте за свою жизнь, старший.

— Так и жил бы, не поднимая головы и зная своё место.

— Старший, я так и живу. Даже сейчас я стою перед вами, не поднимая…

— Надоело, — процедил Паук.

Через миг в Тизиора прилетело. Хорошо прилетело, быстро, без сияния обращения и достаточно мощно, явно земной техникой: десятки быстрых, тонких, едва заметных тёмных росчерков заставили вспыхнуть вокруг него сияние защиты амулета.

— Умри и больше не нарушай покой этих земель.

Тизиор, наконец, выпрямился, вскинул руки, добавляя к амулету защиту техники, и сообщил, глядя на Паука:

— Договор разорван стороной Алмазных Пауков. Бейте!

Я сорвался с места, по дуге заходя за спину Пауку. В этой битве мы не должны победить легко, напротив, мы снова должны справиться едва-едва, поэтому тренировка продолжается.

Но всё же, что это сейчас было? Я точно могу сказать, что над Тизиором не было никаких печатей с договором. Всё, что на нём было, — запрет от Замиона на возвращение в земли секты Тысячеглазого Тумана. Ничего об Алмазных Пауках там не было. Договор на словах? Исполнение данных Тизиором обещаний? Ему-то зачем? Он что, тоже страдает от какой-то преграды? Желает быть до конца честным с Пауками? Чем больше общаюсь с сектантами, тем больше удивляюсь.

Очень хотелось потренировать хоть простенькую, но составную технику, но придётся отложить это в очередной раз. Не все тайны стоит открывать даже перед Тизиором, а здесь не только он. Здесь Ульмания, скрытые помощники от Тигров, тайные наблюдающие от них же, да и сам Паук может прямо сейчас рассказать своей секте о странностях, как и его Нефрит Души покажет многое, передав момент смерти.

Зато сегодня я добавлю в жетон нескольких противников этапа Властелина. А если повезёт и моего участия окажется достаточно, если успеть нанести последний удар, то, может, и Повелителя Стихии, вернее, бога секты, удастся заграбастать в вечные противники. Вот с кем в жетоне можно будет развернуться в тренировке.

Ульмания зеркально повторила мой вираж, зависла в трёх сотнях шагов от Паука, вскинула ладони. Перед ней загорелось здоровенное обращение, но уже через миг Ульмании пришлось резко провалиться вниз на летающем мече, чтобы уйти от Истинной Сути Стихии: здоровенной твари, больше похожей на червя.

Видеть она её не могла, а значит, уходила от опасности, использовала подсказку боевой медитации. Трактаты, которыми щедро поделился со мной Райгвар, говорили, что Истинную Суть Стихии начинают видеть только коснувшись этапа Повелителя этой самой стихии. Ну или отдельные таланты, к которым Ульмания, вроде как, не относится. Теперь мне даже интересно, что она будет делать дальше, так и будет…

— Что ты там застыл? От страха техники забыл? Прикрой меня! Он давит стихией! — рявкнула Ульмания, оглушая меня. — Выиграй мне время, иначе он тут нас и сожрёт!

Я восхитился. Как играет, как играет. Ведь знает, что Тизиор вернул себе силы Властелина, знает и о том, что у нас в засаде целых двадцать Предводителей.

Ну почему бы и нет. Тренироваться можно и в этом.

Я, который, между прочим, совершенно не застыл, ускорился, заложил полукруг, проваливаясь ниже, завершил полёт ровно сбоку от Ульмании, делая вид, что не вижу уродливого серого червя стихии земли, тоже вскинул руки, вывешивая перед собой обращение.

Ну, давай.

Вот это тренировка: создать повеление, притворяясь, что это техника, ещё даже