Перековка. Перевернутое Небо - Михаил Павлович Игнатов

Ульмания с трудом отвела взгляд от племянника, покачала головой:

— Тизиор, Тизиор, я хотела сделать это своими руками.

— Шаириса я не трогал. Я подержу его для тебя, и ты убьёшь его своими руками.

— Это был он? — побледнела Ульмания, не дожидаясь ответа, стремительно шагнула вперёд, приложила кулак к ладони и согнулась в поклоне. — Старейшина приветствует своего главу. Как именуется моя новая секта, глава Тизиор?

Тизиор покосился на меня, буркнул:

— Морские Тритоны.

Ульмания кивнула, не поднимая глаз, громко выкрикнула:

— Все! Приветствуйте нашего нового главу Тизиора, главу нашей секты Морских Тритонов!

Стражники в воротах и слуги в галерее согнулись первыми. Затем и бывший глава Ледяных Воробьёв отвёл взгляд от головы в своих руках и согнул спину.

Тизиор кивнул и приказал:

— Ульмания — со мной. Клаор — тебя ждёт его город и его земли, — Тизиор ещё раз кивнул, на этот раз указывая кивком на голову в его руках. Я хоть узнал имя бывшего главы Воробьёв. — А ещё мне нужен Морт.

Ульмания выпрямилась:

— Слушаюсь, глава.

Тизиор поморщился:

— Давай без этого.

Ульмания ничего не ответила ему, лишь требовательно позвала:

— Морт! Немедленно к главным воротам резиденции.

Ну что я могу сказать про этого Морта? Мастер Указов и Предводитель. Первой звезды, но тем не менее. Если учесть, что это уровень глав местных сект, то неудивительно, что к секте Ледяных Воробьёв относились подозрительно, и не удивительно, что подозревали их в помощи Тизиору три года назад.

Вполне может быть, что этот Морт тоже смог бы справиться в схватке с мастером Указов секты Жуков. Если бы подобная глупость — схватка лицом к лицу — пришла бы ему в голову.

Морт, не подозревая, как близко к нему сегодня была смерть, склонил голову, приветствовал сначала своего бывшего главу, затем Ульманию, а после того как ему объяснили — ещё и Тизиора, и, так, вбив кулак в ладонь, и выслушал приказ своего нового главы.

Указы, Указы и ещё раз Указы. Верность, верность и ещё раз верность на всех соседних землях, которые лишились старых глав и получили нового — Тизиора. На одних свитках Тигров всё не провернёшь.

Ну а мы рванули дальше. Если ночь мы начали с сект, которые Тизиор назвал «непримиримыми», и на рассвете с ними закончили, то утро отдали «сомневающимся», для которых двух десятков молчаливых Тигров, притворяющихся Предводителями, и улыбающейся Ульмании хватало, чтобы встать под руку Тизиора.

Чем выше поднималось солнце, тем больше новоявленных старейшин секты Морского Тритона клялись в верности Тизиору и присоединялись к нам, а десятки уже их младших спешили во все стороны выполнять приказы нового главы. Это набирал силу план Тизиора — единая секта от Хребта Трав до каких-то там степей.

— Наконец-то, — недовольно заявил Эльгаст.

— Направо, налево? — спросила Ульмания, когда мы добрались до берега и зависли над ним.

Я заметил, как она сжала в ладони духовный камень. Всё же сил здесь на полёт уходит столько, что летающий меч — это роскошь.

— Кажется, у твоего племянника был вопрос мести к Лягушкам Алой Кости, — словно невзначай заметил Тизиор. — Раз так, то налево, оставлю ему подарок.

— Ты помнишь тот разговор, да? — улыбнулась Ульмания. — Тому наглому сопляку выбрать бы крыс для имени секты.

— Имя выбирал его Предок при разделении, а не он.

— Тизиор, — буркнула Ульмания, — ты слишком серьёзен.

— Я — целый глава, как я могу быть несерьёзным, — улыбнулся Тизиор, но уже через миг, заложив плавный вираж, ускорился и спросил: — Готов?

Вопрос был ко мне, и у меня был на него ответ, но я лишь сам спросил:

— Есть сомнения?

— Хорошо, — кивнул Тизиор и замолчал.

Вновь заговорил он, уже когда на горизонте появился нужный нам город. С некоторой досадой буркнул себе под нос:

— Трое, — затем отдал приказ Тиграм, не скрытым в невидимости, и новым старейшинам: — Вы остаётесь здесь, — обернулся, скользя взглядом по их лицам. — Я подкреплю свои слова силой, покажу, что и Надзирающий от Алмазных Пауков будет со мной считаться.

Тигры тут же разлетелись в разные стороны, достали Флаги формации маскировки, старейшины нахмурились, но смолчали, только Ульмания не стала молчать:

— Ну же, мой глава, не хмурься и не обжигай меня взглядом. Ты хочешь мне что-то сказать?

Недолго продлилось её почтение, как я погляжу. Тизиор хмыкнул, кивнул:

— Можно и так сказать. Доринт вернулся в секту.

— Не новость, — пожала плечами Ульмания. — Спросил бы меня, я предупредила бы тебя заранее, мы вместе с ним летели с острова. Он был недоволен количеством пилюль, что получил из секты.

— Ясно, — поджал губы Тизиор. — Получается, что противников будет трое, — ещё немного помедлив, он сказал: — Я, конечно, справлюсь, но… Не хочешь поучаствовать в битве?

Ульмания всплеснула руками, заставив обернуться на себя других старейшин:

— Неужели это такое приглашение на свидание?

— Это приглашение размяться перед местью.

Ульмания тут же перестала улыбаться, впилась в Тизиора хмурым, исподлобья взглядом:

— С кем мне биться, с Доринтом?

— Он — мой. Твой противник — это Агалир. План в том, чтобы заставить их вызвать на помощь проверяющего от Пауков, заставить их сражаться на грани, но при этом каждый миг давать им ощущение, что победа возможна, нужно лишь немного помощи. Если нас будет трое, то это будет проще сыграть. Едва они используют Нефриты — можно убивать.

— Я поняла. Что же, Агалир, так Агалир.

Вниз мы упали только втроём: Тизиор, Ульмания и я. Вернее, вчетвером — где-то рядом рухнул на улицу города Пересмешник. Но кто его видел? Кто видел ещё три десятка Властелинов Тигров, которые в этот раз не стали окружать город формацией, а зависли в небе, тоже готовясь насладиться представлением?

Тизиор позволил рассмотреть себя стражникам, а затем ударил чем-то слабым по кругу, ломая кусты и расшвыривая слуг и стражу, рявкнул:

— Агалир! Встань под мою руку или умри!

Спустя шесть вдохов ему ответили:

— Тизиор и Ульмания. Ну конечно, кто бы ещё это мог быть?

Ульмания улыбнулась, поправила прядь волос:

— Ты же о том, что я самая молодая старейшина сект?

— Скорее, о том, что самая наглая. Что ты задумал, Тизиор?

Я хмыкнул. Ладно, пусть болтают.