Одержимый - Ли Бардуго

– Может, я все стер.

– Нет. И это тоже необычно, – заметил Тернер. Энди снова пожал плечами. – Как вы попали в дом декана Бикмана? В кабинет профессора Стивен? Вы следили за ними?

– Я просто знал способ.

– Откуда?

– Он мне сказал.

Тернер чуть не зарычал от разочарования, однако у Алекс возникло ощущение, что Энди вовсе не упрямится. Дело в другом.

– Кто вам сказал? – настойчиво спросил Тернер.

Теперь Энди явно заколебался.

– Я… мой отец?

Тернер удовлетворенно откинулся на спинку стула.

– Он знал, что вы хотите причинить вред этим людям?

– Нет! – Энди резко вскинул голову.

– Он просто вручил вам свой ключ и ради забавы поделился рабочим расписанием?

– Ничем он не делился. Мне сказал баран. – Энди причмокнул губами и провел языком по зубам, словно ему не нравился вкус сказанных слов.

– Баран? – Алекс неподвижно застыла на месте.

Энди закатил глаза, но не в знак презрения. В этом жесте ощущалось нечто дикое, как у зверя, угодившего в ловушку и теперь пытающегося освободиться.

Однако слова звучали разумно.

– Найти их и заставить меня впустить не составило большого труда. Я провел в Йеле большую часть жизни. – Он указал пальцем на Тернера. – И не пытайтесь втянуть в это дело отца. Вы сказали, никаких записей.

– Я не собираюсь трогать вашего отца. Просто хочу понять, что там произошло. – Тернер не сводил с Энди изучающего взгляда. – Расскажите о Карле II.

– О… короле?

– Зачем вы открыли Библию Марджори Стивен? Почему судьи?

– Она все отняла у моего отца. – На лице Энди вспыхнула злость. – И из-за чего? Из-за чьей-то ошибки?

– Насколько я понимаю, именно он отвечал за лабораторию. – Тернер развел руками, будто разъясняя очевидные факты. – Надзор входил в его обязанности.

– Они зашли слишком далеко.

– У вашего отца постоянная должность. Он не остался без работы.

Энди резко, хрипло рассмеялся.

– Он бы справился с потерей работы, но не с насмешками. Исследование честности, в котором использовались искаженные данные? Отец лишился репутации и достоинства, превратился в посмешище, не мог даже появиться на конференциях. Вы не представляете, каково ему пришлось. Он больше не хочет преподавать, вообще не желает чем-либо заниматься, словно часть его умерла.

– Они судили его, – вступила в разговор Алекс. – И вынесли смертный приговор. Практически казнили. И ты решил отомстить.

– Я… да.

– Хотел унизить их.

– Да.

– Сбить спесь.

– Да, – прошипел он, и звук прокатился по комнате.

– Но не хотел убивать.

– Нет. Конечно нет, – Энди выглядел удивленным.

Тернер сузил глаза.

– Но все же убил.

Энди кивнул, затем покачал головой, как будто сам не понимал собственных действий.

– Да. Он все упростил.

– Баран? – спросила Алекс.

Энди быстро заморгал.

– Он был добр.

– Правда? – проговорила Алекс.

– С ним легко разговаривать. Он… так много знает.

– О чем?

Энди снова бросил взгляд через плечо.

– Об этом городе, о здешних людях. Он рассказывал много историй и знал ответы на все вопросы. Но он не… властвовал надо мной, просто хотел помочь. Чтобы все исправить. Он вел себя вежливо, как настоящий…

– Джентльмен, – закончила за него Алекс, ощутив, как тело покрылось холодным потом. Она всеми силами старалась не дрожать.

«Мне сказал баран». Алекс вспомнила загнутые назад рога Дарлингтона, блестящие под защитой золотого круга, ставшего его тюрьмой. Но, может, этот круг – всего лишь иллюзия? Вдруг Дарлингтон позволил им поверить, что защита удерживала его на месте, хотя на самом деле они видели лишь волшебную пыль?

Алекс чувствовала, что с местами преступлений что-то не так. Они походили на тщательно продуманные декорации, пропитанные традициями Нью-Хейвена. В такую игру вполне мог сыграть демон.

– Ты хочешь чем-то поделиться с классом, Стерн? – спросил наблюдающий за ней Тернер.

– Нет… Я… Мне пора идти.

– Стерн… – начал Тернер, но Алекс уже вышла за дверь и поспешно зашагала по коридору. Нужно попасть в «Черный вяз».

Дарлингтон знал все об истории Нью-Хейвена, он «узнал» цитату из проповеди Дэвенпорта. Что он сказал в тот день? «Я всегда восхищался добродетелью. Но никогда не умел ее изображать». Алекс вбила слова в телефон, и поиск сразу выдал результат: Карл II. Дарлингтон обронил, что он – отшельник в пещере. Конечно, он имел в виду пещеру Судей. Ансельм ведь предупреждал: «В том, кто выжил в аду, мало что осталось от прежнего Дарлингтона».

Демоны любили игры. И он играл с ними с самого начала.

Часть II

…так и внизу

35

Ноябрь

– Мы не одни, – прошептал Серый, держа палец возле губ, словно актер в пьесе.

Алекс взяла такси до ворот «Черного вяза», потом поспешно зашагала по гравийной дорожке, подпитываемая гневом, который, словно локомотив, толкал ее вперед вопреки здравому смыслу. Она вставила ключ в замочную скважину, разобрала почту, вымыла руки – и заметила открытую дверь, ведущую в подвал, зияющую рану, разверстую могилу.

Еще имелось время, чтобы подумать и передумать, однако тысячу мгновений спустя Алекс застыла на верхней ступеньке подвальной лестницы с ножом в руке и, вглядываясь в темноту, до сих пор верила, что проявляет осторожность.

Падение – быстрое, как и всегда – не заставило себя ждать.

И теперь в холодной темноте подвала Алекс подводила итог собственным ошибкам. Для начала стоило остаться в больнице и закончить беседу с Энди Лэмбтоном, а потом поделиться подозрениями с Доуз, Тернером, да с кем угодно, только не соваться в одиночку в «Черный вяз». Зря она доверяла джентльмену-демону, но желание верить, что с Дарлингтоном все будет хорошо и пережитое в аду не оставит следа, сделало свое дело. Алекс всей душой надеялась, что он вновь обретет свою целостность, простит ее и позволит остаться рядом с ним.

Но вдруг она пришла к неверным выводам? Может, падением с лестницы Алекс обязана не-Хелли или кому-нибудь из демонов? Или в дом забрался бродяга, не попавший на камеры Доуз? А вдруг ее выследили Итан и Цви? Или Лайнус Рейтер с белым зонтом?

Слишком много теней, историй и скопившихся тел. Слишком много врагов. Невозможно бороться со всеми.

Ну, она хотя бы засветилась на камерах. Кто-нибудь да поймет, куда ушла Алекс, – если вдруг она не вернется.

Из-за боли в ребрах глубоко вдохнуть удалось с трудом. Алекс взглянула на Серых – не просто каких-то незнакомцев. Перед ней были Харпер Арлингтон и Дэниел Арлингтон IV, родители Дарлингтона. В длинном списке врагов Алекс ни у кого не имелось особых причин их убивать. Разве что у Дарлингтона, малыша Дэнни, которого они бросали раз за разом.