Белый журавль обнимает меч рассвета. Том 1 - К. Рэдлиф

– Мастер Цзэ явно скромничает. Мне удалось увидеть, как вы создали снежных подвижных манекенов для боя. Это весьма любопытное зрелище. Как много энергии нужно для их создания и контроля?

– Смотрительница Мэй, они не требуют серьезных затрат, – Цзэ Сюлань невольно бросил взгляд на два снежных сугроба за спиной женщины. – Пожалуй, сил любого старшего ученика хватит, чтобы побаловаться таким. Здесь куда важнее концентрация своей ци.

– Тогда могу ли я попросить мастера Цзэ уделить мне немного внимания и объяснить, что к чему и как это сделать? Я поняла суть, но хотелось бы узнать все детали. Думаю, многим наставникам это придется по душе. У вас, учитель Цзэ, много очень хороших идей в голове.

– Хорошо. Приходите завтра на Туманный склон после захода солнца, – легко согласился Цзэ Сюлань. Мэй Пин даже не ожидала. Цзэ Сюлань, может, и переменился в лучшую сторону, стал умнее, рассудительнее, взрослее, но чтобы так легко согласился помочь… Даже не насладился своим превосходством! Кажется, этот человек действительно очистил душу от зависти и злобы. Что ж, если это было так, то Мэй Пин остается только порадоваться за этого мастера.

Ее губы сами собой расползлись в улыбке:

– Тогда договорились, мастер Цзэ.

Глава 37

Бессовестное вторжение на Туманный склон этого мастера

Праздник Весны, или, как привык называть его Цзэ Сюлань, Новый год, был важным праздником для людей этого новелльного мира. В ордене «Хранители равновесия» подготовка к торжеству началась за месяц до самого события. По сути, Цзэ Сюлань не знал, что именно входит в подготовку у заклинателей, но суеты хватало. Все куда-то бегали, что-то готовили. Кто, куда и что – Цзэ Сюлань не интересовался. Сейчас у него появились куда более важные дела, чем украшение двора и написание огромного количества приглашений всем в округе.

Цзэ Сюлань не знал, что входит в, так сказать, программу праздника, но точно знал, что гостей будет много. Цао Цзюань как-то жаловался, что у него «рука отсохла» писать кучу приглашений. В целом жаль его не было.

За неделю до праздника даже занятия в низине Послушаний прекратились, и Цзэ Сюлань мог спокойно сидеть у себя на склоне, никуда не выходить и никого не видеть. Несмотря на это, к нему все равно заходили гости. В основном это был Цао Цзюань. Так уж вышло, что в последнее время они особенно сблизились. Цзэ Сюлань все так же косо поглядывал на этого глуповатого главу ордена, а тот, в свою очередь, нашел в лице хозяина Туманного склона личного психолога и верного друга и чуть что мчался к озеру Ледяной Скорби излить душу. С одной стороны, это жутко не нравилось Цзэ Сюланю. Нет, порой ему хотелось с кем-нибудь поговорить, но Цао Цзюань прилетал без предупреждений и приглашений в любое время дня и ночи. Это напрягало. С другой стороны, благодаря таким визитам и длинному языку главы Цао Цзэ Сюлань знал все новости в ордене и за его стенами, не покидая своего поместья и не прилагая никаких усилий.

Кроме Цао Цзюаня на Туманный склон наведывался Мо Цинь. Он всегда был весьма дружелюбен по отношению к мастеру Цзэ, но после совместной «охоты» на духовных зверят для праздника Огня и спасения Сяо Бо Мо Цинь проникся к хозяину Туманного склона особой симпатией и старался заглядывать хотя бы раз в три-четыре дня. Цзэ Сюлань догадывался, что тот был в первую очередь благодарен за спасение своего ученика. Ну а вдобавок этот человек до сих пор винил себя за всякие глупости: не заступился за честь собрата по оружию перед остальными и еще что-то там. В чужие проблемы Цзэ Сюлань старался не вникать.

В целом, кроме этих двоих мужчин, на постоянной основе к Цзэ Сюланю не захаживал никто. Но все равно заглядывали случайные посетители. Раньше такого не происходило, и Цзэ Сюлань полагал, что из-за дурного характера прошлого владельца. Цзэ Сюлань даже немного ругал себя за то, что, видимо, производил слишком хорошее впечатление на окружающих. Иначе как еще объяснить этих случайных наставников и старших учеников, что приходили к нему с просьбой помочь отыскать книгу в огромной библиотеке на берегу туманного озера и помочь разобраться в печатях или еще каких заклинательских штучках? Этот мастер консультативное бюро не открывал, нечего ему досаждать.

Когда до праздника Весны оставался буквально один день, Цзэ Сюлань все же надумал немного украсить свое старенькое поместье. Решив не шокировать современными традициями обитателей ордена, что случайно могли зайти к нему за советом, Цзэ Сюлань спустился с гор в Фуюань и накупил обычных праздничных фонарей, решив украсить ими дворики.

Цзэ Сюлань, стоя на мече, как раз привязывал золотые ленточки надутого красного фонарика к краю крыши, когда в главный двор зашел Мо Цинь.

– О, даже ты решил немного подготовиться к празднику, – усмехнулся хозяин леса Гармонии и осмотрелся: одна из крыш уже была увешана пузатыми украшениями. – А говорил, что все это ерунда.

– Это и есть ерунда, – хмыкнул Цзэ Сюлань. Взмахнув рукой, он выпустил из тела ци. Та, в свою очередь, приподняла волну снега, на котором стоял еще один фонарь. Он взмыл в воздух и приземлился прямо к мастеру Цзэ в руки.

– Какое интересное использование ци, – подметил Мо Цинь. – Никогда не встречал ни одного заклинателя, что обращался бы с ней так изобретательно и свободно.

Цзэ Сюлань промолчал. Он был не из этого мира, и у него не было базы, которую с малых лет вдалбливают всем заклинателям. Он не знал толком, что такое ци, как ей следует управлять и куда она ведет. Он не знал о ней ничего, кроме того, что может ею управлять, поэтому делал что в голову придет. И хоть в родном мире Цзэ Сюланя не было магии, люди придумали столько ее видов, что любой бери и пробуй адаптировать под ци.

– Я, в общем-то, пришел спросить, идешь ли ты завтра на всеобщее веселье?

– Нет. Что я там забыл? – Еще один фонарь приземлился в руки заклинателя.

– Ну, например, повеселиться и расслабиться.

– Расслабиться среди людей, которые тебя недолюбливают и за спиной грязью поливают? Какое интересное у вас понятие о расслаблении, мастер Мо.

Мо Цинь прикусил язык. Совсем не подумал, что мастера Цзэ действительно никто не захочет видеть на совместном празднике. На сердце вмиг