Записки о виденном и слышанном - Евлалия Павловна Казанович

Вот написать бы мне такую «Историю Пушкина и его современников». Вряд ли только хватило бы выдержки. Уж очень я мечусь от одного к другому: от драмы к статье о Гоголе и Погодине (по поводу наших неопубликованных записочек)12; от курсовых воспоминаний – к стихам, и т. п.

Знаю, что не моя в этом вина и что, несмотря на все, эти интересы возвращаются после известного круга к своему началу и получается определенная последовательность увлечений, приводящая их в конечном итоге к завершению; а все же страшно. Надо подумать о том, что такой труд не должен прерываться посторонними вставками, а должен поглотить всего человека; тогда только он может дать благие результаты.

Может быть, если бы я была обеспечена материально, мне и удалось бы это, т. к. не боги же в самом деле горшки лепят.

Первая книга, или часть книги, могла бы заняться состоянием России – ее политического, литературного и идейного положения в момент рождения Пушкина и затем проследить год за годом всю жизнь поэта в связи со всем, что его окружало и оказывало на него свое влияние.

Интересно было бы!

27/XII. Я очень люблю состояние легкого жара. Оно дает особенное, светлое и радостное настроение. Мысль работает легко и быстро и мирится не иначе как с грандиозными планами, вроде вчерашнего. Сегодня жар не улегся, поэтому я поддерживаю настроение свое и сегодня. Если будет какая-нибудь возможность, я после статьи о Гоголе и Погодине примусь за книгу о состоянии литературы, общества и политики в момент рождения Пушкина, а там дальше – что Бог даст.

Интересно!

Если бы были средства, я бы зарылась с головой в это и на все остальное махнула бы рукой. Только так и можно сделать что-нибудь большое.

Вот и Гоголь уехал в Италию ради «Мертвых душ». Поступок вполне понятный и правильный. А тут – хоть бы и не в Италию, а в собственную квартиру, в которой можно было бы запереться от всех и от всего. Служба – отвлекает; театр – тоже; знакомые – и говорить нечего!

29/XII. Сижу одна. В голове – легкое кружение и шум, благодаря которым наружные звуки кажутся доносящимися откуда-то издалека, словно из другого мира. На столе тикают часы, за окном слышен по временам мгновенный скрип полозьев по снегу. Тихо, точно в деревне.

Не мысль о смерти, нет! мысль о покое блаженно охватила меня всю, и не хочется ни шевелиться, ни говорить, ни энергично думать.

Перед мысленным оком проносятся образы прошлого, запечатленного Барсуковым, и это царство теней еще больше располагает к созерцательному покою.

Это – праздник, и это – болезнь; то и другое владеют теперь моей душой.

А как жаль людей, не умеющих чувствовать праздника! И как хорошо болеть.

Думала было завести полемику, да не стоит нарушать праздника и душевного мира. И то и другое редкие гости у меня.

Наслаждение одиночеством!

30/XII. On revient toujours à ses premiers amours13. «Свадьба Кречинского»14 собрала полный театр. Положим, я согласна: приятно видеть перед глазами воскрешение старого быта, но все же пьеса сама по себе не из коронных. Да и играли «не так, чтобы уж очень». В первом действии Варламов и Немирова-Ральф тянули неимоверно, как и «Кривое зеркало» не тянет «Ревизора» «по Станиславскому»15. Актеры они вообще неважные: Немирова одна и та же плакса во всех ролях, Варламов – то же дерево; не жалую я его!

Давыдов, несомненно, лучший из всех александринцев, исключая, впрочем, Савину, которая ему не уступит. Он был отличным Расплюевым; но и у него есть неприятный недостаток: заученные жесты и мимика. Конечно, темперамент и искра Божия искупают в нем многое.

7 ч. вечера. Боже, Боже! Надо мне смирить свое сердце, задавить свое сердце!

Не смей биться, не отдавайся в груди так больно, сердце! Зачем?? Ведь ты же знала это.

Но оно не слушает моего крика, не унимается, бьется все больнее; из глаз капают непрошеные слезы, и не могу их унять.

Будет, будет же!! Вот пойду сейчас на Курсы, на собрание окончивших, и буду весела!

А тело все дрожит, нервы так и танцуют от внутренних слез.

Не то же ли и со смертью? Мы знаем, что она придет неизбежно, ждем ее даже, но в тайнике души как будто не верим закону силлогизма и природы, надеемся, что авось для нас будет исключение, и пугаемся, когда его не бывает и закон начинает сбываться…

12 ч. ночи. Да, я была на Курсах. Немного возбуждена, говорила немного лишнее. Но что же из этого! Ведь мне самой было интересно, приятно, весело! Им (интересу, приятности и веселью) здесь честь и место!!

Кто был? Одни окончившие курсистки; из профессоров никого. Старшее поколение – О. К. Нечаева16, А. Г. Емельянова, С. П. Лыжина, Е. Н. Щепкина, Каменская17 и другие, кого не знаю. Из средних и младших – Милорадович, Островская, Великанова, Иернштедт18, В. А. Небольсина, Щукарева, Т. Каменская и неизвестные мне. Всего человек за 30.

Было ли настроение? Да, на нашем конце, возле Емельяновой и Лыжиной, несомненно, было. Создало его то горячее участие, которое принимает Емельянова, а затем и подошедшая Нечаева к делам и интересам Курсов, та самоотверженная и искренняя любовь, которую они питают к родине своего духа, те дела их, которые будут вписаны в историю Курсов. Понятно, что разговор велся только о Курсах, о покойной Тарновской19, о предполагаемом расширении и постройке нового здания20, о желательности учреждения своего музея при Курсах, в котором могли бы помещаться портреты учредителей и главных деятелей (оказывается, висящий в малом зале портрет Лихачевой принадлежит кисти Ге21), также юбилейные адреса и все, что может относиться к истории Курсов. Говорили о состоянии столовой, о том, что, не улучшая качества обедов, она занимается скопидомством, т. е. собрала за 2 года 2000 р. барыша, которые не знает, куда пристроить, и хочет учредить стипендию имени Столовой комиссии (!!); о недопустимости принудительного отчуждения с обедающих свыше известной суммы в пользу левых организаций, и т. п. Рядом с А. Г. Емельяновой сидела одна из эсдечек, видимо, и горячо отстаивала то, против чего боролись люди более благоразумные и справедливые, я бы сказала, т. к. всякое подобное отчуждение есть большая несправедливость; она защищала их тем доводом, что всякие сборы на левые партии незаконны и нормальным