Книга 2. Война и мир Сталина, 1939–1953. Часть 2. «О дивный новый мир…», 1945–1953 - Андрей Константинович Сорокин

программу реставрации частника». Процитирует Мехлис и многочисленные ходатайства с мест (прежде всего из союзных республик) о легализации частного сектора, которые мотивировались целесообразностью обложения частника налогами. К запрещенным видам кустарно-ремесленных промыслов в 1935 г. были отнесены производство «готового платья, белья, трикотажа, головных уборов, кожаной обуви, галантереи, изделий из цветных металлов; переработка сельскохозяйственного сырья; содержание постоялых дворов, весов на базарах». Нарушителей предписывалось привлекать к уголовной ответственности.

Управление налогов и сборов Минфина даже подготовило проект постановления правительства, но коллегия министерства так его и не рассмотрела. Однако «в рабочем порядке» Минфин разрешил «облагать частников, занимающихся запрещенными промыслами, подоходным налогом на общих основаниях, т. е. по сути дела легализовало их». Несмотря на жесткие формулировки, Мехлис поостережется делать предложения и давать рекомендации, ограничившись в конце докладной соображением о том, что «допущенные Министерством финансов крупные извращения в отношении частника заслуживают внимания Правительства», и попросит «обсудить этот вопрос»[856]. Подготовил Мехлис и еще одну записку «Об извращениях советских законов в работе промысловой кооперации, кооперации инвалидов и предприятий местной промышленности», направленную на этот раз на имя В. М. Молотова.

Сталин даст отмашку, вслед за которой последуют оргвыводы. А. Г. Зверева на посту министра финансов сменит А. Н. Косыгин, начальник Управления налогов и сборов Минфина Г. Л. Марьяхин будет освобожден от должности (но не репрессирован). Из центрального аппарата Минфина в 1947 — первом полугодии 1948 г. были уволены 170 человек[857]. В марте 1948 г. Косыгин издаст приказ по министерству, которым отменялись предшествующие указания Минфина о налогообложении «лиц, занимающихся запрещенными кустарно-ремесленными промыслами». Вслед за тем он же инициирует рассмотрение этого комплекса вопросов на Совмине. Мехлису будет поручено подготовить вопрос, и 14 апреля 1948 г. Совмин выпустит за подписью Сталина постановление «О проникновении частника в кооперацию и предприятия местной промышленности», которое зафиксирует факты массового «проникновения дельцов-спекулянтов в производственные и торговые предприятия». Причинами были названы «политическая слепота», а «подчас и сращивание с частником ряда руководителей кооперативных предприятий». Минфину предписывалось усилить работу финорганов по выявлению лиц, занимающихся запрещенными промыслами, установить систематический контроль за правильностью выдачи патентов кооперативным организациям. Соответствующие поручения давались, как несложно догадаться, и Генеральному прокурору СССР [858].

Вслед за этим по всей стране пройдет кампания по проверке деятельности артелей и кооперативных предприятий, сопровождавшаяся кадровыми чистками. В 1948 г. было проверено 248 тыс. кооперативных предприятий[859]. По итогам проверок во втором полугодии 1948 г. были привлечены к уголовной ответственности 8,8 тыс. человек[860].

Эта кампания проходила в условиях, когда потребкооперация переживала шок от денежной реформы. В результате переоценки денежных средств и конверсии облигаций в ее ходе объем денежных средств предприятий этой сферы сократился на 650 млн и 800 млн рублей соответственно[861].

Зажим индивидуального предпринимательства не означал тогда перехода к быстрой ликвидации промысловой и потребительской кооперации в целом, хотя и затронул их непосредственно. Сталин, оставаясь социалистом, вполне сознательно предпринимал шаги, которые были призваны не допустить развития частнохозяйственной активности, являвшейся, по его мнению, питательной средой для возрождения капиталистических отношений. Решить эту проблему не удастся ни Сталину, ни его последователям. Административный зажим в сочетании с дефицитом предложения на рынке потребительских товаров и услуг стал еще одним толчком к уходу частнохозяйственной активности в тень и к нарастанию злоупотреблений в этой сфере. Растраты и хищения в кооперации росли быстрыми темпами: в 1946 г. их объем составил 222,4 млн рублей, в 1946 — 431,3 млн, в 1947 — 564,4 млн, в 1948 — 638,7 млн рублей[862]. Деловая активность станет уходить в тень, приобретать форму индивидуального предпринимательства полукриминального или криминального характера. В милицейских документах первой половины 1948 г. констатировалось, что основой нелегального частного капитала становятся «организованные группы кустарей-подпольщиков, имеющие орудия производства, использующие наемную рабочую силу, которые сращиваются с хищниками, приобретают через них сырье и материалы, похищенные с государственных предприятий»[863].

Главные же «заслуги» по разгрому легального частного (кооперативного) предпринимательства принадлежат не Сталину, который считал возможным допускать его в определенных размерах, а, как нам уже приходилось отмечать, «реформатору» Хрущеву, завершившему процесс огосударствления системы торговли и обеспечения населения товарами широкого потребления. Уверенность в спасительности административного воздействия на экономику, основанная на убежденности в незыблемости идеологических постулатов, немало поспособствуют углублению кризиса, проявления которого станут все чаще обнаруживать себя в послевоенные годы.

«О порядке проведения организованного набора рабочих»

Принуждение к труду в тех или иных формах будет иметь место и в «свободном секторе» экономики. Дефицит рабочей силы потребует увеличить интенсивность труда через повышение норм выработки и снижение расценок. При этом темпы роста заработной платы в 1946–1950 гг. составят менее 10 %[864]. Тем же целям интенсификации труда будет по-прежнему служить институт так называемого социалистического соревнования за перевыполнение плановых показателей, имевшего в основном добровольно-принудительный характер. Уже в мае 1946 г. Оргбюро ЦК примет соответствующее постановление[865].

Такой же характер будет носить рекрутирование рабочей силы через систему так называемого оргнабора, а также ремесленных училищ, школ фабрично-заводского обучения (ФЗО) Министерства трудовых резервов.

В сентябре 1946 г. Совмин примет специальное постановление «О мерах по улучшению подготовки трудовых резервов и увеличению количества рабочих, подготавливаемых в ремесленных, железнодорожных училищах и школах ФЗО». Этим постановлением Сталин выдвинул на передний план проблему кадрового обеспечения задач восстановительного периода точно так же, как это было сделано накануне и в годы войны. Была поставлена задача в 1946–1950 гг. подготовить для народного хозяйства квалифицированных рабочих разных специальностей общим количеством 4,5 млн человек, решив проблемы закрепления учащихся в училищах и школах ФЗО, а выпускников — на предприятиях и стройках. Мобилизация молодежи на учебу проводилась в рамках призывных кампаний, не слишком сильно отличавшихся от призыва на военную службу[866]. Поставленная задача будет успешно решена, и в течение 1946–1952 гг. более 4,3 млн молодых людей пройдут обучение в этой системе и по завершении учебы будут направлены в обязательном порядке на работу на промышленные предприятия, более 76 % из них — выходцы из сельской местности.

Постановление Оргбюро ЦК ВКП(б) «Об организации Всесоюзного социалистического соревнования за выполнение и перевыполнение пятилетнего плана восстановления и развития народного хозяйства СССР»

18 мая 1946

[РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 117. Д. 603. Л. 67–69]

В мае 1947 г. Совмин принял еще одно важное решение в сфере трудовых отношений, выпустив постановление «О порядке проведения организованного набора рабочих». На Министерство трудовых резервов возлагались функции централизованного организованного набора рабочих для промышленных предприятий по договорам, заключенным с соответствующими министерствами. Планы оргнабора были синхронизированы с