Леонид Брежнев. Опыт политической биографии - Виктор Деннингхаус

27 октября 1965

Фотограф В. Кошевой

[РГАКФД]

США не были единичным примером брежневских планов пацификации. В ходе переговоров с партийно-правительственной делегацией Румынии Брежнев записал 14 декабря 1967 г.: «О отношениях с ФРГ. Надо поддерживать те силы, которые стремятся проводить независимую политику». В качестве такой силы Брежнев рассматривал немецких социал-демократов во главе с Вилли Брандтом. И даже если Брежнев полагал в декабре 1967 г., что перспективы прихода к власти СДПГ пока равны нулю, более того, к власти в ФРГ «может придти более реакционное пр-во», у него сложилось впечатление, что Брандт «ищет решения Германской проблемы». Записав о том, что «якобы на каком-то совещании – Брандт выступил за сотрудничество с коммунистами», Брежнев констатировал: «Нам кажется что следует идти на большее сотрудничество с ФРГ»[1153].

Л.И. Брежнев и первый секретарь ЦК Венгерской социалистической рабочей партии Я. Кадар во время встречи на Киевском вокзале

Москва, 25 февраля 1967

Фотограф В. Егоров

[РГАКФД]

СССР вступал в эпоху разрядки в качестве победителя: уже в 1968 г. было ясно, что американцы готовы уйти из Вьетнама, особенно четко это стало понятно после победы Никсона на президентских выборах под лозунгом «почетного мира» во Вьетнаме и провозглашения им весной 1969 г. доктрины «вьетнамизации», она же «гуамская доктрина» или «доктрина Никсона», согласно которой США гарантировали союзникам, читай Южному Вьетнаму, свою экономическую и военную помощь, однако отказывались от участия своих собственных войск в вооруженном конфликте.

Еще одним важным условием, сделавшим разрядку в принципе возможной, стала сдержанная реакция Запада на ввод войск Варшавского договора в Чехословакию. «Пражский» опыт безусловно сыграл свою роль в декабре 1970 г., когда забастовочное движение в Польше было прекращено в результате смены высшего политического руководства страны и частичного выполнения требований бастующих. В апреле 1972 г. Брежнев так оценивал случившееся: «Не все было гладко в этом. Не все. Вы знаете, что были процессы. Вот вам чешские события, вот вам польские события. Все это Центральному комитету приходилось решать и подчинять одному знаменателю – укрепление дружбы. Нелегко было решать чешский вопрос, непросто решать польский вопрос. Я думаю, и в первом, и во втором случае, по-моему, вышли с честью» [1154].

1969 г., год десятилетия визита Хрущева в США, знаменовался еще целым рядом важных событий, способствовавших «потеплению» на международной арене: в Бонне, «гнезде неонацистского реваншизма», к власти пришло правительство социал-демократов во главе с Вилли Брандтом, состоялись переговоры СССР с Китаем, урегулировавшие ситуацию после конфликта на Даманском. Кроме того, страны НАТО наконец-то согласились провести многосторонние переговоры со странами Варшавского договора, что дало существенный импульс брежневской идее общеевропейского совещания по безопасности. «Вишенкой на торте» стала первая стыковка на околоземной орбите двух советских пилотируемых кораблей и групповой полет трех кораблей «Союз».

Бернард Гвертцман констатировал в октябре 1969 г.: «Отношения [СССР] с Соединенными Штатами являются корректными, и советские лидеры, по-видимому, заинтересованы в сокращении гонки вооружений, но они не испытывают такого энтузиазма, как г-н Хрущев, в отношении американских идей и американских товаров. Характерно, что в то время, как г-н Хрущев встречался с многочисленными американцами различного типа, г-н Брежнев встречается только с Гэсом Холлом, руководителем компартии Соединенных Штатов»[1155]. Однако уже в следующем году эта статичная картина внешней политики СССР стала динамично меняться.

Разрядка в реальности (1970-е гг.)

Настоящим прорывом в отношениях между Западом и Востоком стало заключение в феврале 1970 г. «сделки века» – советский газ за немецкие трубы для постройки гигантских трубопроводов. Это соглашение было первым детищем «новой восточной политики» Вилли Брандта и его советника Эгона Бара. Знаменитая формула гласила: «изменения через сближение». Новое геостратегическое мышление обеих сторон позволило уже в августе 1970 г. подписать т. н. Московский договор, фиксировавший незыблемость послевоенных границ и открывавший возможности дальнейшего урегулирования.

К сожалению, Брежнев в 1970 г. сделал лишь несколько записей в своем «дневнике» и никак не отметил этот прорыв во внешней политике. Но одна из его более поздних «закрытых» речей дает возможность оценить, насколько экономическая прагматика оказывала непосредственное влияние на внешнюю политику. В своем выступлении на совещании руководящего состава Вооруженных сил СССР 25 апреля 1972 г. Брежнев уделил торговле нефтью и газом значительное место: «Конечно, нефть и газ являются емким товаром в общем плане внешней торговли. Вы знаете, что мы даем сейчас газ не только нашим друзьям, так сказать, полякам, чехам и венграм, болгарам и другим, но мы даем уже сейчас немного и ФРГ, и Франции, а ведем газопровод по контракту в Италию»[1156]. Кроме того, Брежнев поделился со слушателями перспективами нефтегазового сотрудничества с американцами: речь шла о строительстве газопровода, в том числе по дну Белого моря, при этом американская сторона заявляла о своей готовности поставить три завода по переработке природного газа в сжиженный. Торговые отношения с капиталистическими странами приносили ежегодно, по словам Брежнева, свыше миллиарда долларов США, которые СССР практически полностью тратил на закупку западных товаров и технологий [1157].

1971: Новое качество советской внешней политики

11 мая 1971 г. А.М. Александров-Агентов писал Брежневу: «Обдумывая за последнее время международное положение нашей страны и имеющиеся проблемы в этой области, я все более утверждаюсь во мнении, что наша внешняя политика в данное время подошла в известном смысле к порогу какого-то нового качественного этапа». И хотя термин «разрядка» еще не прозвучал в этом письме «русского Киссинджера», перечисление успехов «успешной, напористой, динамичной политики» СССР «последних лет» подтверждало сделанный вывод о ее новом качестве: «внутри соцсодружества блестяще преодолен чехословацкий кризис», «в Европе крупнейшим достижением явился договор с ФРГ – большой шаг к окончательному закреплению европейских границ и международного статуса ГДР», «с Китаем от непрерывной нарастающей безудержной взаимной враждебности мы перешли к чему-то вроде контролируемой полемики», «в Индокитае полностью оправдала себя политика эффективной помощи Вьетнаму. Американцы терпят там политические провалы и военные неудачи <…> Кроме того, вьетнамская война по-прежнему в немалой степени связывает руки и американцам, и китайцам», «на Ближнем Востоке мы не только сумели спасти от крушения прогрессивные режимы, особенно в ОАР, но и стали в этом районе мира настолько твердой ногой в политическом и стратегическом отношении, что вытеснить нас с Ближнего Востока и из Средиземного моря теперь уже, видимо, всерьез никто и не надеется», «в отношениях с США наша позиция в целом по-прежнему выгодна. Никсон явно хотел бы иметь договоренность с нами по ряду существенных вопросов, и мы, если сочтем нужным, такую договоренность сможем получить», «в плане глобальной