Святые и Убийцы - Фэя Моран

Но в следующее мгновение вместо ожидаемого голоса Керана, я слышу рёв. Очередной страшный рёв снаружи. Пещера словно трясётся от этого ужасного звука, заставившего меня задрожать. На голову мне сыпется немного песка сверху. Кажется, чудовище очень близко. Может, оно нас заметило? Может, вот-вот ворвётся в пещеру и съест нас, не оставив даже костей?

– Всё будет в порядке, – говорит Керан, схватив меня за плечи. – Главное, доверься мне. И сиди на месте. Я проверю.

От ужаса я хватаю его за руку, вцепившись в неё мёртвой хваткой.

– Нет! Никуда ты не пойдёшь! Нужно переждать, пока он не улетит снова.

– Нура, мы не можем прятаться вечно.

– Но и идти к нему тоже не можем!

– Я просто проверю, где он находится и почему вернулся. Всё будет в порядке. Обещаю.

Я не хочу выпускать его запястье из-под своей маленькой по сравнению с его ладони. Но Керан Атталь как всегда прав.

Когда он высвобождается, я пытаюсь услышать звуки его шагов, но… неудача. Его не зря прозвали Тенью. Совершенно бесшумный убийца чудовищ.

Мне бы хоть немного света! Увидеть хоть краешком глаза этого свирепого хищника, наводящего ужас на весь народ Шиэнны уже столько столетий. Я видела его только на рисунках в учебниках, на доске в Школе Первого Охотника и на знамени Ордена Когтей. Сирды огромны, куда больше макартов, и мне так хочется увидеть это своими глазами.

– Дело плохо, – снова раздаётся голос уже вернувшегося Керана. – Это самка. С детёнышами.

У меня от такой новости сводит желудок.

Самый агрессивный вид сирдов. Не дай ад-Дарр оказаться поблизости с детёнышами. Смерти не избежать.

Слышу, как Керан садится рядом со мной и с чем-то возится.

– Что ты делаешь? – спрашиваю я.

– Пытаюсь вынуть лезвие из штанов.

– Я не думаю, что оно способно нас защитить. Сомнительное оружие против сирда.

– Всё лучше, чем совсем ничего.

С этим я соглашаюсь. В голове прикидываю несколько вариантов исхода. Но мысли крутятся только вокруг одного из них – мы здесь умрём.

Я отползаю чуть назад, нащупывая руками каменную поверхность. Нахожу крупный камень и устраиваюсь полулёжа на нём. Я всё ещё уставшая.

– Керан, – зову его я, чтобы убедиться в том, что он всё ещё здесь.

– Да, прелесть?

– Не уходи, пожалуйста. Не геройствуй.

– Я и не собирался. Оставлять тебя одну здесь всё равно что бросить на верную смерть.

– Мне казалось, наше падение с обрыва означало верную смерть. Так что в этом мы оба можем ошибаться.

Раздаётся смешок. И я от этого звука немного даже улыбаюсь, хотя внутри такая пустота.

Бесшумность Керана исчезает. Сейчас я слышу, что он подходит ко мне, а потом садится рядом и кладёт голову на тот же камень, что и я. Подозреваю, он нарочно шумит, чтобы я могла ориентироваться и понимать, где парень сейчас находится.

– Они очень близко, Нура, – неутешительными новостями продолжает делиться со мной Керан. – Почти противоположно ко входу. Если мы и выберемся, то для этого я должен буду отвлечь их на себя. Но бежать тебе придётся быстро. А ты пока не в состоянии этого сделать.

– Ещё чего, – недовольно проговариваю я. – Думаешь, я дам тебе перетянуть всю самую опасную часть всего этого плана на себя?

– В любом случае, тебе придётся слушаться меня, прелесть. Тем более, что ты теперь моя невеста. Нить Сердец по-прежнему на твоей руке. Это значит только одно. Ведь есть правила.

Обладательница браслета, которая приняла его, становится невестой подарившего его молодого человека.

От этих слов в желудке поселяются мотыльки размером с мои ладони, кажется. Им так тесно внутри, что я еле сдерживаюсь от того, чтобы не выпустить их всех наружу.

– Невеста? – переспрашиваю я, просто потому что хочу услышать это ещё раз.

– Правила ведь об…

– Ой, к мариду правила, просто скажи это снова.

Керан лежит рядышком. Прямо здесь, опёршись на тот же камень, что и я. Я слышу его дыхание, оно участилось. Не знаю, повлияли ли на это мои слова, или это просто его страх даёт о себе знать. Ведь нас от страшного сирда отделяет лишь каменная стена пещеры.

– Ты моя невеста, – наконец повторяет Керан.

Я словно плыву по безмятежной реке от каждой буквы этой фразы.

Не верю, что это и в самом деле происходит…

Прикасаюсь к браслету на своей руке. Теперь из самого ненавистного он стал самой драгоценной вещью в моей жизни. Как хорошо, что у меня не было времени от него избавляться.

– Мы не должны умереть здесь, Керан, – шепчу я. – Брикард и Мистлок этого бы не хотели. Их смерти не должны оказаться напрасны.

– Не умрём. Мы обязательно вернёмся. А затем устроим пир в их честь. Они ждут.

Я грустно улыбаюсь, борясь с желанием выплакать оставшиеся слёзы.

Рёв сирда снаружи нарушает безмятежную обстановку в холодной пещере. Одежда на мне всё ещё мокрая, от того превратилась в ледяное покрывало. Затем за рёвом раздаётся громкий шум, который бывает при взмахах крупных крыльев. Сирд, кажется, улетает. Наверное, найти и принести еды для своих детёнышей.

Надеюсь, ею станем не мы.

– Мы можем выйти сейчас, – говорю я.

– Нет, – твёрдо решает Керан. – Слишком опасно.

– Но там ведь остались одни детёныши. Что они нам сделают?

– Их семь. Они достаточно крупные и быстрые. А ещё голодные. Могут напасть. А если в этот момент вернётся их мать…

– Шансов у нас никаких?

Керан делает усталый выдох:

– Мой план ещё в силе.

– Нет! Не будем мы этого делать!

– Нура, – серьёзным строгим тоном начинает он, – есть только один способ отсюда убраться – слушаться меня.

Строгий Керан – это что-то новенькое. И, удивительно, но будто бы даже приятное.

– Я не хочу потерять тебя вслед за ними… – говорю убедительно дрогнувшим голосом.

– Могу тоже самое сказать о тебе.

Помотав головой, я понимаю, что он меня вечно обезоруживает своими ловкими речами.

– Но у тебя, кстати, ещё остался Дарки, – продолжает Керан. – У тебя есть причины жить дальше.

– Да, остался. Но это не значит, что я готова отказаться от тебя.

– Не нужно, Нура. Пожалуйста. Твоё упрямство сейчас очень не кстати.

– Ты сам сказал, что оно тебе нравится.

– И поэтому ты сейчас это делаешь?

Не хочу прямо признаваться. Но и моё молчание говорит само за себя.

– Вот как, – улыбается Керан. Я чувствую, что улыбается. – Но помимо твоего упрямства ты мне нравишься живой. Так что… Все аргументы на моей стороне.

Я поворачиваю голову в