Воспоминания. От службы России к беспощадной войне с бывшим отечеством – две стороны судьбы генерала императорской армии, ставшего фельдмаршалом и президентом Финляндии - Карл Густав Эмиль Маннергейм

они способствовали формированию у наших политиков и близких к ним кругов мнения, что Советский Союз на нас не нападет, а если и нападет, то мы не останемся в одиночестве. Тем горше было разочарование, когда с началом войны выяснилось, что наши надежды на активную помощь напрасны и страна оказалась в фатальной изоляции.

Обращение к Швеции за существенной помощью было отклонено, и единственная дипломатическая поддержка, оказанная в то время Финляндии шведским правительством, свелась к отсутствию официального заявления о нейтралитете. К сожалению, в Стокгольме разразился затяжной правительственный кризис, продолжавшийся со 2 по 13 декабря и парализовавший свободу действий Швеции в ущерб нам.

В этой ситуации в Финляндии с большим удовлетворением отметили, что Соединенные Штаты проявили деятельное сочувствие нашему делу. О личном отношении президента Рузвельта можно судить по его публичному заявлению: «Правительство и народ Финляндии могут гордиться своими усилиями, которые вызвали уважение и теплую симпатию правительства и народа Соединенных Штатов». Более практическую ценность имело его заявление от 2 декабря о запрете экспорта в Советский Союз некоторых важных видов сырья и промышленной продукции. 15 и 20 декабря список этих товаров пополнился. Ослабление военного потенциала Советского Союза (санкцию отменили только 21 января 1941 г.) стало очевидным в начале германо-русской войны, когда русскую авиацию, в частности, сдерживала хроническая нехватка топлива. Большое значение для Финляндии имел также кредит Соединенных Штатов в размере 30 миллионов долларов. Кроме того, они открыли великолепный Фонд гуманитарной помощи под эгидой нашего верного защитника с 1919 года, бывшего президента Герберта Гувера.

Все попытки посредничества в конфликте были обречены на провал, поскольку Советский Союз не признавал никакого другого правительства Финляндии, кроме марионеточного в Терийоки. В этой ситуации понятно было обращение финского правительства к Лиге Наций с просьбой о посредничестве и помощи.

Это привело к тому, что Советский Союз после отказа прекратить военные действия и принять посредничество 14 декабря 1939 года исключили из Лиги Наций. Вместе с тем государства-члены попросили оказать Финляндии всю возможную помощь. Эта деятельность, заказанная от имени Лиги Наций, впоследствии использовалась как прикрытие для обширных планов западных держав в Скандинавии, а также, хотя и косвенно, для нападения Германии.

Тем не менее решение Лиги Наций означало моральную победу Финляндии и одновременно усилило возмущение, вызванное нападением Советского Союза. Однако вновь стало ясно, что Финляндия не может рассчитывать на эффективную поддержку Скандинавских стран. Если такие страны, как Аргентина, Уругвай и Колумбия, на 20-й Ассамблее Лиги Наций заняли энергичную позицию в защиту нашей страны, Швеция, Норвегия и Дания заявили, что не могут согласиться ни на какие санкции против Советского Союза. И, не удовольствовавшись этим, Скандинавские страны воздержались при голосовании по вопросу об исключении агрессора из Лиги.

Рекомендованная Генеральной ассамблеей помощь явно не пригодилась бы, если бы оборона Финляндии была прорвана, в чем мало кто сомневался. Но когда стало очевидным отчаянное упорство, с которым, к всеобщему изумлению, сражалась финская армия, у западных держав пробудился новый интерес к помощи Финляндии. Пока продолжалась война, русская угроза союзникам Франции и Англии, Румынии и Турции оставалась чисто теоретической, а наша стойкость побуждала эти страны к сопротивлению. Война в Финляндии также, казалось, давала возможность привлечь в антигерманскую коалицию Швецию и Норвегию, если эти страны согласятся разрешить транзит войск. Конфликт между Германией, Швецией и Норвегией остановил бы экспорт в Германию железной руды и других важных ископаемых, а также ослабил бы стратегическое положение Третьего рейха и его давление на французский фронт.

У Финляндии не было повода отказаться от этих планов, и не в наших интересах было подчеркивать технические трудности, связанные с посылкой помощи. Мы вели битву не на жизнь, а на смерть, в которой единственным фактором, имеющим действительное значение для нашей внешней политики, был франко-британский план помощи. Угроза интервенции была, с одной стороны, дипломатическим оружием против Советского Союза, которому вряд ли улыбалась идея окончательного разрыва с западными державами, с другой – она могла побудить Швецию и Норвегию к более активным действиям в поддержку Финляндии для того, чтобы положить конец войне прежде, чем нейтралитет Скандинавии окажется под угрозой. Пока мы ждали осуществления наших надежд, большое значение имела отправка помощи из Франции и Англии.

К настоящему времени из ряда публикаций стали известны различные этапы планов вторжения. Достаточно сослаться на мемуары Уинстона Черчилля, Поля Рейно, генерала Гамелена и на Белую книгу Министерства иностранных дел Германии. Похоже, 19 сентября 1939 года Черчилль заявил военному кабинету, что необходимо остановить шведский экспорт железной руды в Германию. Финская война поставила этот вопрос еще острее. Хотя французское и британское правительства в принципе согласились с идеей интервенции на Севере, этот вопрос, имевший столь важное для Финляндии значение, с самого начала решался крайне несогласованно. Главным образом, заслуга Франции и ее целеустремленного премьер-министра Эдуара Даладье была в том, что оказанная помощь, несмотря ни на что, помогла Финляндии выйти из войны.

Конечно же, первой была начата акция по оказанию помощи военной техникой и материалами. Несмотря на то что западные державы сами испытывали нехватку современного оружия, а Франция поставляла военную технику в Турцию и Румынию, наша просьба о помощи была встречена с большим пониманием.

Доставка военной техники в Финляндию занимала много времени. Ее нужно было перевезти с заводов и складов во французские и британские гавани и там погрузить на финские корабли. Вследствие опасности подводной войны корабли сопровождал конвой, что вело к потере большого количества драгоценного времени. Страной назначения была Норвегия, в портах которой – Ставангере, Бергене, Тронхейме и Нарвике – производилась разгрузка, и далее поездом груз переправляли в Торнис, где из-за более широкой колеи финской железной дороги его приходилось перетранспортировать в финские товарные вагоны. В среднем на доставку до финской границы уходил месяц, а до передовой – еще больше времени, в особенности если артиллеристов требовалось обучить обращению с новым оружием. Это объясняет, почему большая часть вооружения никогда не использовалась в войне.

Из других стран, проявивших понимание наших нужд, следует прежде всего упомянуть Швецию. Она послала нам 80 000 винтовок, 500 автоматов, 85 противотанковых орудий, 112 полевых орудий и гаубиц, 104 зенитных орудия, 50 000 000 патронов, 300 000 артиллерийских снарядов, 25 самолетов, а также бензин и снаряжение. Часть этого оружия была получена в кредит с возможностью погашения после войны. Благодаря шведской партии ткани действующую армию удалось в декабре снабдить шинелями.

Италия предоставила нам ценную помощь в виде 30 истребителей и нескольких зенитных орудий, Венгрия поставляла зенитные