Отравительницы, куртизанки, анархистки. Дело о ядах и другие истории знаменитых преступниц - Марк Лефрансуа

Фанни Ламбер была ему под стать. На самом деле ее звали Франсуаза Ламбер, и, по словам следователей, она с детства шла по кривой дорожке. Выйдя замуж в 17 лет за некоего Сепелло, она быстро его бросила и начала жить одна, занимаясь проституцией и воровством. В начале 1868 года она стала поставлять снадобья для мадам Виль.

Антуан Виль всегда отличался крепким здоровьем, но постепенно стал страдать от такой боли, что врачи, вызвать которых жену обязывала репутация, терялись в догадках. Они попросили рвоту больного на анализ, и тогда Мари решила, что все кончено. Однако по счастливому стечению обстоятельств в лаборатории произошел несчастный случай, который сделал результаты начатого исследования недостоверными. Именно тогда Мари Виль захотела ускорить события и обратилась к травнику, использовавшему мышьяк. Антуан Виль скончался 19 мая, новое обследование провести не успели. Попеременное использование белладонны и мышьяка вызывало противоречивые симптомы, и этого оказалось достаточно, чтобы сбить врачей с толку и отвести все подозрения от Мари Виль, пока ее муж болел, хотя в конечном счете прикончил его именно мышьяк.

Тело Антуана Виля эксгумировали и подвергли вскрытию, но следы мышьяка обнаружить не удалось. Это преступление обошлось Мари Виль в 4000 франков, которые Ламбер и травник поделили между собой.

Смерть Жана Сальваго наступила гораздо быстрее. Пока мадам Виль травила мужа постепенно, Розалина Сальваго не стала выжидать. Она принадлежала к тем марсельским беднякам, которых наняли на работу городские власти. Она стала разносчицей и честно зарабатывала на жизнь. Однако ее муж был жестоким и ленивым пьяницей, а она, не теряя времени даром, изменяла ему. Более того, когда он заболел, ей пришлось за ним ухаживать. Болезнь все никак не могла его прикончить, Розалина устала. Именно тогда она сошлась с Фанни Ламбер. Та продала ей часть снадобий, изначально предназначавшихся для мадам Виль. И поскольку Розалину мало беспокоило, что скажут люди, она сразу дала мужу большую дозу. Жан Сальваго умер 3 февраля 1868 года. Вскрытие его тела выявило содержание мышьяка, многократно превышающее норму, что и подтвердило отравление.

Если Розалина Сальваго могла оправдать убийство своего мужа его отвратительными поступками, то с Жозефиной Габриэль дело обстояло иначе.

Ей было всего 20 лет, однако она уже перенесла множество страданий. Мать-проститутка родила ее неизвестно от кого и тут же бросила. Ее удочерили Симоны, занимавшиеся мелкой торговлей, и в 16 лет они выдали девушку замуж. Мужчина по имени Жозеф Габриэль трудился слесарем и располагал неплохой рентой. Чтобы угодить жене, он приобрел питейное заведение и предоставил его Жозефине в личное распоряжение. Она время от времени встречалась там со своей матерью (которая продолжала заниматься все тем же), но также заводила знакомства с мужчинами и добивалась их симпатий. У нее было несколько любовников, но она влюбилась в бригадира и захотела остаться с ним.

Чтобы узнать, что ее возлюбленный к ней испытывает, Жозефина обратилась к Фанни Ламбер. Гадалка поведала ей то же, что Мари Виль, и предложила свою помощь. Поначалу Жозефина отказалась, но затем поделилась соображениями с матерью и ее подругой Пальмирой ле Шьян, которые одобрили эту затею. В конце концов она позволила убедить себя и отправилась к Франсуа Жуа, чтобы избавиться от мужа. Преступление заняло восемь дней (с 30 июля по 8 августа 1868 года). Жозефина стала свободной вдовой, к тому же с внушительным наследством. После требования полиции эксгумировать тело Жозефа Габриэля судебно-медицинские эксперты обнаружили в его внутренностях значительное количество мышьяка. За эту услугу вдова заплатила сообщникам по 400 франков.

Процесс по «делу отравительниц» начался 5 декабря 1868 года. Вызвали 32 свидетеля, однако большинство из них в суд не явились. Первой слушали вдову Сальваго. Они почти дословно повторила то, что уже сказала следователям. Почему она доверила Фанни Ламбер убийство собственного мужа, когда та не сумела исцелить свою дочь, ограничившись несколькими молитвами и крестным знамением над постелью больной? Розалина этого не знала, но так сильно хотела избавиться от супруга, что согласилась бы на что угодно.

Следующей была Мари Виль. Она уточнила, что давала мужу яд, размешивая его в шоколаде или травяном отваре, и делала это время от времени. Именно страх, что ее поймают с поличным, побудил женщину поскорее убить мужа. Она подтвердила, что заплатила за это, но отрицала, что планировала убийство жены своего любовника. Фанни Ламбер наплела все это Анжелике Журдан потому, что Мари устояла перед шантажом гадалки, которая хотела выудить из нее еще больше денег. Из-за отказа Мари Виль все выплыло наружу.

Жозефина же Габриэль, которая заболела во время расследования и которую вынуждены были перемещать на носилках, не сказала ничего из того, что было бы не известно следователям. То же касалось Франсуа Жуа и Фанни Ламбер. Мать Жозефины и ее товарку признали непричастными к делу.

7 декабря присяжные вынесли вердикт. Основные вопросы ставились следующие. Кто задумал преступления? Кто их спланировал и исполнил? Кем и как были распределены роли и обязанности?

Эта история могла бы стать основой для басни о «плохих мужьях», в которой отравитель вместе с беспринципной сообщницей опутывали своими сетями женщин, одержимых свободой и готовых ради нее на все, но завершилась оглашением особенно суровых приговоров. Впрочем, они соответствовали духу времени и отражали тогдашние представления о справедливости. Фанни Ламбер, Франсуа Жуа, Мари Отран (вдову Виль), Жозефину Дюге (вдову Габриэль) приговорили к пожизненным каторжным работам. Розалина Сальваго получила 20 лет каторги. Что касается матери Жозефины и ее подруги, то их оправдали.

Генриетта Бланш Канаби

«Яд – это оружие трусов, а в особенности женщин, и в наши дни кажется, что если преступления под влиянием страсти, с их жестокостью, со свирепостью пистолетного выстрела или удара ножом, правосудие способно хоть как-то оправдать, объяснить, то отравление, долго вынашиваемое, тщательно спланированное, обычно осуществляемое постепенно, – особо извращенное деяние, которое вселяет страх и требует особенно строгого взыскания, как самое гнусное из преступлений».

Именно так журналист из Бордо начал свою статью, посвященную делу, которое получило известность далеко за пределами Аквитании, и большинство разделяло его мнение. Действительно, 25 марта 1906 года в Жиронде начался судебный процесс, который, по словам обозревателей, обещал стать громким. Только представьте себе: замужней женщине 40 лет (что считалось уже преклонным возрастом), имевшей двух дочерей-подростков и принадлежавшей к приличному обществу Бордо (что делало