Отравительницы, куртизанки, анархистки. Дело о ядах и другие истории знаменитых преступниц - Марк Лефрансуа

Супруги Стенель уже несколько лет снимали дом под Парижем, в Медон-Бельвю. Дочь Марта, а также кухарка и домашняя собака с утра 31-го числа уже находились там, а вечером к ним должны были присоединиться Стенели и мадам Жапи. Однако весь день они ходили по парижским бутикам и вернулись очень уставшими, ехать никому не захотелось, так что отъезд в Бельвю отложили на следующий день. Вместе они скромно поужинали и легли спать. Мадам Жапи страдала от ревматизма и нарушенного кровообращения, поэтому Маргарита уступила ей на ночь собственную спальню с большой кроватью и ночевала в комнате дочери. Месье же Стенель занимал заднюю спальню, рядом с ванной комнатой, сообщавшейся также со спальней его жены.

Утром 1 июня тревогу поднял камердинер Реми. Встав в 5:30, он вышел из своей комнаты и отправился на кухню. Спустившись на второй этаж, он с удивлением заметил, что дверь в комнату Марты приоткрыта, затем, не без труда, различил слабые стоны. Войдя, он обнаружил, что мадам Стенель связана, ее руки и ноги прикованы кандалами к кровати. По концу веревки на шее можно было догадаться, что она также обвивает и все тело, но скрыта под одеялом. Не теряя времени на то, чтобы открыть ставни, Реми освободил свою работодательницу. С большим трудом ей удалось избавиться от кляпа во рту. Он же, оставив мадам Стенель приходить в себя, продолжил осмотр, пока не наткнулся на то, что оказалось неподвижным телом художника, лежавшим между спальней и ванной.

Именно из ванной камердинер и позвал на помощь. По соседству проживало множество других художников, например Рафаэль Коллен, Шарль Капелларо, Гюстав Куртуа и Альфред Буше. Чуть поодаль располагалась типография, за которой по ночам приглядывал сторож Карлье. Услышав крик Реми, Карлье бросился к садовой калитке, та оказалась не заперта, как и дверь в самом доме, так что ничто не помешало ему войти. Он нашел Реми возле тела художника (лицо последнего побагровело, а глаза были широко распахнуты). Карлье не хватило смелости рассматривать труп еще ближе, так что он выскочил в переулок, поднял тревогу и, в частности, известил полицейского по фамилии Понси, который проживал на улице Вожирар в доме под номером 162 и с которым он часто сталкивался в винной лавке. Тот, в свою очередь, доложил комиссару Бюшетту.

Когда комиссар прибыл на место происшествия, оба тела уже почти остыли. На мадам Жапи была надета сорочка. Скорее всего, она хотела встать, поскольку ее ноги свисали с кровати. Во рту нашли кляп, а вокруг шеи – веревку, которой ее и задушили. В комнате не обнаружили никаких признаков борьбы. Ящики комода обыскали, как и туалетную комнату. Из кошелька исчезли деньги, но, как ни странно, грабители, вероятно, в спешке не забрали два драгоценных кольца из хрустальной вазы. Художник, напротив, оказал сопротивление. Шум, поднятый грабителями, должен был его разбудить, через ванную он прошел к спальне жены, которую занимала его теща, там на него напали сзади, повалили на пол и прикончили. После полного осмотра выяснилось, что была обыскана вся мебель, а наличные деньги и драгоценности мадам Стенель исчезли. По предварительной оценке, общая стоимость украденного была внушительной – более 10 000 франков банкнотами, не считая стоимости украшений.

К 8 утра в дом, где произошло двойное убийство, прибыли следователь Лейде, глава Управления безопасности Амар, директор антропометрической службы Бертильон и судебный врач Куртуа-Сюффи, бывший также другом семьи. Он и позаботился о мадам Стенель, которой уже не угрожала опасность, но чье нервное состояние вселяло тревогу. Остальные же занялись поиском улик.

Никто не сомневался, что убийцы проникли в дом с помощью отмычки. Также они знали его внутреннее устройство: если судить по порядку, царившему на первом этаже, они не стали задерживаться там, где нечего было украсть. Вероятно, они считали, что хозяева уже уехали за город. Поскольку следователи быстро пришли к выводу, что грабителей было несколько (что позже подтвердила мадам Стенель), то с Реми бы они справились с легкостью. Может быть, они приметили этот дом, посетив выставку художника в апреле прошлого года. В любом случае действовали они предельно осторожно. Среди прочих улик Бертильон обнаружил несколько отпечатков пальцев на стеклянной безделушке, бутылке рома и двух стаканах, стоявших в спальнях убитых жильцов. Они отметили таким образом удачное ограбление?

Поскольку мадам Стенель постепенно пришла в себя, ее допросили. Нападавших было четверо – трое мужчин и одна девушка. Ей показалось, что она узнала одного из них – того, кто ее связал и приставил ей нож к груди на уровне сердца, угрожая вонзить лезвие, если она осмелится закричать или не скажет, где «бабки» или драгоценности ее матери (по всей видимости, в темноте он принял хозяйку дома за ее дочь). Раньше он был натурщиком у ее мужа, имени мадам Стенель не знала, но его лицо можно было увидеть на картине, выставленной в зимнем саду. Она не погибла вместе с остальными только благодаря девушке, которая заявила, что они и так убили достаточно.

Во второй половине дня оба трупа перевезли в морг, а мадам Стенель осталась в распоряжении следователей, поскольку она продолжала говорить. Именно она под угрозой удара ножом указала на тайники, где ее муж хранил деньги. Именно она показала место, где держала свои украшения.

Камердинера также допросили, но он не сказал ничего, кроме того, что уже сообщил жандармам, которые первыми прибыли на место преступления. Вечером мадам Стенель отвезли в дом семьи Бюиссон – их сын был помолвлен с Мартой. Та же, узнав о трагедии, присоединилась к матери.

На следующий день расследование возобновилось. Мадам Стенель подробнее описала бандитов. У троих мужчин имелись фонари. Девушка была рыжей. Все были одеты в черное, а именно длинные черные пальто. Мужчины явно были иностранцами (возможно, немцами), девушка же прекрасно говорила по-французски, хотя и с провинциальным выговором. Мужчины носили бороду, у того, кто угрожал ей, в бороде пробивались седые прядки, а лицо было вытянутое и костлявое. Голову им прикрывали черные фетровые шляпы. Из общей черноты выбивались только волосы девушки.

Когда она рассказала им, где лежат деньги и драгоценности, они заткнули ей рот кляпом и попытались задушить сорочкой ее дочери, найденной под подушкой. После они второпях покинули дом. Приложив серьезные усилия, она смогла избавиться от сорочки на голове и кляпа во рту, но дышала с трудом. К счастью, веревки на шее,