Грехи записала, а раскаяния нет... Книга об исповеди и покаянии - Коллектив авторов -- Религия

«Как зажечь огонь для пробуждения совести…»

Исповедь у митрополита Трифона (Туркестанова)

Митрополит Трифон (в миру Борис Петрович Туркестанов, 1861–1934) бывший викарий Московской епархии, в послереволюционные годы безвыездно проживал в Москве, где ему неоднократно приходилось менять место жительства из-за преследования властей. Находясь формально на покое, владыка, по словам митрополита Питирима, «поистине был подлинным духовным лидером Москвы».

Хотя владыка Трифон был уже за штатом и не участвовал в церковном управлении, в 1923 году он был возведен в сан архиепископа, а 14 июля 1931 года — в сан митрополита с правом ношения белого клобука и креста на митре по случаю тридцатилетия архиерейского служения.

Митрополита Трифона приглашали служить во многие московские храмы, и каждый раз его службы собирали толпы молящихся.

Слово перед общей исповедью (в Пяток первой седмицы Великого поста)

Однажды к Господу Иисусу Христу принесли расслабленного с надеждой, что Он его исцелит. Сердцеведец Господь увидел, что болезнь постигла этого несчастного за грехи, и поэтому, прежде чем по Своей великой милости исцелить тело больного, Он исцеляет его душу. «Чадо, — говорит Он ему, — отпускаются тебе грехи твои». Фарисеи, не веровавшие в Него и бывшие тут, усомнились в Нем и помыслили в своей душе: «Как Он может отпускать грехи… Кто Он такой, что Он имеет эту власть?» Вот тогда Спаситель, видя их помышления, говорит им: «Что важнее — отпустить грехи или исцелить больного?.. Конечно, первое гораздо важнее… Исцелить тело может врач, но прощать грехи может только Бог, поэтому, чтобы вы убедились, что Я могу прощать грехи, Я исцеляю расслабленного». И расслабленный стал здоров. Вот какое великое дело — прощать грехи. Спаситель это подтвердил, исцелив расслабленного.

Вот и вы, мои дорогие, в таком множестве собравшиеся здесь люди, приступаете к исповеди. Скажу вам, что ни к какой церковной требе я не приступаю с таким волнением, как к общей исповеди. В самом деле, я вижу вас, но души вашей не знаю, она для меня закрыта… Я не сердцеведец, а между тем я беру на себя такое страшное, такое великое дело, как властью, данной мне от Бога, прощать и отпускать грехи… Ведь, в самом деле, начатое здесь, на земле, продолжится в вечности: когда наступит мой черед предстать перед Престолом Божиим на Страшном Суде, а может быть он скоро наступит, тогда Господь Бог истяжет меня не в моих личных грехах, а и в ваших грехах…

И какой ответ я дам?.. Надеюсь, что вы не возложите на меня бремя выше моих сил, что вы благоразумно отнесетесь к общей исповеди, то есть если на душе вашей лежит страшный или соблазнительный грех, который поведать вслух вы стесняетесь, то непременно откроете его духовнику — в сущности, только свидетелю, ведь каетесь вы Господу Богу… Кайтесь, ибо вы пришли во врачебницу… Если бы мы не желали очиститься от грехов, то есть исповедать свои грехи перед Богом, то зачем бы нам и приходить сюда, никто нас не звал, это наша добрая воля, это наше желание очистить душу от грехов (кроме особенных грехов).

Каждый, зная свой особенный грех, непременно должен открыть его духовнику. Конечно, все мы во всем грешны, но, к сожалению и стыду нашему, мы сами не ощущаем тяжести грехов. В самом деле, положа руку на сердце, мы не придаем никакого значения им, страшно сказать, сколько раз мы клеветали, осуждали, подвергали насмешкам. Множество грехов обременяют нашу душу, и как пыль садится на тело и делает его больным, точно так же и грех, садясь на душу, делает ее грязной. Говорю: в обыкновенное время мы этого не чувствуем.

Здесь мне припоминается, когда я был маленьким мальчиком, одна знакомая моей матери, особа образованная, в высшей степени религиозная, говорила матери: «Наступил пост, вот надо говеть, готовлюсь, размышляю и не вижу никаких грехов…». Тогда я, будучи ребенком, удивился. Мне это показалось очень странным, тогда я ничего не мог ей возразить. Теперь бы я ответил: «Вы не видите своих грехов, потому что эти грехи фарисейской гордости». А по чистой совести сказать, многие ли из нас считают себя грешниками и преступниками в очах Божиих? Думаю — немногие.

Что же нужно делать, чтобы выявить наши грехи, чтобы они затронули душу, возбудили чувство покаяния и нашу совесть? Когда совесть пробудится, тогда пробудится и душа. Все воззрение на грехи покажется в другом свете, тогда сонм грехов предстанет перед нами во всей ужасной мерзости. Это как на листе чистой бумаги незаметны линии, но стоит зажечь свечу и поднести к ней лист, — и вы увидите на нем целую картину. Вот и совесть, она — огонь, который выявляет все грехи, и, может быть, когда совесть говорит в человеке, тогда он видит в своей душе толпы грехов, тогда он говорит: «Грешен я».

Как же зажечь огонь для пробуждения совести? Различным образом: часто от доброго слова, которое западет в душу или пробудит ее близкий человек, часто от Священного Писания, если углубиться в него, часто от болезней, скорбей, лишений, уколов самолюбия, от разбитой жизни…

Но думаю, что одно из самых важных средств — это то, что вы собрались здесь, на этой общей исповеди (думаю, что вы с этим согласитесь). Когда мы все объединимся в единое сердце и в единую душу, когда мы, может быть, единственный раз в году почувствуем это, когда мы помолимся и пожелаем прощения, спасения, вечной блаженной жизни, когда особенное значение получат наши грехи, тогда мы скажем: «Господи, прости, я сознаю, что я великий грешник».

Простите меня, дорогие духовные дети. Углубясь в душу, помолитесь о своем архиерее. Припомните, что сделали в прошлом году, и будем просить прощения у Господа Бога. Ты же, Милосердый Боже, сказал: где двое или трое собраны во имя Мое, там Я посреди них. Тебе открыты наши души и наши сердца… Ты видишь нашу искренность. Помоги нам благодатью Своей.

Я же, грешный, властью Твоей, мне данной, прощаю и разрешаю вас от всех грехов ваших.

5 марта 1932 года

Исповедание грехов составленное митрополитом Трифоном

Исповедую аз, многогрешный (-ая) раб (-а) Божий (-я) (имя), Господу Богу моему Иисусу Христу и тебе, владыко и отче, вся