Долгие Дороги - Дэн Марко

Он избавился от этого греха, отпустил вместе со своей жизнью. И что самое главное – он поверил в себя, поверил, что сможет преодолеть самого сильного своего соперника – свою природную сущность. И в конце концов, сумел её победить.

Пусть он и проиграл эту битву, и сейчас его жизнь в столь уязвимом состоянии была в руках Ребис.

Их, однако это совершенно не интересовало. Оружие испарилось из рук, и они стремительно направились по направлению к Точке, даже не обратив внимание на раненного противника, хоть и пока обездвиженного на время.

Калеб остался на месте. Его мысли больше не терзали голову. Как сотворённое руками людскими может являться настолько могущественным? И неужели учёные, в своих отчаянных порывах, смогли создать своего ложного бога, наделив его, хотели они того или нет, бессмертием? Всё казалось черезчур абсурдным и реальным одновременно.

В прочем, ему уже не было нужно этого знать.

Сейчас лишь тот самый слабый тонкий голосок, как последняя ещё горящая свеча, светившая подобно самому настоящему маяку, направляла его в тёмной бездне нескончаемого мирового океана. Он звал его по имени. И Калеб откликался. Ибо теперь, он был готов.

– Боже! – взмолился он в глубине своей души. – Прости меня, грешного слугу Твоего! Нет теперь мне чудовищу дороги к небесам. Согрешил я, других в грехах обвиняя и судить смея. Но я взмолюсь к тебе в последний раз. Я прошу тебя всем свои кающимся естеством. Даруй рабу твоему силы последние, дабы закончить начатое, спасти истину. Даруй в последний раз. А потом суди! Какое бы наказание не последовало… я его приму.

…

Они дрались за самое совершенное рукотворное создание на Земле, стоящая всех жизней на оной.

Оба пролили так много крови, загубили столько невинных жизней, что сбились со счёту. И всё ради того, чтобы проделать весь этот путь до нынешнего момента.

И теперь, они были готовы перегрызть друг другу глотку, только для того, чтобы использовать по сути своей ошибку мироздания, для своих целей.

В метрах.

Та самая Точка Сингулярности была в пару метрах от них.

Но они снова сцепились в усталом подобии драки.

Вергилий с трудом передвигался, учитывая пулю в спине, в то время как ранение Дисмаса на руке, мешало одолеть соперника.

– Не смей, Вестерфозе! – крикнул Себастьян, попытавшись снова прижать учёного к земле.

– Стой! – воскликнул внезапно появившийся Йоахим. В его руках сжимался рукоять револьвера, направленная в сторону, хоть опираясь лишь на слух. Но даже при таких условиях, казалось, он более чем способен попасть с достаточного расстояния.

Сам же Дисмас замер, ругая себя за то, что оставил своё оружие, но затем попытался отойти в сторону. Ахав тут же услышал это, и навёл револьвер на него.

Это могло продолжаться ещё долго, но вскоре они все прервались, когда заслышали в возникшей тишине четвёртые шаги.

Прямо к Точке, медленно шла высокая фигура Ребис. Их золотистые зрачки были закатаны к верху оголяя лишь белые «яблоки». А издалека, казалось, будто бы их с аномалией силуэты, постепенно начинали пересекаться и сливаться воедино.

В этот момент дыхание во всех троих выживших застыло. Для старшего Даниэля, это была единственная попытка.

Он ринулся навстречу претеританту, надеясь прервать слияние.

Дисмас рванул за ним.

Ахав слышал его шаги, мог на короткое время предугадать его дальнейшее расположение и выстрелить в человека, из-за которого он фактически застрял здесь навсегда, по вине которого и ему подобных, вымерла целая планета. Он мог избавить мир от этой угрозы, отомстить за ногу и вернуть тот самый «должок», который он пообещал ему ещё когда с кровоточащей раной лежал на полу в комплексе РИСИ.

Он мог убить его прямо там…

Но не стал.

– Нет. Довольно крови. – прошептал еле слышно он.

Руки опустили револьвер, позволив разбойнику уйти.

По крайне мере, он смог сохранить для себя самого свою человечность. Не было больше мести. Как и не было больше Ахава.

Оба учёных, тем временем почти настигли беловолосого солдата, палец которого едва дотронулся до самой Точки.

И в тот же момент, когда все присутствующие люди затаили дыхание, прямо сквозь одну из стен, напрямик к аномалии и Ребис, словно бык из последних сил, вырывается едва дышащий Калеб. Его мощные огромные руки хватают и с силой сжимают претеританта на месте, не давая и шанса им сдвинуться.

Он сжал эту версию достаточно сильно, чтобы, практически переломать их хребет в своём смертоносном хвате.

Чёрный Зверь отбросил тело в сторону, и резко погрузил свои руки прямо в нестабильную темпоральную гущу аномалии.

Тут же, его тёмная плоть из-за близкого контакта с такой концентрированной хиральной энергией начала нагреваться и плавиться, медленно стекая вниз, подобно воску. Его слой сгорал, обнажая голые мышцы и кости, которые также начинали постепенно обгорать.

Но смысл этих действий был в другом. Он знал, что Ребис рано или поздно восстановится. Нет, его это, как и отданные ему приказы, уже не интересовало. Своими собственными руками, душой и темпоральной сущностью полу-претеританта, он резонировал с самой сутью этой аномалии, практически уничтожая её, а вместе с тем и себя тоже.

– Глупец! – возопил подбежавший тут же к нему разгневанный Дисмас. – Что ты делаешь? Даже не думай об этом! Ты не представляешь, что рушишь! Тупое животное! Я приказываю тебе прекратить немедленно!

Но Калеб не отреагировал на него, казалось, даже не слышал. От этого, одурманенный гневом, Кристобаль сам попытался надавить всем своим телом на великана, дабы оттолкнуть его от своего желанного сокровища. Но силы были не равны, все его потуги не смогли сдвинуть исполина. Вместо этого, земля под ногами Кристобаля затрещала и тут же провалилась прямо на краю кратера Точки. Потеряв равновесие, Дисмас не успев даже вскрикнуть соскользнул вниз, прямо в горячую плазму аномалии, тотчас моментально растворившись в ней, не оставив даже пыли.

Вестерфозе замер, с удивлением и в ожидании дальнейшего наблюдая за происходящим, крепко сжимая колбу с фрагментом и сохраняя сознание, пока кровь из раны постепенно покидала его тело.

И как только гигант вернул руку в аномалию, его лишённая бронированной кожей спина, было пронзена огромным двуручным мечом, острие которого пришлось прямо на место его сердца.

– Ах… – тихий вздох сорвался с его губ, а вечно горящее и напряжённое тело, наконец-то полностью расслабилось. – Боже! Вверяю тебе душу и плоть свою!

Его руки, однако продолжали проникать вглубь