Воспоминания провинциального адвоката - Лев Филиппович Волькенштейн

а выдал расписку о платеже лично от себя, почему он и заплатит. Но имейте в виду, что за мои действия и без расписки суд присудит с вас требуемую сумму, — добавил я. — А затем до свидания, так как я занят.

— Я вовсе не пришел с вами ссориться, — сказал Шендеров, — и не знаю, почему вы обиделись и почему не имею права просить вас взять меньше.

— Считаю наш разговор законченным, — сказал я.

К удивлению моему, Шендеров вытащил объемистый бумажник, отсчитал 350 рублей, взял расписку с моею надписью, не простился и ушел.

«Поверенный» при встрече весело мне кланялся. Прошло несколько месяцев, и Шендеров с «поверенным» почтили меня посещением. Хорошо помню, что был вечер пятницы.

Шендеров:

— Я купил дом наследников Дробянина. Вашему доверителю причитается по закладной пятнадцать тысяч рублей. Так как мне нужна купчая[402] возможно скорее, то я внес пятнадцать тысяч рублей нотариусу Бабицкому для выдачи вам. Вас прошу написать сейчас прошение о снятии запрещения, а я вам дам квитанцию нотариуса. Ваш доверитель сказал, что все нужное сделаете вы и чтобы вам отдать деньги, а вы дадите мне прошение о снятии запрещения.

Ответил, что этого не могу сделать, так как квитанция нотариуса — не деньги.

— Как, что такое? — вопросил Шендеров.

— Вы вольны доверять нотариусу пятнадцать тысяч рублей, а я не вправе. За долги нотариуса государство не отвечает[403]. Нотариус имеет в суде залог три тысячи рублей и только этой суммой отвечает за долги по службе. Если нотариус скоропостижно сегодня ночью умрет и в кассе денег не окажется, то будете иметь дело с наследниками. Расписку, значит, не приму. Завтра я в Новочеркасске, в понедельник в Таганроге, почему во вторник сделаю необходимое. Но вы имеете возможность обойтись без моего личного участия. Внесите все следуемое моему доверителю по расчету в депозит суда, и старший нотариус купчую утвердит.

Шендеров несколько вышел из своего угрюмо-равнодушного настроения и спросил:

— Как же это? Мы всю жизнь доверяем нотариусам и, слава богу, не теряли.

— Я вам пояснил. Вы доверяете, а я не доверяю. Многие вносят нотариусу платежи для третьих лиц, и это незаконно. Суд с этим не считается, ибо закон знает только «взнос денег в депозит суда».

— А ты, — обратился Шендеров к своему поверенному, — этого не знал. Бабицкий — старик, может умереть, на мое счастье, сегодня. Значит, надо бежать сейчас за деньгами. Не везет мне с вами, господин Волькенштейн. Будьте здоровы.

В суде потом рассказывали. Шендеров, несмотря на вечерний час, пошел к нотариусу, которого не оказалось дома. Супруга нотариуса сказала, что он в клубе. Шендеров пошел в клуб, а нотариуса там не оказалось. Помчался опять к нотариусу. Супруга удивлена, что мужа в клубе нет, и направила Шендерова к провизору Лапицкому, и если его и там не окажется, то просит Шендерова сказать ей. У Лапицкого не оказалось нотариуса, о чем Шендеров сообщил супруге. Тревожную ночь, надо полагать, провел Шендеров и в контору нотариуса явился первым клиентом. Сердито встретил его нотариус, который, не зная о похождении Шендерова, солгал супруге, что засиделся в клубе, и получил от супруги «клуб».

— Почему вы меня разыскивали ночью и беспокоили мою жену? Случилось что-либо у вас экстренное?

Утомленный Шендеров ответил:

— Господин Волькенштейн не принял вашей квитанции, и я хотел получить обратно мои деньги.

— Что ж, вы боялись, что я сбегу?

— Этого я не боялся, но могло же случиться несчастье, все под Богом ходим.

— Я не просил вас оказывать мне доверие, и если бы я скоропостижно скончался, моя жена уплатила бы вам внесенные деньги.

Во вторник я был приглашен в контору нотариуса для расчета. Шендеров криво мне улыбнулся:

— А вы были правы! Это же черт знает что такое — люди несут деньги нотариусам и не знают, что рискуют. Хорошие порядки!

Опять долго не встречал Шендерова и без удовольствия увидел сутулую неприветливую фигуру в кабинете.

— А я к вам и уже знаю, что буду иметь неприятности, — сказал Шендеров.

— Вы бы пошли к другому адвокату, если вам «не везет» со мной.

— Нет, значит, моя судьба такая. Извините, чтобы не было недоразумений, сколько должен уплатить вам за визит?

— Таксы нет, зависит от того, что должен буду для вас сделать и насколько серьезна консультация.

— Я имею, — сказал Шендеров, — вторую закладную на большое имение, которое заложено по первой закладной в Харьковском земельном банке[404]. Мне сказали, что залогодатель не уплатил банку процентов и что имение продается с торгов. Так что я должен делать с моей второй закладной?

Я не мог не улыбнуться:

— А знаете, господин Шендеров, можно думать, что я назначен нарушать ваш покой и «пугать» вас. Должен огорчить вас: если торги уже состоялись, то вы потеряли ваши права по закладной на имение, ибо в силу устава — а это закон — банк совершенно не считается с другими закладными на имение. Торг может состояться, имение может быть продано за долг банку, и остальные закладные останутся без удовлетворения. Этим иногда пользуются, и заинтересованные лица следят за торгами.

Шендеров побледнел и дрожащим голосом спросил:

— Я же из окружного суда получал извещение в таких случаях и предложение — не желаю ли оставить имение за собой.

— Да, таков закон, в интересах залогодержателей, для торгов в суде, а для земельных банков, как я вам пояснил, существует другой закон[405]. Держатели второй закладной или последующих обязаны в своих интересах явиться в банк на торги, и если не явятся торгующие, которые дадут надбавку сверх первой закладной банка, то могут оставить имение за собой — купить его и согласиться с банком об условиях погашения первой закладной.

— А как же я могу знать, когда будут торги и вообще продается ли имение? — спросил Шендеров упавшим голосом.

— Это предусмотрено. Вы могли подать заявление банку об уведомлении вас о торгах, представив для этого установленный сбор. Вы могли выписывать издающиеся банком сведения о торгах на имения или же справляться от времени до времени у местного агента земельного банка, который получает объявление о продажах.

— Боже мой, почему же нотариус мне не сказал об этом? Быть может, мой капитал уже погиб?

— Знает ли нотариус этот порядок — не знаю, но ведь и вы его не спрашивали. Совершая сделку, должно знать узаконения, предусматривающие таковую, или спрашивать сведущее лицо.

— Быть может, надо ехать немедленно в Харьков?

— Нет, идите к агенту, узнаете у него. Если торги назначены, то вы должны ехать в Харьков, взять с собой определенную сумму денег.

— Я приду к вам сказать, что случится и что узнаю.

В тот же день он возвратился ко мне