Насилие. Микросоциологическая теория - Рэндалл Коллинз

Они вступили в спор, который перерос в потасовку; один из гостей ударил хозяина кулаком, потом дал ему по голове лампой, сбил с ног и пнул в лицо. Затем этот человек был арестован за нападение при отягчающих обстоятельствах [Athens 1980: 37–38].

Насилие, возникающее в качестве сопротивления окончанию разгула, может случаться не только среди прожженных искателей «движухи» и в случайной анонимной обстановке, но и среди друзей, хотя в этом случае оно обычно имеет более ограниченный характер.

В одном таком эпизоде, описанном в студенческом отчете, группа старшеклассников после выпускного бала отправляется на выходные на горный курорт, где они снимают шесть домов, расположенных рядом друг с другом. Они проводят время, слушая музыку, танцуя, окунаясь в джакузи, смотря фильмы и оттягиваясь; настроение у всех дружелюбное и счастливое. В последний вечер группа парней в одном из домов устраивает «римскую» вечеринку в тогах, они много пьют и шумят. Несколько девушек, живущих в четырех домах от них, услышав, что к ним приближается буйная компания парней, идущих с этой вечеринки, запирают двери и окна, чтобы они не проникли внутрь. Это приводит парней в ярость: они кричат девушкам через стеклянные двери, называя их «плохими друзьями» и «неверными». Одна из девушек находится не в доме – она сидит в своей машине; парни окружают автомобиль, молотят по стеклам и раскачивают его взад-вперед. Один из парней в тогах проникает в дом, где торжественно громит обстановку, включая, что самое примечательное, двух керамических слоников с каминной полки, которых он бросает об пол.

По мере нарастания шума появляются еще два парня, которые решительно движутся в направлении компании в тогах, чтобы защитить девушек. Это провоцирует новую эскалацию: пятеро парней в тогах во главе с юношей атлетического вида ростом 6 футов 4 дюйма [193 сантиметра] нападают на этих двоих (они гораздо мельче), а еще восемь или девять парней в тогах их подбадривают. Избиение прекращается, когда компания в тогах врывается в дом, круша все вокруг и доводя девушек до слез. Затем они уходят, по-прежнему пронзительно крича, в поисках новых развлечений в каком-нибудь другом месте. Через несколько часов, примерно в четыре часа утра, они возвращаются и еще полчаса швыряют в окна разные предметы. Вечеринка сходит на нет в веселье вперемешку с гневом.

Разочарование от разгула и активизация коллективного бурления

Определенное количество стычек внутри пространств, предназначенных для разгула, происходит не столько потому, что люди хорошо проводят время, сколько в силу несоответствия сцены их ожиданиям. Внешние элементы праздничной атмосферы могут присутствовать: толпа людей, возбужденные тела, сгрудившиеся в одном месте, громкий шум от фоновой музыки или просто от попыток быть услышанными поверх голосов других людей. Но смеха и веселья не так уж много – люди, застрявшие в толпе, могут быть одновременно скучающими и взвинченными. Раздраженность, порождаемая толкающейся толпой, может перерасти в драку, которая одновременно ослабляет напряжение и увеличивает масштаб «движухи».

Вот еще один случай из студенческих отчетов. В колледже проходит довольно тривиальная студенческая пирушка. В ней участвуют много парней-первокурсников, которые мало разговаривают, заполняя пустоту тем, что быстро напиваются. Поэтому вокруг бочонка с пивом собирается большая толпа, напирающая вперед, чтобы наполнить свои кружки. Одному из студентов не удается устоять на ногах под давлением толпы, и он врезается в крупного парня (футболиста), который набирает в свою кружку пиво и проливает его. Этот парень с силой отталкивает студента назад в толпу, однако толпа отскакивает назад, и они вступают в потасовку за бочонок. Несколько крупных парней из студенческой компании приходят на помощь своему товарищу и вытаскивают футболиста из помещения, где происходит вечеринка.

Однако через несколько минут спортсмен возвращается с группой своих товарищей по команде. В результате возникает безрезультатное противостояние у входной двери: оскорбления и угрозы продолжаются несколько минут, пока наконец все не заканчивается, когда кто-то внутри кричит, что уже вызвали полицию и она скоро будет на месте (как выяснилось, это была ложь). После того как угроза миновала, все студенты, которые в той или иной степени участвовали в этом инциденте, принимаются подробно рассказывать о том, что они делали, с бахвальством и преувеличениями. Случившееся стало предметом всеобщего обсуждения. Если исходно тема для разговора отсутствовала, то потасовка ее создала, сформировав фокус всеобщего внимания и подняв уровень коллективного бурления гораздо выше исходного, довольно жалкого.

Это не означает, что у тех, кто затеял потасовку, были осознанные намерения внести оживление в вечеринку. Начало описанного инцидента было случайным и непреднамеренным. Скорее всего, те, кто вступил в конфликт, были попросту частью большой группы, в которой ощущалась напряженность, усугубляемая ожиданием «движухи», которая бывает на вечеринках – что бы ни означало это размытое понятие, – в совокупности с чувством разочарования, возникающим от столь же значительных скуки и досады от непрекращающегося физического давления толпы. Эта смесь способна породить удовольствие от драки – даже несмотря на то что обычные индикаторы напряженности/страха по-прежнему присутствуют, – при этом сама стычка оказывается непродолжительной, ее участники не демонстрируют мастерство, противостояние легко разваливается, пустых угроз больше, чем насилия. Самым важным аспектом инцидента фактически оказываются возбужденные разговоры, циркулирующие в толпе после того, как все кончилось, поскольку именно они определяют схватку как нечто доставляющее удовольствие, причем не столько путем явного обозначения этого момента – более важным оказывается то, что в ретроспективе поединок приобретает некий эмоциональный ореол.

Драки часто возникают в подобных ситуациях, исход которых не обязательно принесет приятный опыт. В нескольких студенческих отчетах подробно рассказывается о массовых празднованиях, во время которых большие толпы людей давят друг друга на улицах. Например, во время уличного карнавала в Лондоне толпа была упакована настолько плотно, что едва могла двигаться. Вопреки предварительным ожиданиям хорошего времяпрепровождения, непосредственная реальность в данном случае такова, что вы не можете сделать ничего иного, кроме как толкаться и испытывать толчки вместе с толпой. Между двумя мужчинами, черным и белым, вспыхивает драка; они так тесно прижаты друг к другу, что не в состоянии причинить друг другу особого вреда, но и полиция не может пробиться к ним, чтобы разнять драку, а толпа слишком плотная, чтобы вмешаться. Складывается впечатление, что эти два человека изолированы – они сами по себе, у них нет никого, кто мог бы к ним присоединиться, или друзей, которые могли бы сдерживать их действия, тогда как большинство людей из толпы явились сюда вместе с друзьями. Таким образом, возможно, что эти два человека испытывают особенное разочарование в своих ожиданиях, что карнавал принесет резкий в сравнении с обычным