250 дней в царской Ставке. Дневники штабс-капитана и военного цензора, приближенного к высшим государственным и военным чинам - Михаил Константинович Лемке

Этого сделано не было; Сухомлинов вообще не понимал своего долга. Французы пытались наступать в Шампани и еще раз подтвердили, что большое наступление невозможно без грандиозного снабжения снарядами и тяжелой артиллерией, а между тем делать тяжелую артиллерию теперь, во время войны, невозможно. Французы сосредоточили тогда на разных, параллельных линиях до 1000 орудий разных калибров и выпустили из них в 3 дня 3 000 000 снарядов. Тактический успех был, но чего он стоил… Многие орудия пришли в полную негодность. (Это все он сообщил мне со слов генерала Д’Адама.) При Данилове Щолоков участвовал в разработке всех общих операций, теперь делает гораздо меньше – все взял в свои руки сам Алексеев, «не обременяя» даже и генерал – квартирмейстера. Щолоков всегда был секретарем всех оперативных совещаний на фронтах (и здесь), когда туда выезжали великий князь Николай Николаевич и Данилов.

Николай Николаевич, ежедневно приглашавший его в Ставке к своему столу наряду с полковниками Скалоном, Самойло и С.М. Трухачевым, говорил с ним за это его пребывание в Тифлисе в общей сложности около 8 часов и очень интересовался настоящим ходом событий на нашем Западном фронте.

► На выговор-телеграмму начальника штаба от имени царя Иванов сегодня ответил: «Основною целью действий IX армии в течение настоящей операции было отвлечение ее активными предприятиями сил противника от направления главного нашего удара, который производится VII армией, почему я и не считал себя вправе отменять задуманного командующим IX армией на 6 января наступления, которое к тому же приводило к занятию высот левого берега р. Хмкей, командующих на значительное расстояние над правым ее берегом. Если в течение последних 6 или 7 недель произошла решительная перемена в той политической обстановке, которая имелась в виду вашими предложениями от 5 и 10 ноября, то прошу поставить меня о том в известность на предмет внесения необходимых и, вероятно, существенных изменений в операциях Юго-Западного фронта. При этом считаю долгом добавить, что одною из главных причин неудач настоящего нашего наступления надлежит признать малочисленность мортирной и тяжелой артиллерии, малые ее калибры, малое число пулеметов и недостаточное снабжение всей артиллерии и пулеметов боевыми припасами. Если недостаток этих артиллерийских средств не может быть устранен к весне, когда обстановка может осложниться для нас неблагоприятно в политическом и стратегическом отношениях, то, несмотря на понесенные нами большие потери в людях и оружии, нам надлежит продолжать добиваться успеха в настоящей нашей операции с некоторыми в ней поправками, не исключая, быть может, коренного изменения района нашего главного удара».

Алексеев телеграфировал Иванову в ответ приказание царя продолжать наступление фронта, а затем уже вечером послал другую депешу, в которой сказал, что позволяет себе заметить, что доводы Иванова о неудаче операций не заслуживают серьезного значения, так как из телеграммы командующего IX армией Лечицкого, посланной командирам его корпусов, видно, что войска сами не сумели использовать своих сил и средств, не делали ходов сообщения, стреляли без толку и т. д., что пора кончить опыты, которые всегда так дорого нам стоят, требовать от армий точного исполнения своих указаний, а последние давать в строгом соответствии с указаниями Ставки и т. п.

► В немецких газетах масса умышленно сочиненного вздора о нашей буковинской операции. Так, в Berliner Tageblatt (10 января): «Сам царь принял на себя Верховное командование над атакующими войсками; это показывает, какие надежды возлагались русскими на это наступление. Царь в сопровождении генерала По прибыл в Могилев и произвел смотр войскам. Царь обратился с речью к солдатам, объяснил им важное значение предстоящих сражений и заклинал их исполнить свой долг».

Nowa Reforma (Краков, 10 января): «Русские пленные рассказывают, что в русской армии часто происходят бунты среди солдат магометанского вероисповедания. Около двух недель тому назад в Хотине взбунтовались два туркестанских полка и отказались отправляться на театр военных действий. Полк казаков усмирил бунтовщиков. Взбунтовавшиеся полки отправлены вглубь страны, и по данному делу производится расследование».

Berliner Tageblatt 24 января: «В руки австро-германских войск попал приказ генерала Иванова. В приказе говорится, что царь предписал взять Черновцы ко дню крещения (6 января). Каждому солдату, которому удастся исполнить приказ царя, будет разрешено в продолжение двух дней грабить Черновцы. Каждому солдату, принадлежащему к составу роты, вошедшей первой в Черновцы, будет подарено 50 р. По словам пленных, инициатива русского наступления на бессарабском фронте принадлежала царю».

► Сегодняшняя шифрованная телеграмма генерала Дитерихса Пустовойтенко:

«Считаю нужным доложить некоторые выводы из длинной беседы с австрийским политическим агентом, известным вам от прапорщика Орлова. Агент офицер-академик работает в объединенном в Берлине австро-германском разведывательном бюро, руководимом фон Люцовом, при объединенном же австро-германском Генеральном штабе. Агент первоначально поработал на итальянском фронте; по его словам, Италия серьезных боевых выступлений не предпримет, так как между Италией и Германией заключен будто бы договор, в силу которого, как бы ни кончилась борьба на других фронтах, Италии гарантировано присоединение Триеста и Триента. В феврале агент был послан во Львов для организации агентурной сети в тылу русских армий, ввиду решенной операции на русском фронте. По его словам, ныне Германии приходится в третий раз менять план выполнения такой операции, которая имела бы решительное влияние на исход кампании. Первый план заключался в разгроме Франции австро-германцами: план потерпел неудачу вследствие ошибок кронпринца и ввиду перехода русских в наступление, что вызвало спешное возвращение австрийских корпусов с французского фронта. Второй план, за успех коего ручался Гинденбург, заключался в разгроме русской армии и вызове этим в России революции. Ни того ни другого достигнуть не удалось, и в Германии сложилось мнение, что искать решения кампании на русском фронте не приходится. В силу этого в ноябре было решено по окончании частной, не предусматривавшейся ранее сербской операции перенести центр тяжести борьбы вновь на французский фронт и искать решительных результатов там. Для этой операции намечалось взять с русского фронта все, что только возможно, причем допускается постепенный медленный отход левого крыла, действующего севернее Полесья. Главные надежды на успех предстоящей атаки на французском фронте возлагаются на вновь изобретенный снаряд крупного калибра, наполненный очень ядовитым газом, который способен умерщвлять все живое до расстояния в 500 метров вокруг разрыва. Специальная фабрика этих снарядов в Берлине и заготовка их идет в течение всей зимы. Если бы этот план все же не удался, то с весны намечалось перенести операции на наш Юго-Западный фронт, для чего он и был послан в Волочиск для организации и подготовки новой агентурной сети; цель этой последней операции он объясняет тем, что в