Опасная граница - Томас Дж. Барфилд

к свержению в 1642 г. последнего царя Тибета и возведению на престол далай-ламы в качестве главы государства и тибетской церкви. В 1643 г. Батур снова нанес поражение казахам. Помимо военных кампаний, Батур с помощью брачных союзов добился сотрудничества со многими монгольскими племенами и заключил с ними мирные соглашения. Джунгары стремились также развивать земледелие и ремесленное производство, которые приобрели особенную значимость после того, как на реке Имиль был воздвигнут каменный город Кубаксерай[337], ставший столицей джунгарского ханства. Этому стремлению к диверсификации социально-экономической базы способствовали дипломатические и торговые отношения с Москвой.

Не позднее 1616 г. произошел обмен посольскими миссиями с московитами, а в 1618 г. был заключен договор с рядом северо-западных племен. Ойраты стремились заручиться поддержкой русских в борьбе с казахами и халха-монголами, а русские надеялись укрепить свои фланги во время продвижения в Сибирь. По мере того как джунгары восстанавливали свое могущество, взаимоотношения с русскими приобретали все большее значение. После заключения в 1635 г. первого официального соглашения с Русским государством джунгары получили в свое распоряжение золотых дел мастеров и других ремесленников, а также подарки для Батура. Единственной крупной проблемой в отношениях между джунгарами и русскими был статус некоторых пограничных племен, которых обе стороны объявляли своими данниками. Эти разногласия иногда приводили к вооруженным конфликтам (в 1649 г. джунгары атаковали русскую территорию), однако обычно улаживались в ходе переговоров[338].

Хотя сама по себе Сибирь не имела большого значения для джунгаров, исторически сложилось так, что у них были налажены с ней крепкие торговые отношения. До XVI в. Сибирь управлялась монгольскими ханами, собиравшими дань мехами и другими лесными богатствами, значительная часть которых экспортировалась на юг через джунгарские земли. Быстрая экспансия московитов в Сибирь привела к свержению этих ханов, и сбор дани в виде мехов перешел в руки русских. Хотя московиты и не встретили сильного сопротивления при покорении Сибири, им было бы трудно защищать занятые территории от согласованных и продолжительных атак, подобных тем, которые осуществляли джунгары против своих врагов-кочевников. Договор о дружеских отношениях с джунгарами был необходим московитам, особенно в связи с тем, что в XVII в. Россия не имела возможности покорить расположенные рядом казахские земли и Хивинское ханство. Учитывая интересы джунгаров, московиты избегали вторжений в высокогорные степные районы, пригодные для скотоводства. Джунгаров это вполне устраивало, поскольку их политические интересы были сосредоточены в другом направлении: они стремились в Тибет, восточные оазисы, на границу Китая и в казахские степи.

К 1630-м гг. расстановка сил в регионе изменилась в пользу джунгаров, поскольку их соседи были дезорганизованы. Минский Китай стоял на краю гибели и был занят борьбой с внутренними восстаниями. Большинство восточных монголов в Южной Монголии были присоединены к маньчжурам, что привело к изоляции халха-монголов. В то же время на западе нападения джунгаров заставили казахов перейти к обороне. Наладив политические отношения с Тибетом, джунгары получили возможность распространять свое влияние через сеть буддийских монастырей, которые связывали воедино весь монгольский мир.

Имперские амбиции Батура достигли своей высшей точки во время созыва им в Джунгарии межплеменного съезда, на котором в 1640 г. было провозглашено создание всемонгольской конфедерации. На съезде присутствовали представители всех монгольских племен, даже враждебных ранее халха-монголов и далеких калмыков, за исключением монголов, находившихся под контролем Цин. Они согласились сформировать объединенную монгольскую конфедерацию, которая противостояла бы вторжениям извне и мирным путем урегулировала бы внутренние споры. Тибетский буддизм был объявлен официальной религией монголов, а практика шаманизма осуждена. Хотя подобный союз и просуществовал недолго, он показал, что джунгары стали основной силой среди кочевников Внутренней Азии. Находясь далеко от китайской границы, они могли составить серьезную конкуренцию новым маньчжурским правителям Китая в борьбе за власть над центральной частью Монголии[339].

После смерти Батура в 1653 г. у джунгаров начался период политической нестабильности. Сын Батура, Сенге, унаследовал престол, однако ему активно противодействовали два его единокровных брата, Сэцэн-тайджи и Цзобта-батур. Они вступили в союз с недовольным вождем хошотов и чуть было не развязали в 1657 г. междоусобную войну. Сенге добился временного успеха в 1661 г., разгромив противостоящую ему группировку хошотов. Основной проблемой внешней политики Сенге был конфликт с русскими в Сибири и Алтан-ханами в Кобдо по поводу сбора дани мехами (ясака) с лесных племен. Джунгары решили этот вопрос, завоевав государство Алтан-ханов в 1667 г. и вернув себе территории, утраченные ими в Северной Монголии полвека назад. В том же году Сенге атаковал русское поселение (острог) Красноярск с целью закрепить за собой право собирать дань с племен, на которые претендовала Москва (в частности, с качинцев и енисейских кыргызов).

Таблица 8.1. Наследование власти и даты правления джунгарских ханов

Сэцэн-тайджи и Цзобта-батур попытались захватить в 1671 г. власть путем убийства Сенге, однако Галдан-Бошокту, младший брат Сенге, убил их и сам занял престол. Ранее Галдан побывал в Тибете в качестве монаха и в борьбе со своими единокровными братьями получал широкую поддержку от далай-ламы, а также от хошотов, чьи войска воевали на его стороне. Утвердившись на престоле, Галдан выступил против прежних союзников из числа хошотов и в 1676 г. убил их хана, чтобы установить над этим племенем и принадлежащими ему землями непосредственный контроль. В результате многие хошоты бежали в Ганьсу, где стали бесконечной головной болью для правительства Цин, которое было занято подавлением восстания Саньфань на юге Китая. Сразу после победы над хошотами Галдан двинулся на юг, чтобы взять под свой контроль мусульманские оазисы. Он восстановил ойратскую конфедерацию в прежнем виде, и в нее не вошли лишь торгоуты, обитавшие на берегах Волги.

Джунгары завоевали мусульманские оазисы, воспользовавшись междоусобными распрями, имевшими место в регионе. Города-государства этой области формально находились под властью древнего рода чагатайских ханов, однако наиболее влиятельными политическими фигурами в них были предводители двух соперничавших ветвей рода Махдум-зада (рода накшбандийских суфиев, известных как ходжи, базировавшихся в Кашгаре и Яркенде). В 1677 г. чагатайский хан Исмаил выступил против суфийской элиты и принудил кашгарского ходжу Хазрата Афака бежать. Хазрат Афак обратился за помощью к Галдану, захватившему в 1679 г. расположенные по соседству оазисы Хами и Турфан, а в 1680 г. — Кашгар. Исмаил был заключен в тюрьму, и таким образом наступил конец власти последних Чингисидов в Туркестане. Галдан назначил Хазрата Афака правителем джунгарского протектората в Кашгарии, территория которого вскоре расширилась до Яркенда[340].

Джунгарская политика непрямого управления оазисными государствами имела долгую предысторию. Со времен династий Хань кочевники эксплуатировали ресурсы Туркестана, манипулируя местными правителями. И хотя в некоторых случаях этот контроль основывался на потенциальной угрозе разрушения