Да будет свет... - Анатолий Федорович Дьяков

формой управления имуществом в отраслях промышленности в переходный период становилась форма корпоративная. Поэтому все внимание Министерства было сосредоточено на разработке учредительных и уставных документов по управлению угольной, нефтяной и электроэнергетической отраслями, строительством энергетических объектов, а также предприятий нефтяной и газовой промышленности. Разработанные уставные документы рассматривались и утверждались на заседаниях Совета Министров РСФСР после предварительного согласования в Министерстве экономики РСФСР.

19 августа я должен был согласовать и завизировать в Министерстве экономики РСФСР документы, подготовленные для учреждения российских государственных корпораций Росуголь и Роснефтегаз взамен упраздненных Министерства угольной промышленности СССР и Министерства нефтяной и газовой промышленности СССР. Для этого я направился прямо к ведавшему вопросами ТЭК заместителю министра экономики Владимиру Михайловичу Лопухину, с которым у меня было налажено полное взаимопонимание. В 9 часов утра в его кабинете мы приступили к обсуждению подготовленных министерством топлива и энергетики РСФСР документов. Настроение было деловое, никакой тревоги не ощущалось.

Примерно в половине десятого утра мне передали записку, в которой просили срочно прибыть в Дом правительства к Силаеву: был объявлен срочный сбор всех членов правительства. Я быстро собрался и вскоре уже был на Краснопресненской набережной. Вокруг было безлюдно и тихо. Когда члены Правительства РСФСР собрались в зале заседаний, Иван Степанович объявил:

— Президент СССР Горбачев отстранен от исполнения своих обязанностей! Власть в стране перешла в руки группы лиц во главе с Янаевым, назвавшей себя Государственным комитетом по чрезвычайному положению (ГКЧП) СССР!

Из «Заявления советского руководства», переданного средствами массовой информации, все узнали о персональном составе ГКЧП. В него вошли: заместитель председателя Совета Обороны СССР О. Д. Бакланов, председатель КГБ СССР В. А. Крючков, Премьер-министр СССР В. С. Павлов, министр внутренних дел СССР Б. К. Пуго, председатель Крестьянского союза СССР В. А. Стародубцев, президент Ассоциации государственных предприятий и объединений промышленности, транспорта и связи СССР (АГПО) А. И. Тизяков, министр обороны СССР Д. Т. Язов, вице-президент СССР Г. И. Янаев.

Членами ГКЧП были подготовлены и подписаны «Обращение к советскому народу», «Обращение к главам государств и правительств и Генеральному секретарю ООН», Постановление № 1 ГКЧП. Своим указом вице-президент СССР Янаев объявил о взятии на себя полномочий Президента в связи с состоянием здоровья Горбачева.

Кардиологи знают, что в нашем сердце есть так называемый «синусно-прицельный узел» — орган, задающий ритм сокращений. От него по специальным электропроводящим путям на сердечные мышцы подаются электрические сигналы. Но случается, что вдобавок к этим токопроводящим путям в тканях сердца появляются дополнительные — «патологические». Они сбивают синхронизацию «электрической схемы» сердца и приводят к аритмии, являющейся, согласно статистике, причиной смерти двухсот тысяч человек в год. Я не мог понять, чем были вызваны асинхронные процессы, возникшие в сердце кремлевского политического организма. Да и никто, наверное, тогда толком не понимал, откуда, вдруг, взялась эта «патология».

Верно писал венгерский классик Лайош Мештерхази в книге «Загадка Прометея»: «Порой люди делают много странного, понятного только им одним — такого, в чем и богу не разобраться, что невозможно ни предугадать, ни обосновать разумом». Получалось, что какие-то Янаев, Бакланов, Болдин и иже с ними — все, кого возвышал и приближал к себе Горбачев, его же и свергли! Каким же близоруким нужно было быть, чтобы не заметить заговора собственных сатрапов! Да и был ли этот заговор? В это трудно поверить. Нам был преподан очередной урок из истории России, шитой новыми узорами по старой канве. Все тайны этой истории так или иначе замешены на предательстве, жестокости и смерти.

В зале собралось почти все правительство России. У всех на лицах было написано вопросительное недоумение. Иван Степанович сообщил, что Ельцин выступил с «Обращением к гражданам России», в котором осудил отстранение от власти Президента СССР. В Обращении, в частности, говорилось: «Руководство России заняло решительную позицию по Союзному договору, стремясь к единству Советского Союза, единству России… Такое развитие событий вызывало озлобление реакционных сил, толкало их на безответственные, авантюристические попытки решения сложнейших политических и экономических проблем силовыми методами… Мы считали и считаем, что такие силовые методы неприемлемы. Они дискредитируют СССР перед всем миром, подрывают наш престиж в мировом сообществе, возвращают нас к эпохе «холодной войны» и изоляции Советского Союза от мирового сообщества. Все это заставляет нас объявить незаконным пришедший к власти так называемый комитет. Соответственно, объявляем незаконными все решения и распоряжения этого комитета… Необходимо обеспечить возможность Президенту страны Горбачеву выступить перед народом. Требуем немедленного созыва Чрезвычайного съезда народных депутатов СССР».

— Наше правительство должно официально заявить о своем отношении к ГКЧП, — с этих слов начал заседание правительства Силаев.

Иван Степанович известил членов правительства об уже принятых практических шагах:

— Министр иностранных дел РСФСР Андрей Владимирович Козырев срочно выехал во Францию для подготовки базы для российского правительства в изгнании в случае возникновения угрозы его ареста. А Олег Иванович Лобов откомандирован в Свердловск для организации, в случае необходимости, подпольного правительства.

Слушая Премьера, мы, естественно, задавали себе немые вопросы: «Как себя вести? Какую позицию следует занять по отношению к ГКЧП?» В зале стояла тишина. Мы еще толком не понимали, что такое ГКЧП. Если он действует в поле действующей Конституции — это одно, а если это — захват власти, так все его члены ее и так имели. Если признать ГКЧП вне закона, то он обязан интернировать наше правительство. Кто-то громко заявил, что выразить свою позицию — это гражданский долг каждого члена правительства.

Начались споры о том, что и как писать. В конце концов, пришли к выводу: квалифицировать создание ГКЧП как государственный переворот и заявить, что Правительство РСФСР не будет выполнять его распоряжения. Проект решения Правительства тут же в зале было поручено формулировать группе, в которую вошли министр печати и массовой информации РСФСР Михаил Никифорович Полторанин и заместитель Председателя Совета Министров РСФСР Игорь Тимофеевич Гаврилов.

На период подготовки документа объявили перерыв. Некоторые члены правительства стояли тут же в зале у высоких оконных проемов в глубоком раздумье. Люди не очень склонны к многословию, когда стремительное течение неизвестной реки увлекает их в теснину, покрытую туманом. На сердце было тяжело. Наверное, многие из нас в тот момент были похожи на людей, чья жизнь в одночасье пошла прахом, в чьих чувств ах и восприятии происходящего царили хаос и сумбур. Вспомнились кадры художественного фильма об Октябрьской революции, когда в зал заседаний Временного правительства России врываются вооруженные люди во главе с Антоновым-Овсеенко. Вспомнились строчки Владимира Маяковского: «Которые тут временные? Слазь! Кончилось ваше время».

Вдруг на лицах стоявших и наблюдавших в окна из