Второе рождение - А. Салмин

И Верховых решилась написать Софье Сигизмундовне откровенное письмо. Написать все, о чем думала, что тревожило, попросить совета.

Галина видела, что воровской мир, с которым она так долго была связана, слаб, ничтожен и должен погибнуть. Алексей Звонарев оказался прав. Теперь даже сами колонисты осуждают и презирают тех, кто по старой памяти отлынивает от работы. Иначе и не могло быть. Жизнь семимильными шагами бежит вперед. И надо работать, работать так, чтобы на руках были мозоли, чтобы люди могли простить.

Однажды днем ее вызвали к начальнику колонии и спросили о причине, побудившей написать письмо Дзержинской. Начальник сказал, что Дзержинская получила письмо и скоро ответит. Галина разволновалась и впервые за много дней расплакалась. Воспитатели не утешали ее, но за их справедливыми, суровыми словами скрывались участие и желание облегчить положение осужденной.

Душевная борьба не прошла даром. Здоровье Галины с каждым днем ухудшалось. А после опубликования в газете ее письма, в котором она отказывалась от прошлого и призывала бывших сообщников встать на трудовой путь, Галина заболела. И опять на помощь поспешили ее настоящие друзья. Они окружили больную вниманием и заботой. Вскоре пришло письмо от Софьи Сигизмундовны. У жены верного солдата революции нашлись для заключенной Галины Верховых сердечные слова дружбы и привета.

«Галина Фроловна!

Письмо Ваше получила с опозданием. Притом, как раз в тот день, когда мне пришлось лечь в больницу. Отсюда опоздание и с ответом. Прошу меня извинить. Мне отрадно, что Вы осознали допущенные ошибки и свою вину, которую решили загладить своим честным трудом. Вы, Галина Фроловна, правы: нет в мире ничего прекраснее, чем быть матерью. Я бы добавила: и добросовестно выполнять свой материнский долг. Что касается вопроса, как говорить с детьми о Вашем прошлом, думаю, следует сказать им правду в доступной для них форме. В этом Вам помогут товарищи — руководители колонии.

Если Вы скроете от детей правду, они могут узнать ее от других. Тогда нельзя рассчитывать на детское доверие и любовь. Вам, как матери, необходимо поддерживать постоянную связь с детьми, личным примером прививать им любовь к труду, к своему народу, к Родине. Уверена, Вы сможете это сделать, если искренне раскаялись. Желаю Вам, Галина Фроловна, мужества в этом благородном деле. Желаю Вам после освобождения создать крепкую здоровую семью, в которой бы Ваши дети со всеми юношами и девушками нашей Родины строили свое светлое, счастливое будущее — коммунистическое общество. Посылаю Вам несколько книг о жизни Феликса Эдмундовича.

С. Дзержинская».

16 октября 1959 года Галина Фроловна Верховых досрочно вышла из заключения. Ей помогли устроиться помощником машиниста крана. Там внимательно встретили новую работницу, выделили ей большую, светлую комнату. Можно будет забрать к себе и мать и ребятишек.

Дальнейшее теперь зависит только от самой Галины Верховых. Пусть помнит она, что советские люди никогда не откажут ей в дружбе, а Родина — в помощи.

Ф. Кузнецов

СИЛА ДРУЖЕСКОГО УЧАСТИЯ

Жизнь тем и хороша, что она постоянно приносит что-то новое, порой совсем нежданное, непредвиденное. А особенно памятны дни, кладущие начало добрым делам. Они, эти добрые дела, украшающие жизнь, рождаются глубоким интересом к другим людям и их судьбам.

Спросите челябинского прокатчика, Героя Социалистического труда Степана Иларионовича Гончарука, какой день за последние годы он считает таким памятным. Он обязательно назовет тот, в котором он взял на себя ответственность за дальнейшую судьбу Володи Чернышева.

В тот день начальник цеха пригласил Гончарука к себе и сказал:

— Вот какое дело, Степан Иларионович: просят нас взять на работу паренька, недавно освобожденного из заключения.

— А что за паренек?

— Кто его знает! В отделе кадров говорили, что сирота, жил со старшей сестрой где-то в Курганской области, в колхозе. Ну, связался с дурной компанией. Уговорили его «дружки» принять участие в ограблении магазина сельпо. Грабеж не удался, поймали, осудили. Но из колонии освободили досрочно. Возьмете к себе в бригаду?

— Что ж, давайте.

Когда смена кончилась, Гончарук поманил к себе комсомольцев Юру Зайцева и Ивана Беспалова и сообщил, что к ним приходит новый работник. Юра Зайцев, нетерпеливый и горячий, сразу же заявил:

— Ну, мы его возьмем в ежовые рукавицы, он у нас не побалуется…

— Не спеши, Юра, — ответил Гончарук. — Тут дело не в ежовых рукавицах. Не одна строгость нужна такому человеку. Если мы не покажем ему, что верим в его лучшее будущее, то как он поверит в него сам? Надо искать в нем хорошее, потеплее быть с ним. Ясно? А сейчас пойдем в общежитие, посмотрим, как его устроили…

На следующий день в прокатном цехе появился новый ученик. Поставили Чернышева на простую работу — смазывать смесью графита с мазутом толстые стальные стержни, при помощи которых в прокатном стане раскаленный слиток вытягивают в длинную трубу. Работать Чернышев не ленился. Но вот поведение! На первых порах просто беда была с ним. Успел нахвататься парень у всякой шпаны дурных манер и привычек. Фасонил, вел себя развязно, обо всем отзывался цинично, любил щеголять блатными словечками.

— Ну и орел! — иронически отзывался о Чернышеве в кругу товарищей Юра Зайцев. — А все же это у него, как ржавчина на металле. Можно соскрести…

И ребята начали «соскребать». Однажды в обеденный перерыв после получки Чернышев предложил Зайцеву и Беспалову:

— Может, перекинемся в очко?

— У тебя есть карты?

— Спрашиваешь! — усмехнулся Чернышев и вытащил из кармана колоду.

— Дай взглянуть, — попросил Зайцев. Когда Чернышев протянул ему карты, Зайцев подошел к нагревательной печи и швырнул колоду в бушующее пламя. Чернышев стоял растерянный, не зная, возмутиться или же отшутиться. А Юрий подошел к нему и сказал:

— Не вздумай покупать новые, там же будут…

Ничего не ответил Володя, но предупреждение, видать, запомнил, разговора о картежной игре больше не заводил.

Нелегко ему было отвыкать от блатного жаргона и всего того, что ему казалось оригинальным. Шаг за шагом, иногда резким, осуждающим словом, а чаще всего едкой шуткой новые товарищи Володи показывали, убеждали, что весь этот «фасон» не стоит и ломаного медяка. А вот то, что Володя любит читать, они очень одобряли и часто вместе с ним шли в библиотеку, помогали выбирать интересные книги. Вместе ходили на пляж и стадион, на вечера в Дом культуры. Ребята старались, чтобы в свободные часы Володя не остался один: одиночество и скука — плохие советчики.

Шли недели. Как-то